Страница 44 из 70
— Нам нужно было, чтобы ты так думал, — сказала Иоланта.
Рейстлин покачал головой, словно сильно озадаченный, хотя, по правде говоря, он и так уже многое подозревал.
— Позже я все объясню, — сказала Кит. — Я действительно была рада получить известие от Иоланты, что ты все еще жив. Опасалась, что вы с Карамоном не сможете избежать Водоворота.
— Я сбежал, — сказал Рейстлин. — Другие не смогли. Они погибли в Кровавом море.
— Так ты не знаешь… — начала Китиара, потом замолкла.
— Не знаю чего?! — резко спросил Рейстлин.
— Твой брат не погиб. Карамон выжил вместе с Танисом и этой рыжей официанткой, имени которой я никогда не могла запомнить, так же как и имени той женщины с жезлом и ее мужа, громадного варвара.
— Не может быть! — выдохнул Рейстлин.
— Уверяю тебя, все точно. Они были вчера в Каламане. И, как доносят мои шпионы, там встретились с Флинтом, Тасом и эльфийкой Лораной. Кажется, ты ее тоже знаешь.
Кит продолжила говорить о Лоране, но Рейстлин не слушал. Теперь он был вдвойне рад, что надвинул капюшон пониже. Сейчас выражение его лица менялось так стремительно, что он напоминал буйного алкоголика. Он так был уверен в смерти Карамона… Он убедил себя в этом, повторял каждый день и каждую ночь. Маг закрыл глаза, чтобы комната прекратила вращаться, и рухнул на стул, стоящий рядом. Он с трудом вновь обретал контроль над собой.
«Почему я волнуюсь, жив Карамон или нет? — спросил он себя, впиваясь пальцами в край сиденья. — Мне же все равно».
За исключением того, что это неправда. Где-то глубоко-глубоко внутри некая маленькая и очень презираемая Рейстлином частица, та, которую он так долго пытался уничтожить, сейчас горько плакала.
Китиара смотрела на него, видимо ожидая ответа на вопрос, который маг не услышал.
— Я не знал, что он жив, — произнес Рейстлин, отчаянно пытаясь взять себя в руки. — Странно, что он оказался в Каламане. Этот город находится на другом конце света от Устричного. Как наш брат мог туда попасть?
— Я не спрашивала. Время и место были неподходящими для семейного воссоединения, — рассмеялась Китиара. — Я была занята, диктуя простонародью условия выкупа за их так называемого Золотого Генерала.
— А кто это?
— Лорана, та эльфийка.
— Ах да, — сказал Рейстлин, — я слышал, что рыцари выбирали ее, еще когда был в Палантасе. Кажется, выбор был единодушным и она победила.
— Повезло, — сердито буркнула Китиара. — Но я положила конец ее победам. Теперь она моя пленница.
— И что ты задумала с ней сделать?
Китиара помолчала.
— С ее помощью я собираюсь заполучить Корону Власти. Я объявила людям Каламана, что в обмен на Лорану они должны отдать мне Берема.
Рейстлин начал понимать. Он вспомнил рулевого на борту судна. Того, кто вел корабль в Кровавом море. Старика с молодыми глазами.
— А Берем вместе с Танисом, верно?
— Откуда ты знаешь? — удивленно воззрилась на него Китиара.
— Просто догадался, ничего более. — Маг пожал плечами. — Думаешь, ради Лораны Танис согласится обменять Берема?
— Я знаю, так и будет, — сказала Кит. — А Лорану я обменяю на Корону.
— Так вот каков твой секретный план… А где Танис и мой брат сейчас?
— Пытаются найти способ спасти эльфийку. Мои шпионы висели у них на хвосте, но потеряли след. Зато встретили одного кендера, похожего на Тассельхофа, который спрашивал, как добраться до места под названием Обитель Богов.
— Обитель Богов… — задумался Рейстлин, — Что это такое? Никак не могу вспомнить.
Конечно, он знал. Обитель Богов была сакральным, святым местом, посвященным Богам. Но маг не собирался передавать такую информацию сестре. Знание — сила. Теперь его заботил вопрос: зачем Карамон и Танис отправились туда?
— Говорят, Обитель Богов расположена около Нераки в Халькистовых горах, — продолжила Кит, — у меня там разосланы патрули. Скоро компанию обнаружат, и Танис отведет меня к Берему.
