Страница 32 из 108
Принят в Братство Черного Кинжала – В 1932 году
Рост – 198 см
Вес – 122-128 кг
Цвет волос – Разноцветные, стриженные под машинку
Цвет глаз – Желтые, когда он спокоен/Черные, когда зол
Отличительные физические черты – Метки раба, вытатуированные на шее и запястьях; шрам, спускающийся по лицу ото лба до рта, деформируя верхнюю губу; многочисленные шрамы на спине; проколотые соски (самостоятельно); туннель в мочке уха; метка Братства на левой стороне груди; имена «Бэлла» и «Налла» на Древнем языке, вырезанные на плечах и спине.
Отметки – Сейчас умеет читать и писать, но многие годы был неграмотным. Имеет идентичного близнеца – Фьюри.
Предпочитаемое оружие – Пара Сиг Сойеров. Раньше предпочитал рукопашный бой.
Описание – Зейдист встал на колени рядом с одним из лессеров. Лицо искажала ненависть, рассеченная верхняя губа обнажала зубы и длинные тигриные клыки. С волосами, подстриженными под машинку, и впадинами вместо щек он был словно мрачный жнец, как и смерть спокойно работал на холоде. На нем была лишь черная водолазка и свободные черные брюки. Оружия было больше, чем одежды: грудь пересекала кобура для клинков Братства Черного Кинжала, еще два ножа весели на бедрах. Там же находился пояс с парой Сиг Сойеров.
Хотя он никогда не пускал в ход девятимиллиметровые. Он любил личный контакт при убийстве. Вообще-то, только в такие моменты он близко подходил к другому живому существу.
Супруга – Бэлла
Персональный опросник
Последний фильм, который ты смотрел – «Фрикадельки» (Спасибо, Рейдж).
Последняя книга, которую ты читал – «О, места, куда ты попадешь!» Доктора Сьюза моей малышке.
Любимое телешоу – Нету такого.
Последнее просмотренное телешоу – «Симпсоны» – а вот они мне нравятся.
Последняя игра, в которую ты играл – Монополия с Рофом.
Самый большой страх – Проснуться и обнаружить, что все это было сном.
Самая большая любовь – Бэлла.
Боксеры или плавки? – [пропущено]
Часы – Timax – я за функциональность.
Машина – Porsche 911 Carrera 4S, темно-серый – как и говорил: я за функциональность.
Сколько сейчас времени? – Полночь (я сегодня выходной).
Где ты? – В офисе, в тренировочном центре.
Что на тебе надето? – [пропущено]
Что у тебя в шкафу? – [пропущено]
Что ты ел в последний раз? – Яблоко Грэнни Смит.
Опиши свой последний сон – [пропущено]
Кола или Пепси? – Кола
Одри Хепберн или Мерлин Монро? – О, ради Бога, это просто смешно.
Кирк или Пикар? – Кто?
Футбол или бейсбол? – Спорт – это скучно.
Самая сексуальная часть тела твоей женщины – Не касается никого, кроме Бэллы.
Твои первые слова, сказанные ей – Не знаю, что ты делаешь здесь, кроме как обламываешь мне тренировку.
Ее ответ на них – Простите, я не знала…
Последний подарок, который ты ей сделал – Часть меня хотела бы сделать вид, что это была вещь или что-то типа того. Но, думаю, последний и лучший подарок ей – это то, что я взял себя в руки и стал настоящим отцом для Наллы.
Что тебе больше всего нравится в Бэлле? – Все. Каждый дюйм ее кожи, каждая прядь ее волос, мечты и надежды в ее глазах, и вся любовь, что живет в ее сердце.
Когда ты в последний раз смеялся? – Когда Бэлла щекотала меня – минут десять назад.
Когда в последний раз ты плакал? – Не касается никого, кроме Бэллы.
Интервью с Зейдистом
Оставив комнату Рейджа, я мгновение стою в коридоре и прислушиваюсь к шуму в особняке. Я слышу, как внизу, в бильярдной, раздаются басы Ти-Пейна и стук шаров, на другой стороне фойе – в столовой – доджены убирают посуду после Первой Трапезы, их голоса были тихими и чрезвычайно радостными… значит, предстоит вымыть гору фарфора и серебра. Позади меня, за закрытыми дверями кабинета Рофа раздаются голоса короля и Бэт…
Зейдист: Хэй.
