Страница 4 из 13
– А с Лодочником давно знаком? – спросил Крот.
– Месяца полтора, – помедлив, ответил парень.
Крот вздохнул. И о чем только Лодочник думает – это ж не увеселительная прогулка, чтоб новичка посылать? Он слыхал, что открытый участок между Волгоградкой и Текстилями короток, но очень опасен – какие-то мутанты там завелись, и в ту сторону уже давно никто не ходит. Впрочем, Лодочнику-то чего печалиться – один помощник погибнет, он себе другого найдет. Может, он как раз хочет проверить своего парня в серьезном деле? Кстати, парень только имя свое назвал. Фамилия его Кроту, в общем-то, была без надобности, тем более что вполне могла оказаться вымышленной, но почти у каждого сталкера есть прозвище, которое зачастую характеризует его лучше, чем ксива какая-нибудь.
– А погоняло у тебя какое? – поинтересовался Крот.
– В смысле? – не понял парень.
– Ну, как тебя свои называют?
– А-а, – сообразил парень. – Так и зовут – Федей. По имени.
И снова отвел глаза.
Крот вздохнул. Значит, парень и впрямь совсем еще зеленый. Даже прозвища не заработал пока. Вот так погибнет – и знать не будешь, как помянуть. Да и вообще непонятно, с чего вдруг он за такую работу взялся? Ну, не вязался его вид с представлением Крота о типичном сталкере. Парень был бы похож, скорее, на какого-нибудь клерка с Ганзы – если одеть его поприличнее. Нет, конечно, каждый сталкер был когда-то новичком, никто не становится сразу матерым разведчиком. Однако новичков отличает обычно азарт, блеск в глазах, желание скорее проявить себя в деле, а этот какой-то вялый – ни рыба, ни мясо. Как-то покажет себя в опасных условиях?
– Я там не бывал ни разу, за Волгоградкой. Да и на Пролетарке не бывал, – смущенно сознался Федор.
– Я тоже не бывал… после Катастрофы, – пробормотал Крот. – Что ж, пойдем вместе. Пожалуй, мы с тобой договоримся. Только сдается мне, не мы одни туда собираемся. Видел я тут еще кое-кого из нашей братии. Надо бы почву прощупать. Ты где остановился?
Вопрос был, скорее, риторическим. Паренек кивнул в сторону гостиничного комплекса.
– Тогда вечером приходи в столовку, – сказал Крот. – Я там кое с кем уже забил стрелку.
Зайдя в свой номер, Крот растянулся на узкой кровати, покрытой вытертым, но относительно чистым байковым одеялом.
Ему было грустно. Где-то в том направлении, куда им предстояло отправиться, лежал его родной район. Там он родился и рос до того, как приключилась Катастрофа. Похоже, из всей семьи уцелел он один, потому что именно в тот день ехал к деду в центр. И хотя Катастрофа открыла ему новые возможности (он столкнулся с умными людьми, которых никогда не узнал бы в прежней жизни), Крот отдал бы многое, чтоб вернуть время назад. Никогда до сегодняшнего дня он не пытался сходить за Пролетарку – слишком многое было у него связано с теми местами раньше, слишком больно было думать, что творится там теперь. Да и делать в тех краях было нечего – в центре ходить было куда интереснее и прибыльнее, там дома стояли тесно, и подчас в квартирах находилось много полезного. А чем ближе к его родному району, тем чаще встречались промзоны, пустыри, где нечего было ловить. Если чего там и было в изобилии, то разве что мутантов.
Однако теперь он должен вернуться туда, такое он получил задание. Мог, конечно, отказаться, но не стал.
Когда ближе к вечеру сталкер заглянул в столовую, все были уже там. За отдельным столиком сидел Федор, прихлебывая брагу и задумчиво ковыряясь в тарелке со слегка пригоревшим свиным шашлыком. «Парень, однако, не дурак поесть», – отметил про себя Крот. Неподалеку от него в углу устроились трое – Литвин, Следопыт и худенькое создание в костюме защитного цвета и надвинутой на глаза бейсболке. Следопыт что-то яростно втолковывал Литвину, тот слушал, время от времени досадливо морщась. Казалось бы, этот худой бледный человек тоже не слишком похож был на охотника, но чувствовалось – он отлично осознает, кто он и где и чего хочет от жизни. Он весь был как туго натянутая струна. Крот взял себе пару лепешек, порцию грибов и кружку браги и подошел к оживленно беседовавшей компании.
