Графиня Салисбюри

Сто восемьдесят лет прошло, шесть королей постепенно царствовали в Шотландии с тех пор, как свергли с себя чужеземную власть; и как англичане не объявляли требований на это верховное владычество, то поэтому соседи и жили друг с другом мирно. Как вдруг одно предсказание распространилось между шотландцами от уважаемого всеми мудреца Томас-Римера, что 22 марта будет такой бурный день, какого еще никогда не было в Шотландии. Но этот день наступил и прошел среди всеобщего страха необыкновенно тих и ясен; почему и начали было смеяться над зловещим предсказанием астролога, но насмешки были преждевременны: неожиданно разнесся слух, а потом и действительно узнали, что Александр III, последний из шести королей, царствование которых для Шотландии было золотым веком, проезжая верхом по морскому берегу в Рифском графстве, между Бурнстисландом и Риниорном, и приблизившись неосторожно к пропасти, лошадь его испугалась, бросилась в сторону и король, упав с нее, свалился с утеса и убился до смерти. Предсказание свершилось, страшная буря восходила над политическим горизонтом Шотландии.

Впрочем, буря разразилась не так скоро, как того ожидали. Александр умер без наследника мужского пола; но одна из дочерей его, бывшая в замужестве за Эриком, королем Норвежским, имела дочь, которую историки того времени называли Маргаритой, а поэты — Девой Норвегии. И поэтому ей, как внучке Александра, досталась корона Шотландии.

Король, царствовавший в то время в Англии, был Эдуард I, дед того Эдуарда III, которого описываем мы в этом повествовании. Он был алчный завоеватель, желавший беспрестанно увеличивать свое могущество, оружием или политикой, в случае же неудачи — даже хитростью и коварством. И в этот раз, казалось, само провидение способствовало удовлетворению его самолюбия. Эдуард имел сына — тоже Эдуарда, который впоследствии царствовал под именем Эдуарда II, и о трагической смерти которого мы слышали из рассказа его убийцы Монтраверса, назначенного кастеляном, или, лучше сказать, тюремщиком к вдовствующей королеве Изабелле. Эдуард I потребовал руки Девы Норвежской для своего сына, на что и получил согласие. Но в то время, когда при обоих дворах делали приготовления к этому бракосочетанию, молодая Маргарита умерла, и так как после нее не осталось ни одного прямого наследника после Александра III, то трон Шотландии оставался упраздненным.

Десять знатных вельмож, по связям родства с покойным королем, объявили права свои на наследство престола, и каждый, собрав своих подданных и вооружив их, готовился поддержать права свои. Посему буря, предсказанная Томас-Римером, очевидно, увеличивалась и обещала надолго затмить горизонт.

Шотландское дворянство, желая предупредить несчастья, которыми угрожают всегда междоусобные войны, решилось избрать в посредники Эдуарда I и признать из десяти искателей королем того, который им будет назначен. Посланники отправились с этим предложением к королю Англии, и он, сообразив выгоду, которую из этого обстоятельства мог извлечь для себя, принял немедленно предложение, и через тех же посланников созвал духовенство и двор Шотландии к 9 июня 1291-го года в замок Норам, расположенный на южном берегу Твиды, в том самом месте, где эта река разделяет границы Англии и Шотландии.

В назначенный день все были на месте; куда со своей стороны прибыл также и король Эдуард, который прошел все собрание. Выделяясь среди окружающих из-за высокого роста (почему англичане называли его долгоногим), сел на трон и дал знак главному судье, что он может говорить. Тогда тот, встав, объявил дворянству Шотландии, что прежде приговора, который произнесет король Эдуард, они должны признать его власть как верховного владетеля не только над Нортумберландом, Кумберландом и Вестмиреландом, о чем никогда спора и не было, но и над всем остальным королевством, что со времени отречения Ричарда перестало быть предметом распрей и ссор. Это неожиданное предложение произвело большой шум. Дворянство отказалось дать ответ без предварительного совещания. Тогда Эдуард распустил собрание, дав три недели срока на размышление.

