Страница 44 из 45
Д. Кеннан считал американские тюрьмы несоизмеримо страшнее русских: «я предпочёл бы пожизненную ссылку в Сибири пятилетнему заключению в тюрьме штата Огайо» [«Факел», 1989, с.106].
Белогвардейцы, потерпевшие поражение, вынужденные спасать свою жизнь от красного террора, покидая Россию, пережили все прелести французских и английских лагерей своих демократических союзников. Таковые за 1920 г. сравнил Аркадий Аверченко:
« – Там грубо уж очень. При раздаче пищи благодетели эти наши – приклады в ход пускают.
– Да, в этом отношении здесь лучше. Стек – это всё-таки не приклад. И потом, ежели он меня ругает при этом, то всё-таки французская речь звучит как родная.
– А говорят, здесь есть такой лагерь, где даже стека нет. Пара подзатыльников на всю партию, да и конец.
– Вот бы туда устроиться!» [Аркадий Аверченко. Русское лихолетье глазами «короля смеха» М.: Посев, 2011, с.220].
Такие союзники отобрали вывезенные русскими продовольственные запасы, серебро, одежду и обувь. В.К. Витковский: «полуголодный галлиполийский паёк, выдаваемый французским интендантством, был ещё более урезан и стал в полном смысле слова голодным». Эмигрантскую драму в Константинополе, точно переданную Аверченко, описали В.Х. Даватц и Н.Н. Львов: «на каждом шагу нам давали чувствовать, что русским не разрешено то, что разрешено французам и англичанам», «нас спускали с лестницы и разгоняли в толпе палками чернокожие, одетые во французскую военную форму, когда нас выталкивали за дверь, чтобы дать дорогу французскому офицеру» [«Русская армия на чужбине» М.: Центрполиграф, 2003, с.35, 136, 154].
Таковы были нравы никем не обвиняемых в крепостнической отсталости любителей парламентского правления. На таком культурном фоне распространяли легенды о кошмарных еврейских погромах, поскольку иначе доказать превосходство западной демократии над русской монархией не получилось бы. Славянофилы осудили чёрную неправду судов в России, но если использовать сравнительный подход, такой значительный специалист по криминальной истории как Алексей Ракитин, автор «Смерти, идущей по следу», в другом исследовании заключает, что плох человек по своим человеческим качествам, т.е., несостоятелен гуманизм, а не русский национализм и русская культура:
«Честолюбие и корысть отдельных служащих, стремящихся сделать карьеру на скандале, существовали во все времена, во всех странах и при любом строе. Это фундаментальные свойства личности, а вовсе не пороки общественной системы. «Мултанское дело» убедительно показало, что уже в первой половине 19-го столетия Российская Империя имела эффективный механизм правового регулирования, пожалуй, самый совершенный для того времени» (А.И. Ракитин «Мултанское жертвоприношение»).
В поездке по странам Азии в Сингапуре русский писатель, монархист Крестовский в 1880 г. узнал, как работает английская судебная система:
«Дело в том, как нам объяснил конторщик, что у этих судей есть два мерила справедливости: одно для англичан и другое для иностранцев. Случись подобная история с англичанином, судья непременно приговорил бы боя-китайца к тюрьме и оправдал бы англичанина даже и в том случае, если бы последний избил его: бой, во всяком случае, был бы виноват и наказан, знай-де, каково надерзить англичанину! Но совсем иной оборот получает история, когда на место англичанина является иностранец» [В.В. Крестовский «В дальних водах и странах» М.: Век, 1997, Т.1, с.242].
Если русские вечно живут при крепостном праве, в его демоническом обличии при специфически еврейском восприятии Монархии, то американцы по такой логике – неисправимые, законченные, безнадёжные расисты. Ко времени новых перевыборов Рузвельта в ноябре 1944 г. немецкий эмигрант писал: «судя по настроению в Америке, с «моральным духом» американских войск дело обстояло далеко не благополучно. Здесь, внутри страны, налицо была ненависть к евреям, к русским, к англичанам – к кому угодно, только не к немцам, с которыми нужно было воевать» [Томас Манн «Путь на Волшебную гору» М.: Вагриус, 2008, с.319].
