Страница 2 из 54
– Все не так просто, – ответила Керидвен. – Злить тильвит-тегов я не хочу. – Она умолкла и задумалась. Тилъвит-тегов, эльфов Волшебноземья, обижать не следовало. Да и не требовалось. – Есть другие, более утонченные способы, малыш, – сказала она скорее себе, чем Гику. Колдунья улыбнулась, вспомнив о своих верных союзниках – мрачных ночных тварях Волшебноземья.
Глава первая
МЕЛЬНИЦА
Машина визжала невыносимо. Она напоминала огромную кофемолку, только молола не кофейные зерна, а брикеты из спрессованных пластиковых отходов. Ее резак походил на пропеллер, состоящий из восьми массивных ножей, а вращался он мощным двигателем. Брикет вываливался из окошка загрузочного бункера, падал на вращающийся резак, ударялся об один из его ножей, надрезался им, отскакивал от него, ударялся о стенку барабана, отскакивал от нее, ударялся о следующий нож… и так далее. В считанные секунды пластиковый брикет превращался в мелкие хлопья, которые потом струями стекали в приемный короб.
Гэри Леджер надел на голову противошумовые наушники, а на руки – толстые теплозащитные рукавицы. Тяжко вздохнув, он встал на табурет рядом с мельницей и высыпал в ее бункер очередной короб пластиковых кирпичей. Затем он приоткрыл задвижку бункера, так чтобы в мельницу попал всего один брикет, и стал прислушиваться к тому, как работает резак. Если куски пластика внутри были мягкими, они могли заклинить резак, и тогда мельницу пришлось бы разбирать и чистить, а на это ушла бы уйма времени.
Пробный брикет благополучно измельчился в хлопья, которые высыпались из машины в приемный короб. Теперь Гэри мог всерьез приступать к работе. Он немного постоял, думая о том, какое приключение ожидает его сегодня, и, улыбнувшись, поправил на голове наушники и поплотнее натянул рукавицы. Эти принадлежности защищали его от шума и от рваных кромок пластиковых брикетов, но самое главное – они служили ему изоляцией от действительности. Гэри стоял на табурете рядом с машиной, и весь окружающий мир казался ему чем-то далеким.
Куски пластика превратились в его воображении во вражеских солдат – нет, во вражеские самолеты вроде «МИГ-29». Не меньше сотни темно-синих кусков разной величины лежали кучей на железном столе мельницы и в ее бункере. Это были вражеские истребители и бомбардировщики.
Численность вражеских сил во сто раз превосходила силы Гэри! Подавляющее превосходство врага! Но летчики особой эскадрильи, возглавляемой не кем иным, как самим Гэри, думали иначе…
Он слегка вытянул заслонку бункера. Брикет полетел в барабан мельницы… Нет, это вражеский истребитель попал в прицел его пушки.
Трах-бабах! Пикирует… Взорвался…
Теперь собьем вон того, а потом – тех двух.
Отличная стрельба.
Работа превратилась в игру, смысл которой заключался в том, чтобы пластик подавался в мельницу как можно быстрее. Нет – в том, чтобы как можно быстрее сбивать самолеты врага, не позволяя им зайти в тыл эскадрильи. Надо подавать брикеты в мельницу с максимальной скоростью – но так, чтобы не заклинило резак.
Остановка мельницы означает, что теперь сбили тебя – бэмс!
Конец игре.
Гэри был настоящим асом. За две минуты он пропустил через мельницу полкороба сырья, а резак вращался все так же ровно. Гэри решил ненадолго прерваться. Он вообразил, что вражеские самолеты развернулись и полетели назад, а его эскадрилья пустилась преследовать врага. Если враги уйдут от погони, то вернутся и их будет намного больше. Гэри взглянул на длинный ряд наполненных пластиком коробов и тихо застонал. Как он ни старался, сырья, которое ждало переработки, всегда было предостаточно. Враг получал подкрепление.
Это была бесконечная война.
А параллельно шла другая война, слишком реальная, чтобы от нее можно было уйти с помощью воображения. Это было противостояние скуке, работе, в которой действовало лишь тело, а разум – дремал. Эта война тянулась десятилетиями, в нее были вовлечены муравьи индустриального общества – простые мужчины и женщины. Они занимались тем или иным делом только ради того, чтобы выжить.
