Ужасный Шторм (ЛП)

Господи, сколько времени? Она уже должна быть здесь.

Это она, потому что опаздывает. Тру всегда всюду опаздывала.

Интересно, она всё ещё играет на пианино? Я спрошу её. Если это она.

Дерьмо, она когда–нибудь появится?!

Телефон люкса начинает звонить, и я мгновенно напрягаюсь.

Стюарт отвечает.

– Отправляйте её прямо наверх. Её встретят.

– Она здесь, – говорит он, поворачиваясь ко мне, – Я пошлю Дэйва встретить её у лифта.

Я сажусь на диван.

Хорошо, я должен успокоиться, веду себя как гребанная женщина.

Это просто Тру. А если нет, то ещё одна долбаная задница, которая берёт интервью. Тогда после всего, я наконец смогу закончить быть слюнтяем и найду её.

Я хватаю одну из тех мятных конфет на журнальном столике, предоставленные отелем, и кладу себе в рот. Я не хочу вонять сигаретами, если это она.

Проходит ещё пять минут, прежде чем я слышу щелчок главной двери. Это точно она, потому что отсюда до стойки администратора две минуты, а Тру всегда любила оттягивать время.

Я встаю. Нервозность проходит через меня. Я слышу, как говорит Стюарт. Я напрягаю слух, чтобы услышать другой голос, но ничего не слышу. Узнал бы я её голос? Я так давно ее не слышал.

Кажется, проходит вечность, прежде чем Стюарт заходит в гостиную, и она позади него. Тру. Это она.

Убейте меня, она выглядит прекрасно, восхитительно и в этот момент я понимаю, что больше не отпущу её.

Она немного продвигается вглубь комнаты. Я не могу оторвать от неё глаз. Она выглядит потрясающе.

На ней свободная серая кофточка, приталенная, показывающая её осиную талию, а её сиськи в ней выглядят просто невероятно. И эта милая маленькая юбочка. Она короткая и открывает большую часть ног. Дерьмо, они длинные. Она обута в пару подойди–и–трахни–меня–сейчас туфель, которые бы выглядели восхитительно, с обёрнутыми вокруг меня ногами.

– Тру? – мой голос немного хрипит. Я делаю глубокий вдох, – Труди Беннет? Моя Труди Беннет? – повторяю я, как гребанный придурок.

Конечно, это она, ты, идиот.

Я делаю шаг вперёд.

– Чёрт, это действительно ты.

Что, чёрт возьми, со мной происходит? Почему я не могу перестать говорить, как тупица?

– Да. Это действительно я, – отвечает она.

Она звучит, как грёбаный ангел. Мой член дёргается и начинает твердеть.

Ой, черт, нет! Ради всего святого, Уэзерс, прекрати. Тебе что, пятнадцать?

Быстро отвлечься.

Я думаю о времени, когда нашёл Стюарта, целующего какого–то чувака.

Да, это работает. Вниз, мальчик. Хорошо, Уэзерс, сделай серьёзное лицо.

– Охренеть! – Говорю я, подходя немного ближе, – Когда Стюарт сказал, что интервью у меня берет Труди Беннетт, я решил, что в Великобритании должно быть не так много девушек с именем Труди Беннетт, не так ли? Я думаю, что так, но... – я смеюсь, – Потом я просто подумал, что слишком много совпадений, чтобы это была именно ты... и вот черт... это ты.

Откуда, чёрт возьми, взялась эта хрень? Если это называется "сделать серьёзное лицо", то я полностью облажался.

Я никогда не чувствовал неуверенности перед этой женщиной, с тех пор, как видел её в последний раз, но по крайне мере, в подростковом возрасте у меня было оправдание. А какое оно сейчас?

Этого не может быть, потому что я чист, хоть и трахал каждую горячую цыпочку в центре реабилитации, включая горячего замужнего нарколога и несколько других юбок, что были за пределами центра.

Всё из–за неё.

– Это я, – говорит она.

Она нервничает. Мне это нравится. Это поднимает мне настроение.

Я подхожу к ней, желая быть ближе. И вблизи я замечаю румянец на её щеках. Она выглядит так чертовски красиво. Тру – самая красивая и идеальная женщина, которую я когда–либо видел в своей жизни.