После свержения Б. Муссолини А. Хитлер подумывал штурмовать Ватикан, но не решился, его отговорил Геббельс. Зато американцы дважды бомбили Рим и Ватикан в июле и августе 1944 г. Американские военные, размещаясь в дворцах и поместьях Италии, наносили им существенный ущерб, даже генерал Эйзенхауэр несколько раз палил из пистолета в крысу. Уж если так вёл себя генерал США, то военные рангом пониже тем более вели себя как разрушители, присваивали себе книги, монеты, произведения искусства, по примеру нацистских оккупационных преступлений. Так поступали и советские оккупанты [Л. Николас «Похищение Европы. Судьба европейских культурных ценностей в годы нацизма» М.: Логос, 2001, с.334, 340, 343].
Вообще, со всей этой истерией по крепостному праву надо сравнивать то, как «в 1943 г. британская администрация сознательно организовала чудовищный голод в Бенгалии. В результате погибло самое меньшее 3,5 млн чел. Всего же на Севере и Востоке Индии в 1943–1944 гг. погибло от голода свыше 5 млн чел.» [«Скепсис», 2008, №5].
Прежде были 10 млн. чел., умерших от голода в Индии от британского колониального режима в XVIII в., 10-25 млн. негров, погибших при их перевозе из Африки в Америку, потом 1 млн. алжирцев, умерших по санкции будущего президента Франции Ф. Миттерана в ХХ веке. Относительно самого крепостного права следует уяснить ещё важный принцип: «феодал брал с крестьянина фиксированный доход (или барщину или оброк), а всё остальное, то есть продукты его труда, время и проч., оставлял ему. Наёмный рабочий, специалист или менеджер самого высокого уровня, хоть и свободен политически и может выбирать себе хозяина, чисто экономически – раб» [О.А. Матвейчев «Уши машут ослом. Сумма политтехнологий» М.: Эксмо, 2008, с.271-272].
Относительно личного времени трудящихся современная глобальная цивилизация делает человека куда более несвободным, нежели пресловутое крепостное право. И ещё не факт, что важнее. Именно об этом генерал Краснов писал «о рабстве в европейских странах». «Древние народы знали ужасы рабства. Культурные народы знают ещё большие ужасы контракта». Помимо закрепощения договором, это чаще всего «отрешение от своей личности» [П.Н. Краснов «Выпашь» Париж: Издание Е. Сияльской, 1931, с.357, 392, 453].
Фанатичным толпам последователей И.С. Кона и другим борцам с традиционализмом стоит перестать разжигать ненависть к русской национальной культуре и христианскому вероучению, оперируя неверно сделанными сравнениями в упоении представлений о превосходстве демократического прогресса и сексуальной революции над консервативным национализмом и о грошовых сиюминутных выгодах постмодернистской свободы, забрасывающих её адепта в пустоту бессмысленности.
Надо помнить и о том, что именно США являются в наше время рассадником самого опасного международного терроризма. В Южной Корее, где находится крупнейшая американская военная база, периодически происходят типичные преступления по оккупационной морали: ДТП, «случаи насилия над женщинами, прямое несоблюдение корейских законов» – это при том, что Ю. Корея формально не оккупирована. Чего же ожидать от полноценной оккупации в Афганистане, Ираке. «С момента принятия Конституции в 1789 году и до настоящего времени буквально ни года не проходило без того, чтобы Соединённые Штаты не предпринимали каких-либо военных акций за рубежом. Разумеется, сюда входят и мелкие столкновения, и приграничные стычки, но вместе с тем из 235 строго определённых событий». «Многие люди за пределами США полагают, что, вопреки всем нашим разговорам о демократии, правах человека и свободной торговле, истинная цель Америки заключается в установлении контроля над судьбами других народов» [К. Престовиц «Страна-изгой» СПб.: Амфора, 2005, с.19-20, 295].
Имеется признание З. Бжезинского, того самого циничного политического манипулятора и одиозного глобалиста, как его называет Пол Кругман: «Хантингтон убедительно доказывает, что глобализация не только не создаёт общую цивилизацию, но и порождает усиливающиеся столкновения между цивилизациями» [цит. по: О. Шпенглер «Политические произведения» М.: Канон +, 2009, с.481].