Дело Ливенворта (сборник)

– Перед тем, как лечь.

– Это было до или после того, как слуги ушли наверх?

– После.

– Вы слышали, как мистер Харвелл покинул библиотеку и поднялся к себе?

– Слышала, сэр.

– Как долго ваша дверь оставалась после этого открытой?

– Наверное… несколько минут… Не могу сказать точно, – поспешила добавить она.

– Не можете? Почему? Забыли?

– Я не помню, как скоро закрыла дверь после того, как мистер Харвелл поднялся к себе.

– Прошло больше десяти минут?

– Да.

– Больше двадцати?

– Возможно.

Как бледна она была, как дрожала!

– Мисс Ливенворт, из свидетельских показаний следует, что ваш дядя встретил смерть вскоре после того, как мистер Харвелл оставил его. Если ваша дверь была открыта, вы должны были услышать, если бы кто-то вошел в его комнату и выстрелил из пистолета. Вы слышали что-нибудь?

– Нет, сэр, ничего подозрительного я не слышала.

– А пистолетный выстрел вы слышали?

– И пистолетного выстрела я не слышала.

– Мисс Ливенворт, прошу прощения за настойчивость, но вы слышали хоть что-то?

– Я слышала, как закрылась дверь.

– Какая дверь?

– Дверь библиотеки.

– В котором часу это было?

– Не знаю. – Она истерично всплеснула руками. – Не могу сказать. Почему вы задаете столько вопросов?

Я вскочил со стула. Мисс Элеонора покачнулась, едва не упала, но прежде чем я успел кинуться к ней, снова взяла себя в руки. К ней вернулась бывшая уверенность.

– Прошу прощения, – промолвила она, – сегодня утром я сама не своя. Извините. – И она повернулась к коронеру. – Что вы спрашивали?

– Я спрашивал, – начал он раздраженным голосом, очевидно, ее поведение стало играть против нее, – когда вы услышали, как закрылась дверь?

– Я не могу точно указать время, но это было после того, как мистер Харвелл поднялся к себе, и до того, как я закрыла свою дверь.

– И выстрела вы не слышали?

– Нет, сэр.

Коронер посмотрел на присяжных, которые все как один начали отводить взгляд.

– Мисс Ливенворт, нам известно, что Ханна, одна из слуг, вчера поздно вечером пошла к вам за лекарством. Она заходила в вашу комнату?

– Нет, сэр.

– Когда вы узнали о ее странном исчезновении?

– Сегодня утром перед завтраком. Молли встретила меня в зале и спросила, как дела у Ханны. Мне этот вопрос показался странным, и я, естественно, стала расспрашивать ее. За разговором и выяснилось, что девушка исчезла.

– Что вы подумали, когда узнали об этом?

– Я не знала, что и думать.

– И у вас не возникло никаких недобрых подозрений?

– Нет, сэр.

– Вы не связали этот происшествие с убийством дяди?

– Тогда я еще не знала об убийстве.

– А потом?

– О, потом мне, возможно, и подумалось, что она могла что-то знать об этом, не могу сказать.

– Вы можете рассказать нам что-либо о прошлой жизни этой девицы?

– Об этом я могу рассказать не больше, чем уже рассказала моя сестра.

– Вам известно, что огорчило ее в тот вечер?

Щеки ее гневно вспыхнули. Из-за его тона или из-за самого вопроса?

– Нет, сэр! Она никогда не делилась со мной своими тайнами.

– Значит, вы не знаете, куда она могла пойти, покинув дом?

– Разумеется.

– Мисс Ливенворт, позвольте задать вам еще один вопрос. Нам сказали, что это вы распорядились перенести тело с того места, где его нашли, в соседнюю комнату.

Она наклонила голову.

– Разве вы не знали, что перемещать тело найденного мертвым человека можно только в присутствии представителя закона?

– В ту минуту, сэр, я руководствовалась не своими познаниями в законах, а чувствами.

– В таком случае, полагаю, это чувства заставили вас остаться у стола, за которым его убили, вместо того чтобы проследить, как переносят тело? Или, возможно, – продолжил он с безжалостным сарказмом, – вы тогда слишком заинтересовались листом бумаги, который забрали с собой, чтобы задумываться о том, как должно поступать в подобных случаях?

