Путь к рассвету

Как все это нелепо. Как все это грустно.

Только вот… те устройства, которые мы производим по его чертежам, как правило, работают. Или по крайней мере, нашим ученым удается заставить их заработать. Вся Республика Центавра перекраивается по чертежам Дурлы. Как странно. Глядя на все это, я испытываю жутковатую ностальгию. Я гляжу на дизайн его оружия, его кораблей… и внутри у меня холодеет точно так же, как это случалось раньше при виде звездолетов Теней, бороздящих небо над Примой Центавра. Какими черными и внушающими ужас были они, и глядеть на них было все равно что всматриваться в самую сущность безумия. Потому и волнуют меня эти сны, которые видит Дурла. Откуда они приходят к нему? Спрашивать его бесполезно. Дурла не поймет, да и самого его это совершенно не волнует.

Нет, все мысли Дурлы направлены лишь на две цели. Он стремится все быстрее наращивать нашу военную мощь, и жаждет расправиться с саботажниками, которые продолжают пытаться этому воспрепятствовать. Их успехи невелики, и вряд ли они смогут и в самом деле остановить процесс. Потому что на месте каждого военного объекта, разрушенного ими, тут же вырастает пять новых. Запруда, которую они строят, с тем же успехом перегораживает этот поток, с каким коралловый риф преграждает путь приливам и отливам. Но само их назойливое присутствие все больше бесит Дурлу, каждый новый взрыв вызывает у него приступ ярости.

Боюсь, что все это придет к своей кульминации скорее рано, чем поздно. И я даже думать не хочу, чьи головы могут тогда слететь со своих плеч.

Моя память…

Однажды я увидел, как по дворцовому коридору идет прелестная молодая женщина. Я заговорил с ней, улыбнулся, на мгновение почувствовав себя прежним, бодрым Лондо из старых добрых дней. А затем вдруг понял, что передо мной не кто иная, как Сенна, девочка, которую я взял под свою опеку много лет назад. Я уже давно не виделся с ней. Она так и не вышла замуж, да, похоже, и не стремится к этому. Вместо поисков мужа она занялась воспитанием детей Министров и других придворных, став для них кем-то вроде няни. И насколько я понял, сумела снискать у них большую популярность.

Обед!

Ведь прошлым вечером я обедал с Виром. Теперь-то я, наконец, вспомнил. Хотя так и не могу вспомнить, что же нам подали на обед… Но Вир точно сидел там со мной за одним столом. И Сенна тоже. И, кажется, они удивительно непринужденно беседовали друг с другом. Настолько непринужденно, будто меня там вовсе и не было.

Иногда мне кажется, что меня и в самом деле вовсе не было.

Глава 3

Милифа, из дома Милифа, ворвался в офис Дурлы, не в силах сдержать свое возбуждение.

- Это правда? - спросил он, не дав Дурле даже рот открыть. - То, что я слышал, это правда?

Дурла склонился вперед и улыбнулся. Отличительной особенностью Милифы было то, что он буквально излучал силу. Замечательно харизматичный, могучего телосложения, он возглавлял один из наиболее могущественных домов Центаурума. Даже переполнявшие его эмоции он тщательно старался направлять в единственно допустимое русло, хотя темные глаза его искрились от внутреннего напряжения, когда он еще раз повторил свой вопрос:

- Это правда?

- Не соблаговолите ли отодвинуться немного, чтобы я хотя бы воздуха в грудь мог набрать для ответа вам, мой друг? Или так и будете без конца повторять свой вопрос?

Милифа отступил на шаг назад и глубоко вдохнул.

- Не шутите со мной по этому поводу, Дурла. Предупреждаю вас.

Очевидно, если бы Дурла услышал слова «Предупреждаю вас» из уст любого другого человека, тотчас же последовал бы незамедлительный и жестокий ответ. Но услышать такое из уст Милифы не представлялось Премьер-министру зазорным.

- Да. Это правда, - ответил он.

Милифа вздохнул с заметным облегчением. Дурла никогда еще не видел, чтобы этот стойкий аристократ позволил себе настолько поддаться эмоциям. Даже в тот день, когда погиб его сын, Трок, Милифа сумел удержать под жестким контролем переполнявшее его отчаяние.

