Страница 12 из 14
-Ты хочешь, чтобы я ушла? -Арлета надеялась, что ослышалась, но гневный блеск в зеленых глазах и нервное подергивание губ рассеяли все ее сомнения.
Арлета на нетвердых ногах подошла к двери и с болью в голосе произнесла:
-Я думала, что облегчаю твои страдания, но оказалось, что ты, человек, не желающий снятия этого груза. Ты привык жить с мыслью, что все презирают и ненавидят тебя, Гретель. Ты просто боишься поверить, что кто-то искренне тебя любит. Вот в чем беда.
***
Гретель устало прикрыл глаза и обреченно вздохнул.
Ее лицо, ее глаза, наполненные слезами не выходили из его головы.
Он пытался отогнать жалость к женщине, нарушивший его покой и надавившей на его до сих кровочащей ране.
Кому она звонила? Откуда узнала номер? О чем вела диалог?
Все эти вопросы не давали ему покоя.
Пятнадцать лет назад он поклялся, что никогда не попросит прощения у братье, незаслуженно обвинивших его в смерти родителей и Альберто. Они ранили не только его, но и Катерину, а этого Гретель простить не мог.
Что Арлета говорила? Он боится любви к себе?
Да, Гретель не верил в это нежное чувство. Не верил он и в то, что его могут полюбить
Катерина ни раз упоминала о том насколько любит его, но Гретель знал, что она всегда была привязана к веселому Луке.
Стук в дверь прервал его размышления, и Гретель грозно проговорил:
-Долорина, я занят.
Однако дверь распахнулась, и на пороге появились три высоких мужских фигурах. Гретель безошибочно узнал, кто побеспокоил его.
Вскочив на ноги, он несколько раз моргнул, молясь, чтобы это не было его бурной фантазией, но три силуэта приблизилась к нему.
-Ну, здравствуй, братец -грустно прошептал Лучиано. В его голосе не было ни капли сарказма и иронии.
Через несколько секунд, сидя на широком диване, четверо братьев крепко обнимались, давая друг другу клятву больше никогда не ссориться. Со стороны такое зрелище привело бы любого в недоумение: четверо серьезных и безжалостных бизнесменов шепчут извинения и признают собственные ошибки.
Гретель многое узнал нового, что произошло за пятнадцать лет разлуки. Во-первых Милан женился на Адэр, дочери женщины, которая оставила его, и у них подрастают двое замечательных сыновей. Лука также обзавелся семьей, женившись на Кире, партнерше по бизнесу, у них недавно родились двойняшки. Только Лучиано недавно обзавелся женой, которую не просто любит, а боготворит.
Неожиданно Гретель вспомнил о своей женщине, которую обидел и столь унизительно обращался. Ведь именно благодаря ней сейчас он обрел вновь братьях.
Милан, заметив насколько погрустнел младший брат, тихо произнес:
-А знаешь она просила меня приехать, потому что ты страдал.
Лука и Лучиано присвистнули от изумления.
-Ничего себе новость! Вы любите друг друга?
Любовь?
Гретель содрогнулся, осознав, что только несколько часов назад потерял. Потерял первую женщину, которую полюбил так страстно и самозабвенно.
Он любил ее — и потерял…
Его жизнь уже не могла стать прежней. Только трус мог с таким гневом, с такой яростью пытаться уничтожить то нежное чувство, которое пустило ростки в его сердце. Трус, но не храбрый мужчина! И не любовь к Арлете угрожала разрушить его размеренное будущее, а его собственные идиотские попытки уничтожить это будущее. Он счиатл себя достойным одиночества и ненависти.
И будто свет пришел на смену мраку. Теперь, когда было слишком поздно, понял, какой пустой была его жизнь — и какой она будет — без нее… За тот короткий срок, что они были вместе, Арлета настолько изменила его, что ему казалось, будто он до сих пор еще не знает человека, которым стал.
Она предлагала ему свою любовь, просила дать шанс признаться самому себе в том, что он может любить и быть любимым, а он, Гретель, все отверг.
-Я приношу извинения, но мне надо отлучиться на недолго - сообщил Гретель, направляясь к двери.
Милан одарил его понимающим взглядом, а Лука с Лучиано засмеялись, потому что знали на пути у любви ни что не должно вставать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
Салон лайнера был погружен в гнетущий мрак, тишину нарушал лишь приглушенный гул двигателей. Кто-то откинул сиденье Арлеты, укрыл ноги легким пледом, подложил под голову подушку. Шторка на иллюминаторе была опущена.
Медленно повернув голову, она не смогла увидеть лицо спящего мужчины. Спинка незнакомца тоже была откинута. Темноволосая голова свесилась на плечо.Он был без пиджака и галстука, а засученные рукава рубашки открывали загорелые руки.
Арлета посмотрела в иллюминатор. Печальная улыбка тронула ее губы, и она снова повернула голову, вглядываясь в лицо незнакомца, стараясь понять чем он так привлек ее внимание. Что ждет их дальше? Из ее груди вырвалось тихое рыдание.
Гретель.
Он выгнал ее не только из виллы, но и из собственной жизни. Его унизительные слова до сих пор звучали в ее ушах.
Она для него ни что не значило. Их связывала только постель. Она ни начто не имела право.
Арлета не сожалела о том, что связалась с его братом, уверенная в том, что Гретель воссоединился с близкими, она даже выдавила нечто подобное улыбки. Не сожалела она и о том, что провела столь короткий срок с мужчиной, которого любит она, но не любит ее он.
Что же это судьба!
Вернувшись в Бостон, она обязательно найдет новую работу и навсегда будет дорожить воспоминаниями о сицилийских каникулах.
Арлета дала волю слезам, державшимся уже достаточно долгое время. Рыдания сотрясали ее плечи, а сама она всхлипывла без остановки.
-Моя любовь, не плачь, прошу
Сильные руки прижали ее к мужской груди, и Арлета невольно вдохнула до боли родной запах. Запах, принадлежащий только...
-Гретель -воскликнула она, поднимая глаза -Но как?
-Не зря же я почти всю жизнь работал. Деньги решают все -хмыкнул Гретель, поцеловав ее в губы.
Этот поцелуй вызвал в ней страстную дрожь и новую вспышку боли. Зачем он мучает ее? Почему не позволит уйти, как он просил, из своей жизни.