Страница 52 из 57
Я отказываюсь соглашаться с тем, что он говорит. Он не сделал ничего плохого.
- Если я просто расскажу им правду, то у тебя не будет проблем, Оуэн.
Он закрывает глаза и выдыхает, практикуя терпение в явно неподходящей ситуации. Когда он снова открывает глаза, они кажутся еще более сосредоточенными.
- Он зол. Трей знает, что произошло между нами, и хочет отплатить за это. И он прав. Они никогда не поверят нам. Не с моей историей.
Мои глаза начинают гореть.
Стараюсь оставаться такой же спокойной, как он, но у меня не получается. Особенно сейчас, когда Трей оттаскивает его от меня. Оуэн кладет руки за спину и Трей надевает на них наручники. Оуэн совсем не сопротивляется, а я рыдаю с такой силой, что не могу даже попытаться остановить это.
Я следую за ними вниз по лестнице, минуя студию, выхожу из парадной двери и направляюсь в полицейский автомобиль Трея. Он заталкивает Оуэна на заднее сиденье, поворачивается к мне, затем открывает пассажирскую дверь.
- Садись, Оберн. Я отвезу тебя домой.
Сажусь, но только потому, что я не позволю Оуэну провести хотя бы еще один чертов день в тюрьме незаслуженно.
Глава 22
Оуэн
Я молчу.
Она тоже.
Я знаю, что сейчас ни один из нас ничего не говорит потому, что мы оба пытаемся придумать выход из всего этого.
Должен существовать способ, чтобы она получила сына и, в то же время, не связывалась с Треем.
И должен существовать способ, чтобы я вышел из этой ситуации с Треем, не затрагивая отношений Оберн и ЭйДжея.
Я наблюдаю с заднего сиденья, как она обращается к Трею.
- И что ты думаешь теперь будет? - спрашивает она его. - Думаешь, я просто забуду, что ты напал на меня? Что ты уничтожил студию Оуэна? Что подставил его?
Не делай этого, Оберн. Не зли его еще больше.
Он поворачивается к ней лицом, но она не отступает, не обращая внимание на его молчание.
- Я никогда не полюблю тебя, как любила Адама.
Как только эти слова выходят из ее рта, он останавливает машину на обочине дороги. Он резко дергается в ее сторону и сжимает ее подбородок, удерживая свое лицо в сантиметрах от нее.
- Я не Адам. Я Трей. И мне кажется, что если ты хочешь продолжать быть подобием матери для моего племянника, ты скажешь все так, как я тебе велю.
Слеза сползает по ее щеке.
Мои кулаки сжимаются, я хочу постучать по стеклу, разделяющему нас, чтобы заставить его отпустить ее, но не могу. Мои руки скованы за спиной наручниками, и с заднего сиденья я не могу сделать ни черта, чтобы остановить его.
Я поднимаю ноги и начинаю пинать его сиденье.
- Убери от нее руки!
Трей не шевелится. Он продолжает удерживать ее лицо, пока она не сдается и не кивает. Он отпускает ее и усаживается обратно на свое место.
Она смотрит на меня с пассажирского сиденья. Никогда не чувствовал себя более беспомощным. Я вижу, как дергается ее горло, когда она судорожно глотает.
Она подтягивает колени к груди, и ее слезы начинают течь сильнее. Ее голова упирается в спинку сиденья, спина прижимается к пассажирской двери.
Я вижу, как ей больно.
Как она боится.
Передвигаюсь ближе к ней и прижимаюсь лбом к стеклу, пытаясь оказаться настолько близко к ней, насколько это возможно.
Я успокаивающе смотрю на нее, желая, чтобы она знала, что бы ни случилось, мы пройдем через это вместе. Она удерживает свой взгляд на мне до тех пор, пока мы не добираемся до полицейского участка.
Трей глушит мотор.
- О том, что случилось. Ты позвала меня, чтобы я забрал тебя из его квартиры, потому что вы двое поссорились, - наставляет Трей. - И когда я приехал, он напал на меня. Вот тогда я его арестовал. Поняла?
Он тянется через сиденье и берет ее за руку.
- Оуэн должен быть за решеткой, где ему и место, и если я не добьюсь этого, я никогда не прощу себе, если тебе или ЭйДжею будет больно. Он - единственная причина, по которой я делаю это, Оберн. Ты же хочешь, чтобы твой сын был в безопасности, верно?