– Бумаги? – Она решительно подняла голову. – Кто сказал, что я забрала какую-то бумагу?

– Один из свидетелей показал, что видел, как вы наклонились над столом, на котором лежало в беспорядке несколько листов бумаги. Второй утверждает, что видел вас через несколько минут в зале, когда вы прятали в карман какую-то бумагу. Выводы очевидны, мисс Ливенворт.

Это было меткое попадание, и все мы ожидали увидеть на ее лице признаки волнения, но губы ее так и не задрожали.

– Выводы вы сделали, теперь вам нужно доказать факты.

Ответ был произнесен полным достоинства голосом, и мы не удивились, увидев, что коронер слегка опешил. Придя в себя, он сказал:

– Мисс Ливенворт, я должен спросить вас снова: вы брали что-нибудь со стола или нет?

Она сложила на груди руки и очень спокойным тоном произнесла:

– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

– Прошу меня простить, но вам необходимо ответить.

Линия ее губ сделалась еще более решительной.

– Когда у меня найдут какие-либо подозрительные бумаги, вот тогда вы спросите, как они ко мне попали.

Это открытое неповиновение порядком ошеломило коронера.

– Вы понимаете, что этот отказ дает право вас арестовать?

Она опустила голову.

– Боюсь, что да, сэр, понимаю.

Мистер Грайс поднял руку и мягко покрутил кисть на оконной занавеске.

– И продолжаете упорствовать?

На это она не сочла нужным ответить.

Коронер не стал настаивать.

Теперь уже всем стало очевидно, что Элеонора Ливенворт не только решила защищаться, но прекрасно понимала свое положение и была готова его сохранять. Даже ее сестра, которая до сих пор демонстрировала некое подобие спокойствия, начала проявлять признаки сильного и несдерживаемого волнения, словно вдруг поняла, что произносить обвинение – одно дело, а видеть его на лицах окружающих – совсем другое.

– Мисс Ливенворт, – продолжил коронер, меняя линию атаки, – вы всегда имели свободный доступ к комнате вашего дяди, не так ли?

– Да, сэр.

– Могли даже войти в его комнату поздно ночью, пройти по ней и встать рядом с ним, а он и не повернул бы к вам головы?

– Да.

Ее ладони сжались так, что побелели пальцы.

– Мисс Ливенворт, ключ от двери библиотеки пропал.

Она не ответила.

– Было установлено, что до того, как стало известно об убийстве, вы подходили к двери библиотеки. Скажите, тогда ключ был в двери?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да.

– А было в этом ключе что-то особенное? Размер или форма?

Мисс Элеонора попыталась подавить внезапный страх, который вызвал этот вопрос, с беззаботным видом посмотрела вокруг и задрожала.

– Он немного отличается от остальных, – наконец призналась она.

– Чем?

– У него ручка сломана.

– А-а, джентльмены, сломанная ручка, – значительно повторил коронер, обращаясь к присяжным.

Мистер Грайс, похоже, взял этот факт на заметку, потому что снова быстро кивнул.

– Значит, вы узнáете этот ключ, если увидите?

Мисс Элеонора обратила на коронера недоуменный взгляд, как будто ожидая увидеть ключ у него в руке, но, не увидев, приободрилась и спокойным тоном ответила:

– Думаю, узнаю, сэр.

Ответ удовлетворил коронера, и он уже хотел отпустить свидетельницу, но тут мистер Грайс бесшумно шагнул вперед и тронул его за руку.

– Минутку, – сказал он и, наклонившись, прошептал коронеру на ухо несколько слов. После чего отступил на шаг и остановился, держа правую руку во внутреннем кармане пиджака и глядя на люстру.

Я боялся дышать.

Сыщик повторил коронеру слова, которые случайно услышал в коридоре наверху? Но взгляд на лицо последнего успокоил меня. Я понял, что он не узнал ничего серьезного. Коронер выглядел не только уставшим, но и несколько раздраженным.

– Мисс Ливенворт, – сказал он, – вы заявили, что вчера вечером не заходили в комнату дяди. Вы это подтверждаете?

– Да.

Он взглянул на мистера Грайса, который тут же достал из кармана необычно запачканный носовой платок.