Пылающие небеса (ЛП)

– Январское восстание.

– Барон Уинтервейл собирался воспользоваться преимуществами массовых беспорядков повсюду. Юра к тому времени уже превратилась в кровавую баню с тяжелыми потерями с обеих сторон. У Атлантиды были проблемы и с Интер-Дакотой, и с королевствами второй половины континента. Ходили слухи и о недовольстве в самой Атлантиде. Лидеры Январского восстания думали, что станут последним ударом, который окончательно сломит ее господство.

– Но вместо этого оказались разбиты. Должно быть, Атлантида нашла способ обуздать новую энергию.

– Или старую. Моя мать полагала, что Лиходею пришлось опустошить собственную жизненную силу, которую он тщательно хранил на протяжении долгих веков своей жизни. Что объяснило бы, почему он так отчаянно стремится найти тебя.

Фэрфакс несколько раз крутанула крикетной битой. Движения становились все более твердыми и уверенными.

– Меня он не получит. И однажды может пожалеть, что вообще искал меня – нас, – а не убрался подобру-поздорову.

Лишь переодеваясь в своей комнате, Тит понял важность сказанного: она собиралась взять в свои руки свою судьбу. Их судьбу.

В груди возникло незнакомое чувство, теплое и невесомое.

Полного одиночества больше нет.

* * *

У двери принца Гая Тит стоял долго. Внутри ожидал убийца его матери, который спокойно умер в своей постели в преклонном возрасте.

Даже сейчас в душе бурлили гнев и ненависть. Но Оракул сказала, что нужно навестить того, кого видеть не хочется, а кроме инквизитора, Тит не представлял никого, чье присутствие было бы ему более отвратительно.

Он толкнул тяжелую дверь. Из комнаты полилась музыка: ноты сладкие и сочные, словно летние дыни. На низком белом диване в окружении пухлых синих подушек сидел симпатичный юноша, перебирая струны лютни.

– Где принц Гай? – спросил Тит.

– Это я, – ответил юноша.

«Но ты должен быть стариком».

Все остальные принцы и принцессы выглядели так, как в конце своей жизни. В частности, Гесперия, хоть блеск ее глаз и не потускнел, была сморщенной, как скорлупа грецкого ореха.

– Сколько вам лет?

– Девятнадцать.

Всего на несколько лет старше Тита.

– И вы достаточно опытны, чтобы преподавать все, что перечислено снаружи?

– Конечно. Я вундеркинд. Второй том «Лучших магов» закончил к шестнадцати годам.

Тит не добрался еще и до середины первого тома этого наиболее полного пособия по высшей магии. Гай извлек из лютни еще несколько музыкальных тактов, каждый аккорд звучал ярче предыдущего.

– Чем я могу вам помочь? – спросил затем с явной верой в собственное превосходство, но без лишнего занудства. На самом деле, его самоуверенность казалась привлекательной, даже чарующей.

Тяжелый хмурый старик, которого помнил Тит, когда-то был этим обаятельным беззаботным юнцом.

– Вам что-нибудь известно о вашей дочери, Ариадне?

– Прошу вас, – рассмеялся Гай. – Я еще не женат. Но Ариадна – милое имя. Когда-нибудь я бы хотел дочь. Я воспитаю ее такой же великой, как Гесперия.

Он ненавидел ежегодно подаваемые петиции с просьбами об отречении в пользу принцессы. Между отцом и дочерью существовала огромная пропасть.

– Вам что-нибудь известно о вашем будущем?

– Нет, за исключением того, что я вышибу Тита Третьего из тройки великих. Сместить Тита Первого и Гесперию невозможно, но я легко превзойду достижения Тита Третьего. Как, по-вашему, меня назовут? Гай Великий? Или, может быть, Гай Блистательный?

Его называли Гай-Разоритель. И он об этом знал.

– Хотите услышать пьесу, которую я написал? – спросил Гай.

И начал, не дожидаясь ответа. Пьеса была очень мила, нежная и приятная, как весенний бриз. Лицо исполнителя светилось от удовольствия и блаженного незнания, что позже он запретит музыку во дворце и один за другим уничтожит свои бесценные инструменты.

Закончив, Гай выжидающе взглянул на Тита. Тот, мгновение поколебавшись, захлопал. Музыка была хороша.