Она кивает, но в ее глазах есть что-то еще. И я знаю, что это «что-то еще» - ее несогласие. Это пугает меня. Я не хочу, чтобы она шла туда и защищала меня.
- Делай то, что он говорит, Оберн.
Дверь распахивается, и меня вытаскивают из машины.
Прямо перед тем, как я отворачиваюсь от нее, она сжимает кулак и подносит к своей груди.
Глава 23
Оберн
Я не сделала того, что просил сделать Трей.
На самом деле, я ничего не сделала.
Ничего не сказала. Не ответила ни на один вопрос.
С каждым вопросом, который мне задавали, я все крепче и крепче сжимала губы.
Может Оуэн и не хотел, чтобы я рассказывала им правду, но если Трей думает, что я буду врать ради него, он еще глупее, чем я представляла.
Когда они сказали, что я свободна и могу уехать, Трей предложил отвезти меня домой. Я сказала: «нет, спасибо» и прошла мимо него.
Сейчас я стою около полицейского участка, ожидая такси, которое вызвала по телефону.
Подходит Трей и встает рядом со мной. Одно лишь его присутствие вызывает у меня озноб, и приходится растирать руки, чтобы избавиться от него.
- Я дам тебе пару дней, чтобы ты остыла, - заявляет он. - Но потом я приду. Нам нужно поговорить об этом.
Я не отвечаю. Не знаю, почему он думает, что я когда-либо буду готова простить его после сегодняшней ночи.
- Я знаю, что ты расстроена, но посмотри на все с моей точки зрения. У Оуэна есть судимость. Я не знаю, чем он тебя зацепил, но ты не можешь винить меня в том, что я думаю о безопасности твоего сына, Оберн. Ты не можешь расстраиваться из-за того, что я пытаюсь сделать как лучше, чтобы он исчез из твоей жизни, и ты могла сосредоточиться на ЭйДжее.
Прикладываю все усилия, чтобы не отвечать.
Я по-прежнему смотрю перед собой, пока он тяжко вздыхает и возвращается обратно в полицейский участок.
Такси подъезжает, я забираюсь внутрь. Как только водитель спрашивает адрес, вытаскиваю телефон из кармана. Набираю в поисковике “Домашний адрес Каллахана Джентри” и жду, пока появятся результаты.
Не знаю, кого я ожидала увидеть, когда вчера ночью появилась перед дверью Каллахана Джентри, но человек, который стоял передо мной, точно не такой.
Он был очень похож на Оуэна. Его глаза, как и у Оуэна, были добрыми, но выглядели уставшими. Вполне вероятно, это потому, что была середина ночи, но я чувствовала, что это было из-за чего-то другого. Это напомнило мне момент, когда Оуэн рассказывал, что видел, как жизнь ушла из глаз его отца, и я по-настоящему поняла, что он имел в виду, когда увидела его собственными глазами.
- Я могу вам помочь? - спросил его отец.
Я отрицательно покачала головой.
- Нет. Но вы можете помочь вашему сыну.
Вначале после моего ответа он немного напрягся. Но потом, как будто что-то щелкнуло, и он догадался:
- Ты та девушка, о которой он рассказывал. У которой такое же второе имя?
Я кивнула, и он пригласил меня в дом.
Сев на диван напротив него, я начала рассказывать то, что произошло, и становясь все более нервной, опасаясь, что мой план мог не сработать. Но когда он согласился помочь мне, мгновенно расслабляюсь.
Я знала, что не смогу бороться с этим в одиночку.
Сейчас, мои руки дрожат, несмотря на то, что отец Оуэна сидит рядом со мной. Не думаю, что в этот момент меня хоть что-то может успокоить, потому что если это не сработает в пользу меня и Оуэна, я сделаю все только хуже.
Мое сердце стоит в горле, пока мы ждем, когда она приедет.
Я не спала уже больше двадцати четырех часов, но из-за адреналина, переполняющего меня, я вся на взводе.
Я даже не была уверена, что его сегодняшний звонок убедит ее прийти, но его секретарша только что сообщила через динамик, что она здесь.
Через считанные секунды, я встречусь лицом к лицу с Лидией.