Страница 18 из 24
Итак, элейские философы и Гераклит сформулировали два совершенно противоположные понимания мира. Первые говорят о том, что он неизменен, неделим и неподвижен, представляет собой вечную стабильность и абсолютную устойчивость; эфесский же мыслитель, наоборот, утверждает, что мир есть совершенное непостоянство, непреходящее движение, всеобщее изменение и полное отсутствие чего-либо устойчивого.
4. «Только атомы и пустота…» (Демокрит)
Примирил элейскую и гераклитовскую точки зрения философ Демокрит Абдерский. Он осуществил синтез этих двух воззрений. Так же, как и Гераклит, он считал, что все в мире находится в движении, изменяется и делится на части, но, вслед за элеатами, полагал также, что Бытием может быть только неделимое и неизменное. Ведь Бытие вечно, что следует из самого этого понятия, а вечное не может быть делимым, так как то, что состоит из частей, существует не всегда (если части вместе, оно существует, если же они разъединятся, то его не будет). Каждая вещь состоит из частей, считал Демокрит, но и каждая ее часть, в свою очередь, тоже состоит из частей, и так все делится сколь угодно долго. Но если деление возможно до бесконечности, если все вообще состоит из частей и все делимо, то тогда что же можно назвать Бытием? Делимое не вечно, а всё является делимым, значит всё не вечно, но Бытие может быть только вечным, следовательно, его вообще нет. Но Бытия не может не быть, что следует из самого понятия. Поэтому необходимо предположить, что всё делится не до бесконечности, а до некого определенного предела, за которым деление невозможно. То есть, что существует некая частица, пусть очень маленькая, но неделимая дальше. Будучи неделимой, она не может уничтожиться, потому что не состоит из частей, на которые может распаться. Она существует вечно, а значит и является действительной основой Бытия, его носителем, представляет собой само Бытие. Делимое по-гречески звучит как «томос». Отрицательная частица в греческом – «а». Поэтому неделимое – это «атомос» или «атом». Это слово, как видим, впервые употребил Демокрит, и вот уже две тысячи лет оно существует во всех западных языках. Понятно, что атом в современном смысле – совсем не то же самое, что у Демокрита. Сегодня этим термином обозначается очень маленький элемент вещества, но отнюдь не неделимый: мы знаем, что атом состоит из элементарных частиц и имеет сложную структуру. У Демокрита же атом – это обязательно неделимое и потому вечное, то, что можно считать подлинным Бытием. Ведь единственное свойство атома – это всегда быть. Даже если бы он захотел не быть, он не смог бы это сделать. Атом (неделимое) обречен на неизменное существование, на Бытие. Демокрит в своем учении о постоянной основе всего сущего – атоме – частице мироздания вечной, неделимой и неизменной – разделяет воззрение элейских философов.
Но вслед за Гераклитом, он полагал мир вечно меняющимся. Дело в том, что по Демокриту, атомов бесконечно много, они движутся в пустоте и, сталкиваясь, соединяются, существуют какое-то время вместе, потом, под воздействием новых столкновений, разъединяются и вновь движутся, взаимодействуя друг с другом. Соединение атомов приводит к рождению вещей, разъединение – к гибели их. Все предметы, таким образом, возникают и уничтожаются, а мир представляет собой вечное движение и изменение. Все вещи совершенно различны, но, вместе с тем они, по крупному счету, одно и то же, потому что состоят из одних и тех же атомов. Мировое многообразие сводится к одной основе – атомам, движущимся в пустоте. Как за разнообразием мироздания у Фалеса стоит единое начало – вода, а у Анаксимена – воздух, у Пифагора – число, так у Демокрита – атомы. Почему вещи отличаются друг от друга, если сделаны из одного материала? Потому что атомы, из которых они образованы, соединены в каждой вещи по-разному и в различных пропорциях.