Принц, у которого однажды не останется ни музыки, ни ребенка, лишь клочки его юношеской мечты, грациозно поклонился, принимая аплодисменты.

– А теперь, ваше высочество, – заговорил Тит, – я хотел бы задать вам несколько вопросов об Атлантиде.

Глава 20

Вдали на редут Рисгара неслись мечи, булавы и дубинки, заколдованные чародейкой Небесной башни. Тит прочел каскад усиливающих, стабилизирующих и помогающих наводке заклинаний, чтобы точнее поражать свои цели. Все летящие орудия необходимо было обрушить верст с пяти, за внешними защитными стенами редута. Стоит им пересечь границу, как они сразу устремятся вниз, неся смерть и разрушение.

Чтение заклинаний приносило удовольствие. Будь он точнее, работало бы как медитация. Но успех Тита в поражении движущихся целей упрямо держался на пятидесяти процентах. После нескольких точных попаданий подряд следовало несколько промахов.

– С этой группой покончено, – крикнул капитан. – Если нужно, быстро перекусите. Сходите в уборную. Следующая стая на подходе.

Рядом на крепостном валу появилась Фэрфакс, почти не обращая внимания на спешащих мимо солдат.

– Прости, что задержалась. Стихи Роджерса были просто ужасны.

Злые языки утверждали, будто в Итоне учат писать плохие вирши на латыни и столь же отвратительную прозу на английском.

– Ты должна брать плату за свою помощь.

– В следующем семестре так и сделаю. Ты хотел меня видеть?

Он всегда хотел ее видеть. Грустная правда заключалась в том, что даже находясь вдвоем в Горниле, они слишком мало видели друг друга, поскольку Фэрфакс большую часть времени проводила в практическом стансе, а Тит – в учебном.

Он взял ее под локоть и вышел из Горнила.

– Помнишь, что я говорил тебе о прорехе в сознании?

Она кивнула:

– Образ драконов и бронированных колесниц в твоей голове, когда я помешала инквизитору.

– Я не совсем уверен, но после разговора с дедом думаю, что это внешняя защита дворца главнокомандующего Атлантиды.

– Того, что в Люсидиасе?

Люсидиас являлся столицей Атлантиды. Принц покачал головой:

– То место называется Роялис. Когда Атлантидой еще правили короли, именно там был королевский двор. Дворец главнокомандующего находится в верхних землях. Шпиону моего деда удалось отослать донесение в бутылке, проплывшее тысячу миль в открытом океане. Он указал примерное расположение дворца и написал, что тот имеет несколько колец защиты: первое состоит из виверн, второе – из легких, подвижных бронированных колесниц, и третье – из тяжелых колесниц, несущих драконов.

– Ты не упоминал, что драконов везли.

– Нет, мое видение было слишком кратким, чтобы заметить все детали. Я знал, что из нескольких колесниц исходил огонь, но не видел, что его вызывает. Это имеет смысл – некоторые виды драконов с наиболее горячим пламенем плохо летают или не умеют летать вовсе. Посадив их в воздушный транспорт, Атлантида может лучше воспользоваться их огнем.

Фэрфакс встала с кресла, прошла к буфету Тита и достала маленький пакетик шоколадного печенья, недавно приобретенного на Хай-Стрит. Медленно, одно за другим, она съела три печенья.

– Звучит так, словно ты собираешься мне сказать, что нам придется отправиться во дворец главнокомандующего. Разве не лучше для нас будет выманить Лиходея в менее враждебную местность?

Тит протянул ладонь – ему тоже требовалось чем-то подкрепиться.

– Что ты думаешь о наших шансах в этой менее враждебной местности?

Фэрфакс положила лакомство ему на ладонь.

– Близки к нулю.

Он надкусил печенье:

– И ты думаешь так, потому что...

– Он непобедим. Его нельзя убить. Или так говорят маги.

– И они правы – на этот раз. Дважды Лиходея убивали на глазах свидетелей. Один раз на Кавказе, где маги очень опытны в дальнобойных заклинаниях. Второй – когда он был на субконтиненте, подавляя восстание. В обоих случаях говорили, что он уничтожен. Мозги и кишки были повсюду. В обоих случаях на следующий день он разгуливал здоровый как бык. И в обоих случаях Держава посылала шпионов, чтобы проверить сообщения, и те возвращались в недоумении, поскольку свидетели говорили правду.