Человеческая гавань

— Почему ты так говоришь? — спросил он.

Анна — Грета налила себе кофе и потянулась за кусочком сахара.

— Я подумала, что это может быть полезным — напомнить. — Она отхлебнула немного кофе.

— Сигрид, когда я нашел ее, в воде пролежала совсем не долго, — сказал Симон, — только несколько часов, и это несмотря на то, что исчезла она больше года назад.

— Но она была мертва? — спросил Андерс.

— Да, — сказал Симон, — она была мертва. Это точно.

Анна — Грета подвинула кофейник Андерсу, но он нетерпеливо отмахнулся. Анна — Грета поставила кофейник обратно на поднос, а затем погладила Андерса по лбу.

— Что ты говоришь — то? — спросил Андерс. — Как я понял, она больше года назад утонула, но в воде была только несколько часов? Как это?

— Вот так, — ответил Симон, — она пропала год назад. Но утонула за несколько часов до того, как я нашел ее.

Андерс посмотрел на бабушку, которая сидела неподвижно, закрыв глаза. Между бровями прорезалась глубокая морщина. Андерс недоверчиво покачал головой:

— Но где же она была? Весь этот год?

— Я не знаю, — сказал Симон, — но где — то она, конечно, все это время была.

Андерс почувствовал мурашки по всему телу.

— Как и Майя, — прошептал он, — и сейчас она без своего комбинезона.

Некоторое время все трое молчали. Анна — Грета смотрела на кофейный поднос, на что угодно, но только не на Андерса. Симон возился со спичечным коробком. За окнами дышало море. Андерс периодически вздрагивал.

Совсем недавно Майя была в нем, и одновременно она находилась где — то в другом месте.

Анна — Грета прервала молчание. Она повернулась к Андерсу и сказала:

— Еще когда твой прадедушка был ребенком, один человек из поселка, на западном берегу острова, потерял жену. И он не прекращал поиски. — Анна — Грета указал на восток. — Ты видел остов лодки на скалах в Лединге? Там уже все доски сгнили, только просмоленный киль остался. Это была его лодка. Далеко от воды осталась она лежать.

— Прости, — сказал Симон, — ты сказала, что он из той самой деревни?

— Да, — сказала Анна — Грета, — я к этому и веду. Там все дома исчезли. Шторм налетел в одно мгновение. Волны смыли в море восемь домов, пять человек погибли. Даже дети не успели убежать. — Последние слова она произнесла, в упор глядя на Андерса. — И он тоже. С его дома все это и началось.

Андерс ничего не сказал, и она прибавила:

— Что еще здесь происходило, ты знаешь. Мы тебе рассказывали вчера.

Андерс схватил пластиковую бутылку и сделал несколько глотков.

Анна — Грета рассердилась.

— Я понимаю, как ты чувствуешь, — сказала она, — или… я могу догадываться, что ты чувствуешь. Но это опасно. И не только для тебя, а для всех, кто тут живет. — Она протянула руку через стол и положила ее на руку Андерса. — Я знаю, что это звучит ужасно, но… я видела сегодня в Нотене, как ты стоял и смотрел на кладбищенские якоря. Многие утонули, многие исчезли. Майя могла быть одной из них. Прости за то, что я скажу, но… ты должен смириться с этим, чтобы не накликать беды на других и на самого себя.

Андерс сел на краешек своей кровати в комнате для гостей. В голове крутилась только одна мысль.

Она без своего красного комбинезона.

Она мерзнет, где бы она сейчас ни была.

Если бы он только мог набросить на нее куртку, если бы только он мог сделать это. Он взял комбинезон и погладил пальцами материал. На этикетке было изображение Бамсе.

Симон и Анна — Грета отправились спать часом раньше. Андерс предложил было, что он останется на диване в гостиной, чтобы… не мешать им в их брачную ночь. Предложение осмеяли и отвергли.

Андерс обнял куртку. Он чувствовал, что разрывается между двумя мирами. Один мир — нормальный, если можно так выразиться. В этом мире его дочь утонула два года тому назад. В этом мире можно спать на диване, люди тут вступают в брак и едят сладости.