– Как жизнь? – поинтересовался он.
Литвин молча показал большой палец. Следопыт неопределенно пожал плечами. Крот осторожно покосился на существо в бейсболке – с первого взгляда можно было решить, что это худенький парнишка. Неужели в последний момент планы красных изменились и послали другого? Крот пригляделся повнимательнее – слишком тонкие запястья высовываются из просторных, не по размеру, рукавов, слишком длинные ресницы, плавные движения. Значит, все-таки девушка, – верно доложили разведчики. Она сидела, скромно потупившись, однако брагу прихлебывала. В тарелках у красных лежали обугленные, скрюченные крысиные тушки. «Мог бы девчонку получше кормить, жмот, – бледная она чуть ли не до зелени, долго так не протянет. Не избалованная, видно. Вон как на крысу налегает – обглодала чуть ли не дочиста», – подумал Крот и вздохнул. На вечно голодной Красной Линии экономить старались на всем.
– Плохо тебе платит товарищ Москвин, – посочувствовал он Следопыту, – на шашлык даже не хватает.
– Хочешь поговорить об этом? – напрягся Следопыт.
– Ну, полно, – примирительно протянул руку Крот, – давайте лучше выпьем, и к делу.
Он поднял кружку и торжественно произнес:
– Ну, за тех, кто уйдет на поверхность этой ночью. Пусть будет им удача, пусть не попадутся они мутантам в зубы, пусть вернутся с добычей.
За это грех было не выпить. Тост объединил всех сидящих, и даже Следопыт словно бы подобрел.
– Федор, – позвал Крот, – давай к нам.
Следопыт нахмурился.
– Это тоже наш человек, я его знаю, – успокоил его Крот, не уточняя, давно ли они успели познакомиться.
– Теперь за тех, кто ушел в туннели и не вернулся, – произнес Литвин, которому также известны были традиции. Все выпили в молчании. По-хорошему, пить за ушедших полагалось с непокрытой головой, но девушка бейсболку не сняла. «Шифруется, все правильно, – подумал Крот. – Наверняка ни Литвин, ни Федя ни о чем не догадываются, думают, что это парень. Вот и ладно, пусть подольше так думают». Увидев, что девчонка грустит над остатками крысы, словно бы случайно подвинул ближе к ней одну из своих лепешек, старательно отгоняя предположение, что пекут их тут из опилок. Девушка, протянув тощую руку в цыпках, царапинах и заусенцах, с не слишком чистыми ногтями, быстро схватила угощение, кинула на сталкера признательный взгляд. Глаза у нее оказались карими, а лицо было усыпано рыжими конопушками. Опустив голову, она вгрызлась в лепешку. Ее начальник, казалось, ничего не заметил, а Крот поздравил себя с удачным началом. Девушка была его заданием. Ему надо было присматривать за ней, а заодно и присмотреться, что она из себя представляет. Не мешало подружиться с ней, чтоб облегчить себе задачу.
«Красные идут на Кузьминки, – сказало ему начальство. – Надо узнать – зачем? Ходят слухи, что в лесопарке там что-то интересное обнаружили. Твоя задача – проверить эту информацию. А заодно – присмотреться к девчонке, которая идет с ними. Она может оказаться полезной».
Тем временем тосты помогли всем настроиться на нужный лад, сидящие за столом осознали себя частью единого сталкерского братства – теперь можно было поговорить и о деле.
– Я рад, что мы все тут встретились, – сказал Крот, почти не покривив душой, – и сдается мне, нам есть, что обсудить. Похоже, нам по пути?
– Не факт, – сказал вредный Следопыт.
– Если я правильно понял, – гнул свою линию Крот, – дорога предстоит трудная. И лучше нам всем быть заодно.
Литвин кивнул. Федор тоже согласно хмыкнул.
– Интересно девки пляшут! Давайте сперва выясним, – сказал Следопыт, – а то, может, нам всем в разные стороны.
– Сталкеры Красной Линии не любят показываться на Ганзе. Их можно здесь встретить, только если у них дела в этих краях, – заметил Крот.
– Раз уж ты разговор начал, почему бы тебе первому не открыть карты? – поинтересовался Следопыт.