Незримый клинок

Шарлотта опять с упреком посмотрела на Энтрери и направилась к выходу.

– Ты выполнила свою часть безупречно, – бросил ей Джарлакс, и она вышла.

– Зато я подкачал, – добавил Энтрери, как только за ней закрылась дверь. – Какая жалость!

– Эти встречи для нас – все, – начал Джарлакс– Если мы укрепим нашу власть и сможем убедить другие гильдии, что опасность им не грозит, то первая часть моего плана будет выполнена.

– И тогда начнется торговля между Калимпортом и Мензоберранзаном, – патетически промолвил Энтрери и театрально развел руками: – Все на благо Мензоберранзана!

– Все на благо Бреган Д'эрт, – поправил его наемник.

– А я-то почему должен об этом беспокоиться? – прямо спросил Энтрери.

Джарлакс довольно долго молчал, разглядывая собеседника.

– Среди моих подчиненных много таких, кто считает, что тебе с этим делом не справиться, – сказал он, и хотя в его тоне не было даже намека на угрозу, но Энтрери хорошо знал темных эльфов, чтобы понимать, насколько серьезными могут быть последствия их недоверия.

– Неужели ты не можешь сосредоточиться? – спросил главарь наемников. – Тебе остался всего лишь один шаг до того, чтобы стать самым влиятельным пашой из всех, кого когда-либо знал Калимпорт Короли будут склонять перед тобой головы, оказывать почести, подносить сокровища.

– А я буду зевать им в лицо, – отозвался Энтрери.

– Да, на тебя все наводит скуку, – согласился Джарлакс– Даже бой. Ты утратил все цели и стремления, их нет. Почему? Может, это страх? Или ты просто считаешь, что уже не к чему стремиться?

Энтрери беспокойно заерзал. Конечно, все это он и сам давно знал, но слышать, как кто-то другой говорит о том, что его гнетет, о той неизбывной душевной пустоте, которую он ощущал, было неприятно.

– Ты трус? – не унимался Джарлакс. Энтрери рассмеялся – настолько смехотворным

было это предположение. Он даже подумал, не вскочить ли ему и не броситься ли на дроу. Однако, хорошо зная Джарлакса, он понимал, что погибнет, даже не успев к нему приблизиться. Тем не менее некоторое время он всерьез обдумывал такой ход. Но Джарлакс первым нанес удар, сразу осадив убийцу.

– Или все дело в том, что ты побывал в Мензоберранзане? – спросил он.

По выражению лица Энтрери наемник понял, что попал в точку.

– Ты был подавлен? – настаивал дроу. – Неужели вид Мензоберранзана так на тебя подействовал?

– Напуган, – ядовито поправил Энтрери. – Я увидел полную бессмыслицу гигантских размеров.

– Да, и ты понял, что эта бессмыслица – отражение твоего собственного существования, – подытожил Джарлакс. – Все то, ради чего Артемис Энтрери положил столько сил, с небывалым размахом развернулось перед ним в городе дроу.

Не вставая, Энтрери заломил руки и закусил губу, готовый броситься на наемника.

– Тогда, значит, вся твоя жизнь – ложь, – невозмутимо продолжал Джарлакс, решив всадить последний кинжал в сердце убийцы. – Разве не то же самое говорил тебе Дзирт До'Урден?

На мгновение обычно непроницаемое лицо Энтрери исказилось яростью, и Джарлакс громко рассмеялся.

– Ну наконец-то хоть какое-то проявление жизни! – воскликнул он. – Тень желания, пусть даже это желание вырвать мне сердце. – Он вздохнул и добавил тише: – Многие из моих товарищей считают, что с тобой не стоит возиться. Но я думаю иначе, Артемис Энтрери. Ты и я, мы друзья и похожи гораздо больше, чем оба хотим признать. Перед тобой путь к величию, если только я его тебе покажу.

– Ты говоришь глупости, – спокойно ответил Энтрери.

– Но этот путь пролегает через Дзирта До'Урдена, – продолжал Джарлакс. – Именно он – рана в твоем сердце. Ты должен снова сразиться с ним на своих собственных условиях, иначе твоя гордость не даст тебе жить дальше и подняться на новую ступеньку жизни, пока не пройдена эта.

– Я уже и так слишком много дрался с ним, – огрызнулся Энтрери, чувствуя, что раздражение все нарастает. – И больше не хочу его видеть. Никогда!

– Можешь, конечно, убеждать себя в этом, – ответил наемник. – Но ты лжешь и себе, и мне. Дважды ты и Дзирт До'Урден сражались честно, и дважды тебя заставили бежать.

