Нашествие Тьмы

Дроу с одобрением отметил все это, но промолчал. Она сегодня и так потешила свою гордость, незачем хвалить ее, а то еще зазнается.

Коридоры были пусты, а тьма все больше сгущалась. Дриззт даже переключился на зрение в инфракрасном диапазоне, позволявшее ему различать очертания теплых предметов и существ. У Кэтти-бри не было такой способности, но зато у нее на лбу на тонкой серебряной цепочке красовался зеленый камень, перечеркнутый черной полосой, – агат Кошачий Глаз. Его подарила ей сама Аластриэль. Благодаря наложенным на камень чарам его обладатель мог видеть в кромешной тьме так, как если бы стоял в открытом поле под усеянным звездами небом.

Друзья беспрепятственно шагали во мраке, но чувствовали себя неуютно. Они недоумевали, почему не горят факелы, и готовы были в любое мгновение выхватить оружие. Кэтти-бри вдруг пожалела, что не взяла с собой Тулмарил Хартсикер, свой волшебный лук.

Внезапно послышался звук мощнейшего удара, и пол содрогнулся у них под ногами. Оба мгновенно пригнулись; скимитары оказались в руках Дриззта так быстро, что Кэтти-бри даже не успела заметить, как он их выхватил. Сначала она подумала, что это благодаря браслетам, но потом увидела, что Дриззт их Даже не надел. Она тоже достала из ножен меч и глубоко вздохнула, мысленно ругая себя за тщеславную надежду, что скоро сравняется с этим прославленным воином в мастерстве. Но девушка тут же мотнула головой – сейчас не время об этом думать – и пристально вгляделась в изгибавшийся перед ними коридор. Они с Дриззтом плечо к плечу медленно пошли вперед, внимательно, всматриваясь в густую тьму, где могли прятаться недруги, и высматривая линии в стене, обозначавшие тайные ходы в боковые туннели. Таких в дварфском комплексе было немало, потому что большинство маленьких бородачей, жадных по натуре, имели тайные сокровищницы, скрытые от чужих глаз. И Кзтти-бри, и Дриззт плохо знали эту редко посещаемую часть Мифрилового Зала.

Последовал новый удар, и пол снова содрогнулся, еще сильнее, значит, друзья подошли ближе к источнику звука. Кэтти-бри втайне порадовалась, что сам Дриззт До'Урден так много тренировал ее, а еще больше тому, что он был сейчас рядом.

Она остановилась, Дриззт тоже.

– Гвенвивар? – почти беззвучно предложила девушка, подразумевая верного друга дроу, громадную черную пантеру, которую он мог вызвать с Астрального уровня.

Дриззт на секунду задумался. Он старался пореже звать Гвенвивар, зная, что вскоре ему, возможно, придется часто пользоваться ее помощью. Силы волшебной пантеры были ограниченны: она могла проводить на земном уровне только несколько часов каждые два дня.

Дриззт решил, что еще не время. Бруенор ведь не сказал, чем здесь занят Регис, к тому же он даже не заикнулся о возможной опасности. Дроу покачал головой, и они снова продолжили путь в полном молчании.

Раздался звук третьего удара, а за ним стон.

– …Башкой, дурак ты набитый! – послышалось раздраженное ругательство. – Работай своей тупой башкой!

Дриззт с Кэтти-бри тут же выпрямились и опустили оружие.

– Пвент, – произнесли оба одновременно, имея в виду Тиббледорфа Пвента, неистового берсерка, самого невыносимого и дурно пахнущего из всех дварфов к югу от Хребта Мира (да и к северу, пожалуй, тоже).

– А потом тебе понадобится чертов шлем? – не умолкал поток брани.

За следующим поворотом туннель разветвлялся на два. В левом яростно ревел Пвент; а правый перекрывала дверь, сквозь многочисленные щели которой сочился свет факелов, горевших по ту сторону. Дриззт недоуменно склонил голову, услыхав оттуда такое знакомое, хоть и очень тихое хихиканье.

Он махнул рукой Кэтти-бри и вошел в дверь, не постучав. Там у левой стены в одиночестве стоял халфлинг. При виде друзей его лицо озарилось улыбкой, и он высоко поднял пухлую ручку, приветствуя их, – относительно высоко, потому что Регис был очень маленьким, даже по меркам халфлингов, и от пяток до макушки в нем укладывалось всего три фута. Его объемистый животик, кажется, уменьшился за последнее время, словно и ленивый халфлинг весьма серьезно отнесся к возможности нападения на место, заменившее ему дом.