— Почему этот человек так важен? — спросил маг. — Для чего добрая половина армии занята его розысками? Что делает его ценней, чем Корона Власти?
— Тебе ни к чему это знать.
— Если хочешь получить от меня помощь, придется сказать.
— Мой младший братик — корыстный ублюдок, — усмехнулась Китиара. — Но именно так я тебя и воспитала. Я расскажу тебе всю историю.
Она подвинула стул и уселась поудобней. В комнате было лишь два стула, а Иоланта сидела, скрестив ноги, на кровати.
— Тебе понравится эта история, — чуть улыбнулась Китиара, — она ведь о двух родственниках, один из которых убивает другого.
Если она и ждала от Рейстлина реакции, то ей пришлось разочароваться: маг остался сидеть неподвижно.
— Как говорят, — начала Кит, — один парень по имени Берем и его сестра наткнулись на сломанную колонну, всю покрытую редкими драгоценными камнями. Они были очень бедны, и Берем решил присвоить изумруд. Сестра возражала, и, короче говоря, он проломил ей голову.
— Она упала и ударилась головой о камень, — заметила Иоланта.
— Не имеет значения, — отмахнулась Китиара. — Важно то, что Берем был проклят Богами и заполучил этот изумруд в грудь. И теперь блуждает по миру, стараясь искупить вину. А в это время сестра простила Берема, и ее добрый дух вошел в камень. Когда Такхизис попробовала обойти ее, то не смогла. Вход в наш мир оказался для нее закрыт.
Если бы Рейстлин сам не видел изумруда в груди Берема, то никогда не поверил бы этой байке. «Я был прав, — подумал он, — Такхизис не может явиться в наш мир во всей своей силе. Это хорошо. Иначе война закончилась бы, не успев начаться».
— Сломанная колонна — это Камень Основания из Храма Истара, — пояснила Иоланта. — Такхизис нашла его и перенесла в Нераку, выстроив вокруг собственный Храм. Ей нужен Берем: его душа присоединится к душе сестры, и дверь в Бездну немедленно распахнется.
— А что делать мне? — спросил Рейстлин. — Зачем ты это рассказываешь? Мне кажется, вы уже все продумали заранее.
Китиара покосилась на Иоланту и взглядом сказала Рейстлину: «Мы обсудим этот вопрос без нее». Затем Кит сменила тему разговора:
— Почему ты так спешишь уехать? Я столько лет тебя не видела, кроме того, мне интересно, что ты думаешь об этой эльфийке.
— Китиара, — в свою очередь сказала Иоланта, — и у стен есть уши. Даже у сожженных стен.
— Все просто бредят ее красотой. — Кит проигнорировала ее. — Она такая бледная и матовая, просто хлеб, замоченный в молоке. А вот когда я видала ее у Башни Верховного Жреца, она была совсем не в лучшей форме.
— Китиара, у нас есть более важные дела… — начала Иоланта, но Кит знаком велела ей замолчать.
— Так что ты о ней думаешь? — настаивала Китиара.
Что мог Рейстлин думать о Лоране? То, что она оставалась для него единственной красотой в мире. Даже его проклятое зрение, проникающее сквозь время и показывающее смерть и увядание всего живого, оказывалось бессильным перед Лораной. Эльфы живут очень долго, и годы обойдутся с эльфийкой очень мягко. Возможно, с возрастом она станет выглядеть даже лучше.
Лорана немного боялась его, немного смущалась. Но все равно доверяла. Рейстлин не знал почему. Возможно, она видела в нем нечто, недоступное другим. И маг весьма ценил такое внимание. Он любил ее… нет, даже не любил, а лелеял, как человек, оставшийся посреди пустыни с единственным глотком прохладной воды.
— У нее есть все твои прекрасные качества, сестра, — мягко сказал Рейстлин, — и еще много таких, которых у тебя нет.
Китиара радостно рассмеялась, приняв эти слова за комплимент.
— Китиара, нам нужно немедленно переговорить, — сердито сказала Иоланта. — Наедине.
— Возможно, я мог бы закончить за тебя письмо, — предложил Рейстлин.
Китиара приглашающе махнула ему рукой и отошла к окну, где они с Иолантой зашептались, сблизив головы.
Рейстлин уселся, отставив в сторону посох Магиуса. Занятый своими мыслями, он начал механически копировать слова с испорченного пергамента, попутно исправляя орфографические ошибки, на новую страницу. Маг писал быстро, красиво и более грамотно, чем Китиара.