Страница 30 из 35
— Валерка, но ведь надо что-то обязательно придумать, — тихо ответил я.
Валера сразу остыл. Он сел возле меня, обхватив колени руками, и спросил:
— Ну, а что мы, по-твоему, можем сделать?
— Не знаю, Валерка. Сижу и думаю. Даже не знаю, живы ли тролль с волшебником. Ведь продолжения все нет.
— Пошли тогда ко мне, — предложил мой друг. — Дома у меня подумаем.
— Нет, Валера, не пойду. Я здесь останусь. Не хочу с книгой нигде ходить.
— Ну, как хочешь. А мне домой надо. Мама просила пораньше вернуться. Но я после обеда обязательно вернусь. Если тебя здесь не будет, то домой к тебе приду. Не расстраивайся.
Я остался наедине с книгой. Белели пустые страницы, расплывались перед глазами. Как же я могу помочь Ллоку?
Я так просидел, наверное, около часа, а потом по пустой странице побежали строчки.
«Я очнулся первым. Вель лежал на земле со связанными цепью руками, цепь тянулась к вкопанному в землю столбу. Такая же цепь обвивала и меня. Столб, к которому был привязан я, торчал из земли в нескольких метрах от Велигоса. Ни Чернокрыла, ни Марго нигде не было. Невдалеке виднелась расщелина, в которую, как я помню, свалился дракон. Я очень надеюсь, что он не разбился и сумел взлететь. А Марго… Мне кажется, что когда она выпала из сумки, высота была не очень большая, но жабы нигде не было видно.
Я подергал цепь. Нет, не порвать.
Со всех сторон нас окружали черные покрытые длинными иглами кусты. Их ветви извивались, сплетаясь в непроходимый колючий забор. Кое-где стояли окаменевшие существа. Среди кустов по земле блуждал холодный ветер, играя с каменой пылью. Солнца не было. Тьму вокруг освещали багровые сполохи на небесах. Сквозь черную дымку на горизонте проглядывало нечто страшное, давящее ужасом и безысходностью.
Это было Черное Дерево. Мы добрались до него только затем, чтобы нас захватили в плен, как и всех остальных.
Вель застонал и открыл глаза.
— Где мы? Ты жив, Ллок?
— Что, очнулись, живчики? — раздался рядом неприятный писклявый голос. — Ничего, это дело поправимое.
Я вздрогнул. Невдалеке на плоском камне сидело маленькое существо весьма неприятное на вид. Маленькие ручки были постоянно в движение, жестикулируя, они двигались независимо друг от друга. Ножки с копытцами стучали по камню. Хвост выписывал острым концом узоры на земле. На голове торчали рожки. Рот с колючими зубками был скривлен в ехидной улыбке. Неприятень какой-то.
— Нет, чтобы жить в союзе с Черным Деревом, как я! Симбиоз это называется. Так нет — захотели его убить. И что — получилось? Нет? Вот так-то. Вскоре Дерево высосет ваши силы, и вы превратитесь в камень. В камень! Как и все остальные умники. Вон они где, — Неприятень обвел ручкой вокруг.
И я увидел, что вокруг нас стоят не просто окаменевшие существа, а тролли. Весь мой клан и мои мама и папа. Они застыли каменными статуями и не дождались моей помощи. Чуть в стороне находятся окаменевшие тетя Кретта, дядя Грокх, Хрюмзи и Кора. Слезы полились из моих глаз, впитываясь в черную землю.
— Ой, — еле успел отскочить маленький злодей, когда мои руки ударили по камню, где он сидел. — Все равно не порвешь цепочку, не старайся. Вскоре придет мантикора. Она-то вас постережет получше, чем я, неусидчивые вы какие. А там и мне с ней часть вашей энергии достанется. Камнями будете, камнями!
Я сидел, уткнув голову в колени.
— Не плачь, Ллок, — попытался успокоить меня Вель.
Он подошел ко мне и сел рядом. Я понимал, что ничего утешительного он не мог мне сказать, но его присутствие придало мне сил.
— Ты можешь колдовать? — спросил я. — Где твое Заклинание?
— Нет, — ответил волшебник, потрясая цепью, — руки связаны, да и все это место отбирает силы. Чувствуешь, как веет ужасом и болью?
— Кстати, вы про это? — запрыгал Неприятень, размахивая какой-то бумажкой.
Это было Заклинание Всепожирающего Пламени.