Больше всего, я хочу прикоснуться к ней, но боюсь. И, чёрт, она пахнет невероятно. Это не просто духи, это она. Запах переносит меня назад в прошлое. И я вдруг чувствую непреодолимое чувство любви к ней и желание защитить. Я никогда не хотел женщину так, как сейчас хочу её. Я хочу не только трахать её, но и держать в своих объятиях.

– Прошло сколько... одиннадцать лет? – спрашиваю я, стараясь держать голову прямо.

– Двенадцать, – поправляет она.

– Двенадцать. Господи, точно, – я запускаю руку в волосы, – Знаешь, ты выглядишь иначе… ну, ты знаешь, – я пожимаю плечами.

– Знаю, – улыбается она – Ты тоже изменился, – указывает на татуировку у меня на руке.

Я с усмешкой смотрю на неё.

– А остальное совсем не изменилось, – говорит она, указывая своим маленьким пальчиком на мой нос.

Она имеет в виду мои веснушки. Я их терпеть не могу. Я потираю нос.

– Да, не могу избавиться от них.

– Мне всегда они нравились.

Правда?

– Да, но тебе так же нравились "Заботливые мишки", Тру, – дразнюсь я.

Она краснеет. Снова.

– Ты помнишь это? – бормочет она, глядя вниз.

Я хочу подойти и коснуться пальцами её розовых щёчек. На самом деле, я хочу сделать кое–что большее с ней сейчас. Поцеловать её, снять одежду...

– Я много чего помню, – я смотрю на неё своим лучшим взглядом, от которого все женщины готовы снять для меня трусики. – Давай присядем, – я хватаю её левую руку по двум причинам. Первая – почувствовать её обручальное кольцо. Вторая – мне просто нужно к ней прикоснуться. Нет кольца. Чёрт, спасибо. Но при контакте с ней моя кожа нагревается, а член снова дёргается в штанах.

Бл*дь! Только не снова.

Стюарт и чувак. Стюарт и чувак.

Фокусируясь на опускании своего члена, я веду её к дивану и усаживаю. Она садится рядом со мной, но оставляет достаточно пространства. Я поворачиваюсь к ней, скрещивая ноги. Смотрю на неё, пока она кладёт сумку на пол. Её милая коротенькая юбочка задирается, открывая мне обзор на её ножки. Я подавляю стон, представляя, как касаюсь её ноги, провожу пальцами по гладкой оливкового цвета коже, поднимаюсь выше под эту сексуальную юбку.

– Хочешь чего–нибудь выпить? – спрашиваю её, избавляясь от воображаемой картины.

Она сдвигает ножки ко мне.

Чёрт! Она, что, дразнит меня?

Мои руки чешутся от того, что хотят прикоснуться к её коже и узнать: действительно ли она такая мягкая, как выглядит? Если бы она была любой другой женщиной, то я бы сделал это и многое другое прямо сейчас. Если бы она была кем–то ещё, то была бы сейчас без кофты и юбки, а я трахал бы её, пока она бы не кончила. Но она не просто кто–то другой. Она – Тру.

Она была моим лучшим другом, и сейчас им является, и всегда будет намного выше быстрого траха, независимо от того, что мой член говорит мне прямо сейчас.

Это самое запутанное чувство, которое я когда–либо испытывал в своей жизни. А я не путаюсь. Если я хочу что–то, я беру это, или делаю так, чтобы это произошло. Но я не могу поступить так с ней. Я фокусируюсь на её лице, избегая соблазна посмотреть на её ноги или сиськи в этом плане, и проявляю уважение, которого она заслуживает.

– Воды, пожалуйста – отвечает она. Её щёки снова краснеют.

Она вообще краснела, когда мы были детьми?

– Воды? – Переспрашиваю я. – Уверена, что не хочешь апельсиновый сок или что–то подобное?

Она качает головой.

– Только воды, спасибо.

– Стюарт! – кричу я.

Его лицо показывается через несколько секунд. Быстро. Бьюсь об заклад, что этот любопытный ублюдок стоит возле двери и подслушивает.

– Не мог бы ты принести стакан воды для Тру, а я пожалуй выпью апельсиновый сок.

Стюарт кивает, улыбается мне и уходит, чтобы принести нам наши напитки.

Носатый ублюдок подслушивает.

Я чувствую беспокойство. Мне нужно покурить, но я не хочу зажигать сигарету перед ней просто так.

– Это немного странно, да? – говорю я.

– Хм, немного, – она бросает на меня взгляд, сжимая свои полные губки вместе.

Я хочу поцеловать их, видеть их вокруг своего члена...