Дж.Р.: (резко оборачиваюсь) Привет…
Зейдист: Не собирался пугать тебя.
Зейдист производит то еще впечатление. Сейчас он очень большой, так сильно отличается от того, что было до встречи с Беллой. Если я положу ладонь на его грудь? Ну, может, она накроет одну половину, но придется постараться. Вместе с его телом, также поправилось лицо, и этот шрам, пусть такой же заметный, как и всегда, больше не казался четким, потому что сейчас скулы Зейдиста не выпирали так остро. Сегодня ночью на нем низко посаженные джинсы (уверена, это «Севен») и футболка «Тренировочный центр «Наказание». На нем здоровые ботинки, а в кобуре подмышками – Сиг Сойеры.
Дж.Р.: Не собиралась так высоко подпрыгивать.
Зейдист: Ты хочешь взять у меня интервью?
Дж.Р.: Если ты не возражаешь.
Зейдист: (пожимает плечами) Не-а. Никаких проблем с этим. Пока я сам могу выбирать, на что отвечать.
Дж.Р.: Конечно же можешь. (смотрит на балкон) Может, сделаем это в биб…
Зейдист: Пошли.
Когда мужчина вроде Зи говорит «Пошли», ты подчиняешься по двум причинам: во-первых, он не причинит тебе вреда, и во-вторых, он не позволит никому причинить тебе вред. Поэтому нет причин не пойти с ним. Также нет смысла спрашивать «куда». Конечно, он не причинит тебя вреда, но разве захочется приставать с расспросами к нему? Не-а.
Мы спускаемся по парадной лестнице в быстром темпе, а потом, оказавшись в фойе, проходим по изображению яблони, направляясь в сторону вестибюля. Доджены в столовой смотрят на нас, и хотя они одеты в черно-белые униформы, их улыбки были легкими и непринужденными, как солнечный день. Мы с Зи махаем им, проходя мимо.
Зи придерживает обе двери вестибюля для меня.
Оказавшись снаружи, во внутреннем дворике, я делаю глубокий вдох. Осенний воздух на севере штата Нью-Йорк – словно обжигающе-холодная газированная вода. Он проникает в твои синусовые пазухи и с шипением опускается в легкие. Мне нравится.
Зейдист: (доставая ключ из кармана) Решил, что мы могли бы прокатиться.
Дж.Р.: Потрясающая мысль. (следует за ним к железно-серому Порше 911 Каррера 4S) Эта машина…
Зейдист: На самом деле, единственная вещь в моей собственности. (Открывает для меня дверь и ждет, пока я скользну на пассажирское сиденье.)
Пока он огибает автомобиль и садитсяся со стороны водителя, я мучаюсь приступом белой зависти. Порше – машины класса «люкс», но их корни уходят в гонки, и это видно. Приборная панель не захламлена техническими примочками. Сиденья не плюшево-мягкие. Никакой вычурной отделки салона. Только высокофункциональность и мощь.
Поистине идеальная машина для Зи.
Зи заводит автомобиль, калиброванная вибрация доносится с задней части громко и четко, словно в багажнике прячется несколько лошадей. Разворачиваясь на гравии в три приема, аккуратно маневрируя вокруг фонтана, осушенного на зиму, он дергает переключатель передач легко, как по маслу.
Мы выезжаем через ворота на территорию, и спуск по горе, на которой мы находимся, проходит для меня в тумане из-за миса. Мы оказываемся на равнине, где повороты сменяются прямыми участками дороги, и когда я снова могу видеть окружающий ландшафт, мы находимся на одном из бесчисленных перекрестков 22-го Шоссе. Зи поворачивает налево и жмет педаль в пол. Порше истерично рычит и впивается в асфальт своими шинами, словно металлическими шипами, а двигатель жрет топливо, словно реактивный самолет. Мы устремляемся вперед, и мой живот проваливается вниз, я хватаюсь за ручку на двери, но не потому, что боюсь разбиться… хотя Зи и не включил фары, а панель приборов не светилась. Нет, в безлунную ночь были лишь Порше и ровная дорога, и потому я словно парю. Хватка на ручке – моя попытка в невесомости удержаться за землю.
Но потом я осознаю, что не хочу ограничений. Я отпускаю руку.
Дж.Р.: Это напоминает мне о Рейдже и Мери.