Страница 29 из 48
Не надоело. Я проснулась раньше, предсказуемо — в весьма скверном расположении духа, и с энтузиазмом принялась за разработанный с вечера план изгнания вредителей с территории города.
В общем-то, Ялиса нас разочаровала. Мы даже толком не успели втянуться в развлечение; она сбежала на второй день, сообщив брату, что не будет его ждать, и вообще ей здесь надоело. Обернулась большой белой чайкой и улетела в сторону дома.
Ещё одно подтверждение, насколько хорошо оборот соответствует внутреннему содержанию того или иного человека. На первый взгляд красивая, ассоциирующаяся с морскими просторами и романтикой, а по факту — жадная крикливая сорная птица, не брезгующая ни падалью, ни мусором.
После её отбытия в жизни наметился довольно однообразный ровный ритм. После всех треволнений я искренне ему радовалась: никуда не нужно спешить, всё стабильно и понятно. Грат честно выплатил мне обещанный аванс, и я обзавелась собственной одеждой и иными необходимыми для жизни мелочами, благодаря чему наконец-то почувствовала себя нормальной драконицей. Аванс я начала отрабатывать честно и с энтузиазмом, целыми днями возясь с зеркалами, а вечерами мы с Рассветой не менее честно пытались найти мне жильё. Безуспешно, причём даже не из-за моего подспудного желания быть поближе к угрюмому орху, а просто потому, что мне действительно ничего не нравилось. Нет, домики были очаровательные, но — не те. Не было среди них ни одного, какой бы я хотела назвать домом.
В сложившейся ситуации меня не устраивало только одно. Прояснение биографии Кая никак не сказалось на наших взаимоотношениях: он продолжал меня избегать. Даже если не принимать во внимание мою внезапную влюблённость, приятного в таком отношении было мало. Можно подумать, я сделала ему какую-нибудь гадость, и он смертельно обиделся! Гордость не позволяла намеренно искать с ним встреч, но такое положение вещей раздражало, причём чем дальше, тем сильнее.
Перемены наметились через две недели. Во время ужина меня в кухне отловила приплясывающая от нетерпения Рася. Настороженно озираясь, уволокла в дальний угол и страшным шёпотом гордо сообщила, что выяснила судьбу Орны. Оказалось, та боялась открытой воды, совершенно не умела плавать и утонула при довольно подозрительных обстоятельствах: с одинаковой вероятностью это могло быть и самоубийство, и несчастный случай, и даже убийство. В итоге её действительно похоронили в земле, и упрямая медведица даже сумела выяснить точное место. На случай, если нам захочется точно установить, там ли происходило действие последнего из показанных зеркалом фрагментов истории.
Решить, хочется нам или нет, мы не успели: на пороге появился хмурый и раздражённый Кай.
— Вот вы где, — удовлетворённо кивнул он, окинув нашу шушукающуюся парочку взглядом. — Эжения, пойдём, надо поговорить.
Мы переглянулись, подруга ободряюще подмигнула, и я двинулась за плетущим. В молчании мы поднялись на второй этаж и прошествовали в небольшую комнату, в которой мне сразу стало очень неуютно. Не потому, что здесь было как-то особенно мрачно и страшно, просто я не люблю посещать целителей, а это явно был рабочий кабинет. Яркое освещение, светлые стены, низкая твёрдая кушетка, несколько шкафов, письменный стол, ширма в углу и умывальник.
— Что случилось? — первой не выдержала я.
— Это я у тебя хотел спросить, — мужчина вскинул брови. — Что случилось, и зачем тебе всё это надо.
— Что именно? — настороженно уточнила я. У меня было только одно предположение, что плетущий недоволен интересом к собственной жизни. Но откуда он мог узнать? Мы же не ходили по городу с обещанием награды за информацию об альфе! Давр что ли проговорился? Или тот, кого Рася расспрашивала относительно Орны? Интересно, кто это был?
— Зачем ты лезешь в мою жизнь? — в лоб спросил он. — Я, кажется, не давал для этого никакого повода, — зло процедил мужчина. Он стоял рядом, на расстоянии вытянутой руки, подавляя своим раздражением, и мне было здорово не по себе. Не то чтобы я ожидала удара или какой-нибудь иной агрессии с его стороны, — не тот человек, — но такое положение всё равно напрягало. Иногда очень неудобно обладать маленьким ростом, а я Каю дышала в подмышку.