- Четыре… года, - сказал Милифа, словно не веря собственным словам. - Четыре года с того дня, когда прогремел взрыв в казармах Пионеров Центавра. Четыре года с тех пор, как мой сын и его друзья погибли от рук этих… этих… - Старый лорд трясся от едва сдерживаемой ярости.

- У меня не хватает слов для извинений, старый друг, - сказал Дурла, - за то, что так много времени ушло у нас на поимку одного из этих душегубов. И я, честно говоря, пребываю в смущении. Не знаю, что еще сказать по этому поводу.

- Пребываете в смущении, да. Возможно, - с горечью повторил Милифа. - Ваши новые тяжкие обязанности на посту Премьер-министра явно привели к утрате той сноровки, которую вы демонстрировали, занимая пост Министра Внутренней Безопасности.

- Простите, старый друг, но ваши нынешние высказывания ни в какие ворота не лезут, - ответил Дурла. Он поднялся из-за стола и, подойдя к Милифе, хлопнул его рукой по спине. - Злоумышленника допрашивают даже сейчас, пока мы тут разговариваем. Не желаете ли прогуляться и увидеть все собственными глазами?

- Безусловно, - сказал Милифа. - Я четыре года ждал, чтобы взглянуть в лицо одному из этих мерзавцев, и я не собираюсь ждать ни секундой дольше.

Дурла остался доволен тем, что допрос действительно был в самом разгаре. Что ему не понравилось, так это отсутствие каких-либо успехов.

Арестант, узкоплечий и тощий, как жердь, был прикручена ремнями к непомерно больших размеров стулу, его ноги болтались в воздухе в нескольких дюймах от пола. Его волосы свисали на плечи бесформенной мочалкой, а голова качалась из стороны в сторону, словно лишь каким-то чудом еще удерживалась на шее.

Вокруг стояли несколько Пионеров Центавра, и вид у них всех был чрезвычайно мрачным. Одного из них Дурла узнал. Это был Касо, близкий друг Трока. Касо мучился от синдрома вины, которым часто в той или иной степени страдают выжившие в катастрофах. Простудившись, он вынужденно провел дома в постели весь тот день, когда другие Пионеры погибли в пламени взрыва; если бы не глупая болезнь, он умер бы вместе с ними.

- Как зовут этого подонка? - спросил Милифа, стоя рядом с Дурлой.

- Ланас. Рем Ланас, - мрачно ответил Дурла. - Его задержали при попытке проникнуть на один из наших… - Он сделал паузу, очевидно, подыскивая нужные слова, -…медицинских исследовательских центров, на Тумборе 2, с помощью поддельного пропуска. Очень качественно изготовленного, должен признать. Этот мерзавец как раз занимался тем, что пытался изменить определенные электрические схемы так, что… если бы его не обнаружили вовремя… объект мог бы просто взлететь на воздух. К счастью, сработала система тревожной сигнализации. В последние годы мы добились существенного прогресса в совершенствовании этих систем.

- Вам повезло, - сказал Милифа. - Особенно учитывая, что в противном случае вы бы по-прежнему постоянно становились жертвами слизняков, подобных… подобных этому. -Голос Милифы становился все тише, и стал почти не слышим при произнесении нескольких последних слов. Он выступил вперед и практически прижался лицом к лицу Рема Ланаса. - Ты действовал в одиночку, мразь? Ты один виновен в смерти моего сына?

Ланас смотрел на Милифу, но, похоже, не видел его.

- Что с ним такое? - резко спросил Милифа.

- Наркотики, без сомнения. Иногда требуется определенное время, чтобы они дали эффект. - Дурла взглянул на Касо в ожидании подтверждения своих слов. Касо уже несколько лет нес службу в качестве подручного у лучших следователей Центаурума, и приобрел значительный опыт в этой области. Он сам обратился с просьбой руководить допросом Рема Ланаса, рассчитывая тем самым искупить свою вину перед погибшим другом. - Сколько еще ждать, Касо?