Он приложил палец к губам и показал на «дверь» рядом с собой. Друзья почти сразу сообразили, что здесь происходило. Халфлинг держался за рукоять механизма, управлявшего толстым листом металла, который ездил по полозьям над и под дверью. Сейчас деревянная дверь почти целиком скрылась за металлическим листом.

– Пошел! – прогремела команда с той стороны, послышался тяжелый частый топот и воинственный рев, потом чудовищный удар налетевшего на укрепленную дверь дварфа, тут же, само собой, отлетевшего от нее.

– Берсерк уроки дает, – невозмутимо объяснил Редкие.

Кэтти-бри, скривившись, взглянула на Дриззта, вспомнив, что говорил ей отец о планах берсерка.

– Отряд «Веселые мясники», – бросила она, и Дриззт понимающе кивнул, потому что Бруенор и ему говорил о том, что Тиббледорф Пвент решил научить нескольких дварфов нелегкому искусству быть берсерком и создал свой собственный отряд, который состоял из неудержимых, бешеных, но не блиставших умом солдат.

В укрепленную дверь врезался следующий, судя по всему головой, и Дриззт понял, каким образом Пвент решил воспитать в своих подопечных третье качество настоящего берсерка.

Кэтти-бри только вздохнула. Она ничуть не сомневалась в бойцовской мощи подобного отряда, ведь в бою Пвент мог дать сто очков вперед любому, за исключением только Дриззта и, может быть, Бруенора, но при мысли о носящихся гурьбой подобиях Тиббледорфа Пвента ей стало нехорошо.

За дверью Пвент во всю бранил свое войско, осыпая их всевозможными ругательствами, большинство из которых прожившая двадцать лет с кланом Баттлхаммера Кэтти-бри даже не слыхала. Некоторые, особо забористые, Пвент, похоже, придумывал на ходу.

– Мы отправляемся в Сеттлстоун, – обратился к Регису Дриззт; ему вдруг очень захотелось поскорее уйти отсюда. – Берктгар упрямится.

Регис кивнул:

– Я там был, когда он потребовал у Бруенора молот. – На миловидном личике халфлинга появилась обычная задумчивая улыбка. – Мне показалось, что Бруенор сейчас разрубит его пополам!

– Берктгар нужен нам, – вмешалась Кэтти-бри. Регис только отмахнулся.

– Чушь! – уверенно объявил он. – Это мы нужны Берктгару, и если он повернется спиной к дварфам, его собственный народ этого не потерпит, потому что они умеют помнить добро.

– Нет, Бруенор не убил бы его, – возразил Дриззт, однако несколько неуверенно.

Все трое умолкли и посмотрели друг на друга, одновременно подумав о том, что Бруенор снова стал прежним неукротимым королем. Они вспомнили и о Эйджис-фанге, молоте, которому не было равных по красоте и мощи. На нем были вырезаны священные руны дварфских богов: на одной стороне – молот и наковальня Моррадина, бога кузнецов, на другой – скрещенные секиры Клаштедона, бога войны, а остальное пространство было сплошь покрыто изображениями драгоценных камней внутри горы, символа Думатона, Хранителя Тайн. Бруенор считался одним из первых кузнецов среди дварфов, но после того, как он создал Эйджис-фанг, лучшее из своих творений, почти не появлялся в кузне.

Они вспомнили о Эйджис-фанге и о Вулфгаре, высоком светловолосом юноше, который был дварфу как сын и для которого Бруенор сделал великолепный молот.

– Бруенор действительно мог бы убить его, – произнесла Кэтти-бри, проговорив вслух то, что подумали остальные.

Дриззт хотел было что-то возразить, но Регис остановил его, подняв палец кверху.

– …А теперь голову наклони! – рявкнул Пвент по ту сторону двери.

Регис улыбнулся и кивнул, чтобы дроу продолжал.

– Мы подумали, может, ты…

Донесся новый звук удара, потом опять стон и достаточно явственное шлепанье губами: очевидно, будущий берсерк ожесточенно тряс головой после неудачного наскока на преграду.

– С возвращением! – заорал Пвент. Кэтти-бри передернуло от отвращения.

– Мы подумали, ты мог бы пойти с нами, – продолжал Дриззт.