– В этих самых отстойниках я бы победил! – возразил убийца. – Так и было бы, если бы его друзья не пришли ему на помощь.

– Зато на скале у Мифрил Халла он оказался сильнее.

– Нет! – воскликнул Энтрери, на мгновение утратив спокойствие. – Нет. Ему тоже досталось!

– Ты искренне веришь в это и поэтому попал в ловушку своих воспоминаний, – убеждал Джарлакс – Вспомни: ты мне подробно рассказывал о той схватке, а кое-что я и сам видел издалека. Мы оба знаем, что любой из вас мог выйти из поединка победителем. Это-то тебя и мучает. Если бы Дзирт победил тебя и тебе удалось выжить после этого, ты был бы способен жить дальше. А если бы ты победил его, не важно, остался бы он в живых или нет, ты бы даже забыл, как его зовут. Незнание – вот что тебя гложет. Тебе больно оттого, что ваш спор не разрешен. Именно он закрывает тебе дорогу ко всем другим возможным целям, будь то желание власти или удовольствий, хотя и того и другого ты мог бы легко достичь.

Энтрери откинулся назад, слушая уже не с раздражением, а с интересом.

– И это я тоже могу тебе дать, – продолжал наемник. – То, чего ты хочешь больше всего на свете, если только сам в глубине души признаешь это. Я теперь могу продолжать действовать в Калимпорте и без тебя; я уже настолько завяз в местных делах, что не могу все бросить, да и Шарлотта вполне справится. Но я бы не хотел такой замены. Мне нужно, чтобы на поверхности Бреган Д'эрт предводительствовал Артемис Энтрери, но только настоящий Артемис Энтрери, а не его тень. Не тот Энтрери, который настолько поглощен тщетным соперничеством с бродягой Дзиртом, что не может проявить свои таланты, позволяющие ему вознестись над другими.

– Таланты, – безучастно повторил Энтрери и повернулся, чтобы уйти.

Но Джарлакс почувствовал, что зацепил его, почувствовал, что перед приманкой, которой он подразнил его, убийце не устоять.

– Остается только одна встреча, самая важная из всех, – сказал Джарлакс. – Я и мои товарищи-дроу будем внимательно наблюдать за тобой, пока ты будешь вести переговоры с руководителями Рейкерсов, посланниками паши Ронинга, Квентином Бодо и Двавел Тиггервиллис. Хорошо проявишь себя – я доставлю тебе Дзирта До'Урдена.

– Они будут настаивать на том, чтобы разговаривать с пашой Басадони, – предположил Энтрери, и уже потому, что он хотя бы задумался о предстоящей встрече, ясно было, что наживку он заглотил.

– А разве у тебя нет волшебной маски? – спросил Джарлакс.

Энтрери немного помолчал, не понимая, о чем это он, а потом сообразил, что наемник говорит о магической вещи, которую он забрал в Мензоберранзане у Кэтти-бри. Убийца воспользовался ею, когда притворялся Громфом Бэнром, архимагом города дроу, чтобы проскользнуть в его личные покои за бесценной паучьей маской, с помощью которой смог попасть на неприступную территорию дворца Бэнр в поисках Дзирта До'Урдена.

– У меня ее нет, – отрывисто бросил Энтрери, не желая углубляться в эту тему.

– Жаль, – отозвался Джарлакс. – С ней было бы гораздо проще. Но не беспокойся, все устроится, – пообещал он и с поклоном вышел, оставив наемного убийцу сидеть и размышлять.

– Дзирт До'Урден, – вслух проговорил Энтрери, оставшись один, но злобы в его голосе не было, только бесстрастная покорность судьбе. Джарлакс и впрямь задел его, он показал ему ту сторону его душевных терзаний, о которой убийца не раздумывал – по крайней мере не был сам с собой откровенен. После побега из Мензоберранзана, когда они виделись в последний раз, Энтрери убеждал себя, что с Дзиртом покончено, что он не надеется когда-нибудь увидеть его снова.

Но так ли это?

Джарлакс говорил правду, когда настаивал, что между ними так и не решено, кто же лучший воин. Они дважды дрались один на один всерьез и много раз вступали в мелкие столкновения. А еще дважды сражались заодно против общего врага: один раз в Мензоберранзане, а другой – в нижних туннелях Мифрил Халла. И все эти встречи подтвердили, что как во владении оружием, так и в силе и храбрости они были все равно что близнецы.