— Вот вам, вот! — Неприятень несколько раз разорвал страницу и подбросил высоко вверх клочки. Колючий ветер подхватил их и развеял по ближайшим кустам.
— Я все равно должен убить Черное Дерево, — сказал я, сквозь слезы глядя на окаменевших родителей.
— Убить мое Черное Дерево они собираются! — не унимался Неприятень, подскакивая на одном месте — Как будто у них это может получиться. Нет такого существа, которое может к нему подойти. Нет! Черное Дерево сильно. Оно накопило столько злости, что нет никого, кто мог бы преодолеть эту силу. И никакие заклинания на него не подействуют.
Неприятень на секунду остановился.
— А если бы кто-то и смог подойти поближе, знаете, как убить Черное Дерево? Нет? Тогда я вам открою страшную тайну — надо разбить его черное сердце. Только есть одна мелочь, именно сердце и накапливает все то, что так дорого моей душе, правда ее у меня нет — злость и отчаянье. Эх, мне бы такие запасы — только крохи со стола достаются. Так вот, если кто-то и сможет разбить сердце, то он примет на себя весь удар накопленных злых чувств. А этого никто не выдержит! Погибнет на месте. И теперь вы превратитесь в камень со знанием того, что у вас все равно ничего не получилось бы.
Неприятень вновь пришел в движение, закружившись на хвосте.
— Все, ухожу, ухожу, не буду отвлекать вас своей болтовней. Тем более что уже мантикору слышу. Но оцените, какой наше Дерево тонкий психолог. Поместить тролля возле своих родственников. Чтобы он в камень быстрее превратился от отчаянья. Если что — я неподалеку. Когда придет ваша пора, то я буду рядом. Вы только с этим не затягивайте.
Он исчез, как и не было.
Вместо него, раздвигая кусты, выползло то чудовище, которое я видел на карте в доме у капитана Гароша. Зубастая морда со сверкающими глазами, четыре мощные лапы, распластанные по бокам крылья — это было именно оно. Ядовитый скорпионий хвост возвышался за спиной существа.
Они, эти чудовища, неприятни разные, всегда были в нашем мире. Прятались по темным пещерам, скрываясь в темноте. Сейчас, почувствовав Черное Дерево, они пришли к нему на службу, словно шакалы, подбирая крупицы еды Черного Дерева — наши чувства.
Мантикора улеглась, положив голову на передние лапы, и принялась ждать.
— Неужели это конец, Ллок? — спросил Велигос, — Неужели мы скоро тоже превратимся в камень?
Я молчал. Я смотрел на каменные статуи моих родителей, и в моей душе не было ничего, кроме отчаяния».
Глава шестнадцатая,
в которой слышны разговоры врагов и друзей, а так же очень вовремя каркает ворон и шумит ветер
Слезы наворачивались на глаза. Продолжения в книге больше не было. Наверное, оно вообще больше не появится. А Ллоку я так и не помог. Книга лежала теперь чужая и холодная, шелестя на ветру пустыми страницами.
— Вовка, ты здесь? — послышался Валеркин голос.
— Да.
Я вытер набежавшую слезу и выбрался сквозь кусты на дорогу. Чьи-то руки крепко схватили меня и выволокли из кустов.
— Где книга? — раздался чей-то вопрос.
— Да вот же она, — ответил второй.
Из моих рук вырвали книгу.
Это были, судя по виду, именно те двое, что приходили к моей маме. Один из них аккуратно держал руку на плече у Валерки. Было заметно, пусть только дернется мой друг, попробует убежать, как рука тут же вцепится в него, словно лапа хищной птицы. Второй одной рукой держал меня под локоть, а другой сжимал мою книгу.
Глаза у Валерки — красные. Он плаксиво смотрел на меня, словно просил прощения: «Извини, так получилось. Они заставили меня выдать наше место, и у меня не было другого выхода».
— Кто вы? — спросил я.
Голос получился каким-то тонким, не моим совсем.
— Из милиции, — ухмыльнулся тот, что держал меня. — Да и какая тебе уже разница.
Вот это «уже» мне совсем не понравилось. Нехорошо он это произнес. Аж мороз по коже. Что делать? Звать на помощь? Безлюдно в парке. И голос не слушается — не хочет кричать. А если кто и услышит, то вот эти двое покажут документы каких-то спецслужб, и все — не докажешь ничего. А то и нашего спасителя вместе с нами… того… Неужели все, приехали, как говорится?