И мир другой. В нем Думаре находится во власти темных сил и человек должен следить за каждым своим шагом. Мир, в котором он должен быть готов в любой момент — к чему угодно.

Бамсе… Бамсе.

Так вот почему Майе так нравились истории про Бамсе. Там были всякие несуразицы, там встречались злые и глупые персонажи, но ничего смертельно опасного на самом деле там не происходило. Ни у кого не было сомнений, как надо вести себя, все и так это знали. Там был один злодей, по имени Крокус Сорк, но он был злодеем просто потому, что в детских книжках кто — то должен играть роль злодея.

Медвежонок Бамсе всегда был на стороне добра и справедливости.

Он постоянно боролся за справедливость, и это у него неплохо получалось. Андерс фыркнул. История Бамсе становилась намного интереснее. Бамсе хотел сражаться со злыми силами, но часто в начале не мог с ними справиться и побеждал обычно только в конце.

Андерс взял один из выпусков про Бамсе и нашел там историю про Малыша Скьюта. Малыш Скьют отправился в горы и остановился на ночлег в одной харчевне. Оказалось, что там живет привидение. Привидение стало преследовать Малыша Скьюта, но медвежонок Бамсе все понял и подстроил так, что привидение случайно оделось в курточку Малыша Скьюта и увидело себя в зеркале. Тогда привидение вдруг решило, что оно такое же доброе, как Малыш Скьют, и перестало пугать его по ночам.

Что — то щелкнуло у Андерса в голове, пока он вспоминал эту историю. Какая — то мысль крутилась в мозгу, не давая покоя.

Ему хотелось спать. Может быть, Майя придет этой ночью и скажет, что ему делать. Прежде чем раздеться, он поставил стул перед кроватью. На стул, рядом с книжкой о Бамсе, он положил ручку и блокнот. Затем он выпил глоток воды, разделся, залез под одеяло и закрыл глаза.

Несколько минут Андерс отчаянно пытался заснуть, но вскоре понял, что совершенно не хочет спать. Он сел, прислонившись спиной к стене.

Что я могу сделать?

Книжка лежала на стуле. Андерс пригляделся внимательнее. Он не знал, сколько времени прошло на самом деле, но вдруг обнаружил, что сидит на полу с книжкой про Бамсе и ручкой в руке. Одеяло осталось на постели.

Книжка была раскрыта на коротком рассказе, только две страницы, который назывался «Таинственные друзья Бруммы». Брумма спрятался в шкафу под мойкой и познакомился со щеткой и совком. Когда мама позвала его, щетка перепугалась и предупредила: «Мы теперь твой секрет. Не выдавай нас и никому не говори, что мы все понимаем и знаем человеческую речь».

На полях были рисунки. Какие — то линии, фигурки. Андерсу показалось, что в одном рисунке можно угадать церковную колокольню.

Почему он выбрал именно эту историю — или это было случайно? Может, Майя просто прочитала рассказ, а потом разрисовала каракулями поля страницы, как она обычно это делала?

Половица скрипнула, совсем рядом с дверью. Андерс вздрогнул, накинул одеяло на голову и пригнулся. Ручку мягко нажали, дверь отворилась. Андерс сунул большой палец в рот.

— Андерс? — послышался шепот Симона; дверь за ним закрылась. — Что ты делаешь, ты не спишь?

Симон стоял перед ним в халате. Андерс вылез из — под одеяла.

— Я просто испугался.

— Я могу войти?

Андерс сделал жест в сторону постели, а сам остался сидеть на полу с одеялом на плечах. Симон сел на край кровати и посмотрел на книжку:

— Она приходила к тебе?

— Я ничего не знаю, — сказал Андерс, — я толком ничего не знаю.

Симон всплеснул руками и подался вперед. Он глубоко вздохнул.

— Послушай, — сказал он, — я тут вот о чем подумал. Может быть, отдать тебе Спиритуса?

— Спиритуса? То насекомое из спичечного коробка?

— Да. Я подумал, что он мог бы защитить тебя. Анна — Грета и я завтра уезжаем, и я боюсь за тебя. Как ты останешься тут — без защиты?

Симон достал коробок из кармана.

— И ты хочешь дать это мне?