По истечении этого времени, опять все собрались, но только в этот раз по другую сторону реки Твиды на земле Шотландии, на открытой равнине Уиселингтон, которую, без сомнения, Эдуард выбрал для того, чтобы искатели не могли упрекнуть его в принуждении. Впрочем, вероятно, все предосторожности были приняты ранее возобновленного предложения признать верховным властелином Эдуарда I, потому что никто не воспротивился, и все единодушно согласились на этот договор.

После этого, приступили к рассмотрению прав на наследство престола каждого из требователей. Роберт Брюс, владетель Анандаля, и Ион Балиоль, лорд Головей, оба нормандца и по происхождению от королевской шотландской фамилии по дочери Давида, графа Гунгтинтона, были признаны более всех других, имеющих право на наследство короны. Требовали, чтобы Эдуард решил, кому из них быть королем, и он назначил Иона Балиоля. Потом тот, преклоня колено и подав руку свою королю Англии, поцеловал его; чем доказывал, что признает себя его вассалом, не только за три завоеванные провинции, но и за все королевство Шотландии.

Буря Томас-Римера прошла, удар разразился и убил народность Шотландии.

Балиоль начал царствовать; скоро действия и решения его доказали характер нерешительный и пристрастный. Подданные на нового короля начали роптать. Эдуард поощрял их прибегать к нему, в случае, когда были недовольны решением Балиоля, чем они и воспользовались. Эдуард, собрав множество жалоб и справедливых и ложных, объявил Балиолю, что он должен явиться ко двору Англии. При этом требовании Балиоль захотел показаться достойным звания короля и решительно отказался. Эдуард требовал уступить Англии крепости — Вервик, Роскбург, Усдбюрг, как поруку в верности ему, верховному властелину. Балиоль в ответ на это, собрав многочисленную армию, велел сказать Эдуарду, что он не признает его верховным своим властелином и, перейдя границу обоих королевств, вступил в Англию. Этого только и ждал Эдуард, потому что со времени решения вопроса о том, кому быть королем Шотландии, действия его доказали, что ему недостаточно было, чтобы Шотландия считала его только верховным владыкой на одних словах; он хотел, чтобы она была у него в рабстве. Поэтому он выступил со своей армией навстречу Балиолю; и в первый день его похода к нему явился с многочисленной свитой рыцарь, прося позволения принять участие в войне англичан против шотландцев, — это был Роберт Брюс, соперник Балиоля.

Обе армии сошлись близ Думбара; шотландцы в начале сражения, будучи оставлены своим королем, были побеждены. Балиоль, опасаясь плена и строгости военных законов того времени, отвечал, что готов сдаться Эдуарду, ежели он только пощадит его жизнь. Эдуард согласился; слабодушный Балиоль явился в замок Роскбург к Эдуарду без королевской мантии, без оружия, с тростью в руке вместо скипетра и объявил, что, следуя вредным советам дворян, изменнически вооружился против своего государя и владетеля, потому, признавая себя виновным, уступает ему все свои королевские права на земли и жителей Шотландии. Эдуард простил его.

Брюс, присоединясь к Эдуарду, надеялся именно на то, что и случилось. Потому лишь только Балиоль был лишен прав своих, то он, как прежний его соперник, явился к Эдуарду с требованиями на трон Шотландии, на тех же самых условиях, на каких владел им Балиоль. Но Эдуард отвечал ему на своем французско-нормандском наречии:

— Вы думаете, что нам нечего больше делать, как завоевывать для вас государства.

Скоро ответ этот разъяснился лучше, нежели в словах Эдуарда, которыми он не хотел вдруг высказать свое намерение. Как победитель Шотландии, он перешел с берегов Твиды в Эдимбург, переслал государственные архивы в Лондон, и камень, на котором по обыкновению короновались короли Шотландии, велел перевезти в Вестминстерскую церковь. Управление Шотландией поручил графу Сюррею, старшим казначеем назначил Гуза Кресингама, а Вилиама Ормесби — главным судьей. Потом, определив англичан правителями провинций и заменив гарнизоны крепостей английскими войсками, возвратился в Лондон заботиться о спокойствии Валлиса, недавно покоренного, так же, как и Шотландия, и последний принц Вэллисский по приказанию его был повешен единственно за то, что защищал свою независимость. С этого времени старшие сыновья королей Англии начали называться принцами Валлиса.