Все это казалось Гэри Леджеру каким-то извращением. О чем в течение сорока пяти лет его отец думал на работе? Должно быть, о бейсболе. Отец любил бейсбол. Гэри представил себе отца в его почтовом офисе: вот он стоит у стены с абонентскими ящичками и распихивает по ним свежую почту… Нет – бросает мяч, ловит мяч. Сколько игр на мировое первенство было сыграно на этой почте?
Гэри вернулся к воздушному бою. Темп боя замедлился, хотя враг все еще представлял большую угрозу. Еще один вражеский самолет задымился и вошел в штопор. Гэри подумал о его пилоте – ведь тот тоже исполнял свой долг.
Но что такое долг? При мысли о том, что человека может убить его собственная работа, Гэри похолодел и забыл обо всех своих фантазиях. Но чудо человеческого воображения и заключается в том, что оно с легкостью заменяет одну фантазию другой. Теперь Гэри видел не обычные боевые самолеты, а беспилотные летательные аппараты, которыми управляли роботы, а может, даже инопланетные существа, которые явились завоевать наш мир.
Им следовало дать немедленный отпор.
Дуфф, дуфф…
– Эй ты, дурень!
Сквозь шум Гэри едва расслышал, что зовут его. Он сдернул с головы наушники и обернулся, смутившись, как тинейджер, которого застали за неприличным занятием.
Он увидел Лео, который с ухмылкой глядел вниз, под мельницу. Гэри сразу догадался, в чем дело. Он соскочил
с табурета и тоже посмотрел под мельницу: приемный короб был переполнен, пластиковые хлопья лежали прямо на полу.
– Пришел кофе-мэн, – сообщил Лео, насмешливо покачал головой, хихикнул и удалился.
«Догадывается ли Лео об игре? – думал Гэри. – Играет ли он сам во что-нибудь? На что способно его воображение? Разве что на бейсбол, которым так увлекается мой отец. Не зря эту игру называют общеамериканской».
Гэри дождался, когда из мельницы высыплются все хлопья, и выключил двигатель. Пришел кофе-мэн: начался двадцатиминутный перерыв. Гэри еще раз взглянул под мельницу. Надо будет убрать хлопья сразу после перерыва.
Сегодня чистой победы не получилось.
Возле грузовика с кофейными автоматами толпились два десятка рабочих. Разговоры были самые разные – от политики до предстоящих соревнований по бейсболу. Гэри медленно шел мимо, почти не прислушиваясь к тому, о чем шла речь. В такой хороший денек, думал он, лучше не встревать ни в какие споры – они почти всегда заканчиваются перебранкой.
– Эй, Дэнни, ты думаешь, пары бутербродов достаточно? – послышался чей-то насмешливый голос. Вероятно, это был все тот же Лео. – До ленча еще полтора часа. Думаешь, тебе этого хватит?
– …дать им пинка под зад, – закончил свою тираду пожилой рабочий, о котором Гэри знал лишь то, что зовут его Томo. Гэри уловил краем уха, что приятели Томо разговаривают о какой-то войне – не то минувшей, не то грядущей.
Гэри покачал головой. "Слишком хороший денек для каких бы то ни было войн, – подумал он. Гэри потратил целых полтора бакса и теперь возвращался в цех с пакетом молока и парой шоколадок. Произвел в уме простой подсчет: за час ему удается пропустить через мельницу шесть коробов пластика. Это четыре с половиной бакса. Таким образом, завтрак стоил ему переработки двух коробов – или две сотни вражеских самолетов.
Надо есть поменьше.
– Ты в этот уикэнд играешь? – спросил Лео, когда Гэри поднялся на площадку, которой рабочие пользовались как солярием.
– Может быть, – ответил Гэри и быстро направился к свободной скамейке. Но прежде чем он успел сесть, ему в затылок угодил картонный пакет из-под молока.
– Что значит «может быть»? – спросил Лео.
Гэри подобрал картонку и запустил ею в сторону парней. Подхваченная порывом ветра, она пролетела мимо Лео, попала в затылок Дэнни, который был так занят своими бутербродами, что даже не заметил этого, и отскочила прямо в бачок с мусором.