Любой предмет – всего лишь временная комбинация неделимых частиц и существует только до тех пор, пока они вместе. Вещи то есть, то – нет, и поэтому не являются действительным Бытием, говоря иначе, их вообще, по крупному счету, нет, а есть только то, из чего они состоят – набор неизменных атомов. Точно так же и свойства вещей существуют временно: нет вещи, нет и ее свойств. Они, таким образом, тоже, по крупному счету, не существуют, так как являются лишь порождениями атомных комбинаций. Всё, что мы видим вокруг себя, говорит Демокрит, на самом деле не является настоящей реальностью. За тем неподлинным миром, который нас окружает стоит действительный, но невидимый нами мир атомов и пустоты. Он и есть истинно существующее, а всё, что мы воспринимаем чувственно – всего лишь его порождение и потому эфемерность, фантом, мираж, иллюзия. Нет ни гор, ни небесных тел, ни воды, ни земли, ни воздуха, нет растений и животных, говорит абдерский мыслитель, нет ни холодного, ни теплого, ни сладкого, ни соленого, ни белого, ни зеленого, нет вообще ничего, а нам только кажется, что всё это есть. А вот единственно и действительно существуют только атомы и пустота.
Для иллюстрации атомистической картины мира Демокрита приведем аналогию. Всем хорошо известен такой вид изобразительного искусства, как мозаика: есть набор цветных стеклышек или фишек, из которых можно составить один узор или орнамент или другой, ту или иную комбинацию. Сделаем из них какую-нибудь картинку, потом сломаем ее и построим другую и так далее. Существуют ли реально все эти рисунки? Нет, не существуют, они – только возможность. А что же существует реально? Только этот набор мозаичных стеклышек и больше ничего! Так и мироздание по Демокриту представляет собой не вещи и их свойства, но только сумму атомов, которая и есть единственная реальность.
5. Сколько существует истин? (софисты и Сократ)
В V в. до н. э. во многих городах Греции установилась демократическая форма политической жизни. Это значит, что на различные государственные должности людей не назначали, а выбирали путем народного голосования. Стало быть, человек, который вызывал симпатии избирателей, удачно выступив перед ними в народном собрании, мог занять какой-нибудь ответственный пост. Ведь для того, чтобы за кого-то проголосовали, он обязательно должен был понравиться массе народа, которая коллективно и решала политическую судьбу тех или иных претендентов. Понятно, что в это время сильно поднялось в цене ораторское искусство и вообще образование, так как выступить перед народом с успехом мог только образованный, владеющий политическим красноречием человек. Но обширными познаниями в различных областях располагали тогда философы (отдельных наук и искусств, в полном смысле слова, в древности не было, и все их заменяла философия, а философы были почти единственными в то время учеными), к которым люди и стали обращаться с просьбами научить их различным премудростям, но прежде всего – умению спорить и доказывать, опровергать и убеждать.
Некоторые философы стали брать деньги за обучение и получили название софистов, то есть платных учителей мудрости. Они учили, прежде всего, риторике – различным приемам доказательства и опровержения, искусству вести спор и побеждать в нем, уметь при любых обстоятельствах воздействовать на слушателя и добиваться желаемого эффекта. Но для того, чтобы во всех интеллектуальных ситуациях выходить победителем, надо иметь способность и доказывать, и опровергать все, что угодно. Платные учителя мудрости изобрели разнообразные софизмы – внешне правильные доказательства заведомо ложных положений. Например, софизм «Рогатый» звучит так: «У тебя есть то, что ты не терял; ты не терял рога, значит ты рогат». Или софизм «Покрытый»: человека спрашивают: «Знаешь ли ты, кто стоит под этим покрывалом?» «Не знаю», – отвечает он. «Это же твой отец, – говорят ему, – выходит ты не знаешь своего отца». Или вы спрашиваете кого-нибудь: «Знаешь ли ты, что я хочу тебя спросить?» «Не знаю», – отвечает ваш собеседник. Тогда вы говорите ему: «Неужели ты не знаешь, что Солнце встает на Востоке?» «Знаю», – говорит он. «Ага, – торжествующе произносите вы, – выходит, ты знаешь, а сначала сказал, что не знаешь, получается – ты знаешь то, чего не знаешь». А вот более хитрый софизм: что лучше – вечное блаженство или бутерброд? Конечно же – вечное блаженство. А что может быть лучше вечного блаженства? Ничто! А бутерброд лучше, чем ничто, значит, он лучше, чем вечное блаженство.