— Ну, во-первых, мне любопытно, — осторожно начала я, и по глазам собеседника поняла: ответ неверный. Не сначала надо было начинать, а с самого важного.
— Любопытно?! — прошипел он. Одно быстрое движение, и он навис сверху, ладонью обхватив мой затылок и тем самым не давая мне возможности отвернуться. Я обеими руками рефлекторно ухватилась за его локоть, а мужчина, полыхая злобой, продолжил. — Оставь. Меня. В покое! Курица чешуйчатая! Какого дохлого стервятника?! Найди себе другой объект для развлечений!
Возникло огромное желание огрызнуться и сказать какую-нибудь гадость в ответ. Вот что он ругается? Я же не со зла, и очень осторожно, и в душу к нему не лезла. Но вместо безобразного скандала я решила проявить терпение, рассудительность и вообще войти в положение оппонента.
— Я сказала, «во-первых», — мягко возразила я, воспользовавшись паузой в его монологе. — А, во-вторых…
Очень удачно Кай оказался так близко, да ещё наклонился, а то я бы точно не допрыгнула. А сейчас, пользуясь возможностью и эффектом неожиданности, обхватила обеими ладонями его голову, притягивая ещё ближе, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала. Увлечённо, без всякого стеснения, лаская и исследуя языком тонкие слегка обветренные губы, а потом и рот.
Мне кажется, в первый момент он не вырвался и не убежал с испуганным воплем исключительно от удивления. Да я и сама от себя не ожидала такой решительности, это был чистой воды экспромт.
Удачный экспромт, потому что, очнувшись, мужчина явно посчитал, что сбегать сейчас уже поздно. Вместо этого он жадно, и, кажется, с искренним удовольствием ответил, а ладонь переместилась с затылка на поясницу. Через пару мгновений он, прижав меня к себе и оторвав от пола, приподнял, поставил на кушетку, и целоваться стало значительно удобнее.
Мы увлеклись, совершенно потеряв счёт времени. Поцелуй пьянил, кружилась голова, колени ослабли, а сердце быстро-быстро колотилось где-то в горле. Мои пальцы путались в его волосах, потом ладони скользнули на плечи и по спине вниз, вдоль позвоночника, насколько хватало рук. Казалось, что я вот-вот взлечу безо всяких крыльев, просто от удовольствия и восторга. И от облегчения, что я правильно истолковала поведение мужчины, и избегает он меня совсем даже не из неприязни или обиды.
На землю меня вернули быстро и весьма неприятно: пальцы правой руки ужалило такой сильной болью, будто мне их все разом отрубили. Боль прокатилась до плеча, расплескавшись волной холодных мурашек по спине. Я охнула, отдёргивая руку и отшатываясь. Кая, впрочем, предусмотрительно не отпустила, продолжая держаться за его плечо. А то надумает себе всяких гадостей, как только что про моё любопытство…
К счастью, все пальцы остались на месте, только кончики покраснели как при ожоге, да и все остальные сопутствующие ощущения были похожи: тянущая пульсирующая боль, жжение, обострённая чувствительность.
— Что случилось? — к счастью, дёргаться, впадать в панику и, хуже того, извиняться мужчина не стал. Вместо этого он осторожно перехватил мою ладонь, разглядывая, что меня заинтересовало.
— Я обожглась. Кажется, — растерянно проговорила я. А потом меня озарила догадка. — Да ладно, не может быть, — пробормотала, поднимая взгляд на мужчину.
— В общем, да, сомнительно, — кривовато усмехнулся он, не выпуская ладонь.
— Да нет, я не об этом… Оно же меня укусило!
— Кто?
— Не может быть, — я затрясла головой, озираясь по сторонам. — Пойдём, нужно проверить! Это, конечно, бред, но… оно меня укусило!
— Да кто оно-то? И что проверить? — попытался добиться ответа Кай, но я, крепко уцепив за запястье, уже тащила его в сторону своей комнаты. Для подтверждения или опровержения моей догадки мне нужно было немногое, а именно — большое зеркало, способное вместить мужчину целиком. В кабинете такого не было, а вот зеркальная дверца шкафа в комнате вполне подходила.