Страница 5 из 14
-Вы экономка? -поинтересовалась Арлета, идя по широким коридорам.
-Да, синьора. Я работаю на семью Аббетелли тридцать лет.
Оказавшись в светло-голубой спальни, заставленной антикварной мебелью, Арлета сняла кобуру с пистолетом и спрятала в шкафчик, после чего направилась в смежную ванную.
Струи теплой воды смыли с нее всю усталость, и она блаженно вздохнула, облизнув губы.
Гретель оповестил ее о том, что Арлета обязана носить на отдыхе с ним исключительно неофициальную одежду -пусть так и будет. Она не имела никаких возражений, хотя очень любила свою униформу. Последняя всегда напоминала ей о том, что она воплотила в жизнь детскую мечту.
Переодевшись в легкое красное платье без рукавов, Арлета не стала брать пистолет, считая, что это некорректно, ведь Гретель находился на острове, где его прекрасно знали и ничего плохого, вроде, не должно произойти. Она спустилась в столовую, где ее уже ждал великолепный итальянский обед.
-А где мистер Аббетелли? -невзначай поинтересовалась у экономики Арлета.
Старушка ответила ей грустной улыбкой:
-На берегу моря. Он всегда туда ходит после смерти родителей.
-Почему? -вырвалось у нее, прежде чем она подумала. Арлета не отличалась любопытством, но сейчас ей очень захотелось знать о высокомерном и импульсивным боссе все. Почти все.
Долорина слегка передернула плечом, и Арлет уже подумала, что она не ответит, но та быстро заговорила:
-Его родители скончались от сердечного приступа. Младший брат покончил дизнь самоубийством, а остальные братья отказались от него. Все ненавидят его, кроме сестры.
Сердце Арлеты дрогнуло, и она осознала, что больше не способна надевать маску холодности и безразличия.
Гретель вовсе не такой, каким хочет казаться. Каждая клеточка его тела пропитана болью и ненавистью к собственной персоне.
Потерять самых близких людей -это сильнейший удар, нанесенный жестокой судьбой, тем не менее итальянец всегда создавал впечатление абсолютно высокомерного и не знающего "нет", богача.
Арлета прекрасно понимала, что чувствовал Гретель, потому что то же самое ощущала и она, когда родные люди отказались от нее и бросили, как ненужную вещь, в детский дом.
С тех пор она поклялась, что будет ценой собственной жизни защищать невинных людей, которым угрожает опасность, несмотря на все их пороки.
Арлета встала и, извинившись, пошла на поиски своего гордого и сильного подопечного, не желающего показывать истинное лицо.
***
Раскатистые волны ударялись об каменные выступы, будто пленник бьется о решетку тюрьмы. Бриз превратился в настоящий ветер; пиджак его раздувался. Прилив наступал быстро. Повсюду вдоль берега вскипали в несколько рядов буруны, и ближайший к песку был бельм от пены. Луна отражалась на воде.
Сколько он здесь не был? Пять лет? Шесть лет?
Он не помнил. Гретель неохотно приезжал на виллу, лишь для того, чтобы убедиться в благополучии. Она напоминала ему о семейной драме, случившийся пятнадцать лет назад.
Он должен был быть тогда в Сицилии, но Гретель отправился праздновать день рождения Милана в Риме.
Он ни раз упрекал себя: если бы тогда он был тут, то остановил Альберто. Выгнал бы его неверную жену. Прижал брата к груди. Успокоил родителей.
Но он ни сделал ничего.
Его братья после смерти родителей кардинально изменили к нему отношение: раньше они вместе собирались на этой вилле, устраивали вечеринки и поддерживали дру друга.
Но развал всем отношениям произошел, когда Гретель защитил Альберто от постоянных натисков старших братьев.
Все изменилось -жизнь его совершила резкий переворот.
-Вы не должны уходить так далеко от виллы
Услышав тихий женский голос, Гретель обернулся. Арлета стояла в нескольких шагах от него. Алое платье подчеркивало полную грудь, выделяя тонкую талию. Оно едва прикрывало колени. С каштановых коротких волос стекала вода.
Он напрягся, стараясь отвести взгляд, но все было тщетно.
Арлета сглотнула, чувствуя, как обычная ночная морская обстановка превращается в интимное свидание. Зеленые глаза потемнели, казались почти черными.
Арлета молилась, чтобы это не было самой большой ошибкой в ее жизни. Она медлила, обдумывая скоропалительное решение, которое собиралась принять. Если она сделает это, то обратного хода не будет. Что она теряет? Ничего, подумала Арлета, кроме доброго отношения и последней капли гордости. Разумеется, глупо так сильно рисковать.
И все же она не может отступать, если есть хоть малейший шанс на счастье. В какой именно момент его счастье стало главнее всего остального, она не знала. Главное, что это произошло. Будь что будет. Наверное, впервые Арлета решила послушаться сердца, а не разума.
-Не указывай мне, что делать -огрызнулся Гретель, поджав колени к груди.
Его поза выражала полное погружение в мир грусти и печали, воспоминаний и утрат, что у Арлет дрогнуло сердце, а руки предательские начали трястись.
-Все в порядке? -спросила она, присаживаясь рядом. Она знала, что все ужасно, но ей так хотелось разделить с ним этот груз.
-Оставь меня в покое -рявкнул Гретель, вскочив на ноги. Он никогда ни с кем не находился в минуту, когда прошлое вторгалось в его разум.
-Мне очень жаль ваших родителей и брата -выпалила Арлета и закусила губу. Да, что с ней творится?
Раньше она долго обдумывала мысль, перед тем как высказаться, а сейчас подставляет незнакомую, но добрую женщину.
Гретель, идущий в направлении виллы, остановился и посмотрел на нее.
-О чем ты? -резко спросил Гретель с сильно заметным итальянским акцентом.
-Ваша экономка поведала мне о трагедии в вашей семье. Я сочувствую...
Гретель молниеносно сократил расстояние, разделяющее их, и схватил за запястье, отчего Арлета вскрикнула.
-Не нужно мне никакого сожаления -холодно отчеканил он.
Гнев колокотал в нем. Никто не смел касаться его больной темы, а тем более обсуждать ее с посторонним человеком. Гретель не имел желания, чтобы каждый его работник знал, что собственные братья отвергли его и разорвали всяческие связи.
– Что еще она рассказала тебе? – с подозрением в голосе спросил Гретель.