Страница 6 из 112
Оказавшись один на один с детективом в собственной квартире, она сдается и все ему рассказывает, а затем слезно просит дать ей сигарету (сигареты этой марки были альтернативным спонсором шоу), и Кровавый Глаз выворачивает свои карманы в поисках ее. Пытаясь обнаружить сигарету, он, одну вещь за другой, выкладывает на стол целую кучу барахла, включая и свою пушку. Кэйт с злодейским победным криком хватает оружие, берет детектива на мушку и стреляет.
Револьвер срабатывает без проблем, но Кровавый Глаз остается стоять где стоял, целый и невредимый.
— Но ты же мертв! Я убила тебя! — кричит обескураженная Кэйт.
— Я опасаюсь заряжать в револьвер боевые патроны, — признается Кровавый Глаз, стыдливо усмехаясь. — Поэтому всегда заряжаю оружие холостыми.
Кэйт разражается истерикой, и тут в квартиру врывается лейтенант полиции.
— Я слышал выстрел, — задыхаясь, говорит Ле Фуе. — Так почему ты все еще жив?
— Револьвер заряжен холостыми. — Кровавый Глаз поднимает оружие, осененный счастливой улыбкой, наводит его на лейтенанта и спускает курок. — Видишь?
По телу лейтенанта проходит конвульсия. Он неожиданно широко раскрывает глаза, его колени подкашиваются, и он медленно бесчувственно оседает на пол, сделав перед тем несколько неверных шагов. Кровавый Глаз на секунду опускается рядом на колени, и тут — по сценарию — должна следовать убойная реплика: «Какой же я рассеянный: опять перепутал патроны!»
Но Эдди этого не сказал.
Стоявший рядом со мной Борис нетерпеливо пожал плечами.
— Пауза хороша, — громко сказал он, — но это всего лишь убойная реплика, Эдди, а не сообщение о начале третьей мировой войны!
Эдди медленно поднял голову и посмотрел на Бориса так, словно тот был инопланетянином.
— Он мертв!
— Это не по сценарию, — огрызнулся Борис.
— На самом деле! — В голосе Эдди послышались плаксивые нотки. — Посмотри на него!
И тут Борис сказал по-русски что-то такое, что на любом языке могло означать только ругательство, затем резко оборвал себя и уставился на тело Нейла Ле Фуе, недвижимо распростертое на полу. Кэйт тонко завизжала, и этот резкий, высокий звук больно ударил мне в уши. Со все возрастающим ужасом я смотрел на расплывающееся пятно на пиджаке Ле Фуе, которое на глазах становилось все больше и больше.
— Он мертв, — жалобно повторил Эдди, а затем посмотрел на стол, где в беспорядке был разбросан разнообразный реквизит, используемый в скетче.
— Кто-то поменял холостые патроны в револьвере на настоящие! — Эдди трясло так, словно его охватил жесточайший приступ малярии. — Что сказал этот скелет в человеческом обличье — Чарли просил передать тебе последнее прости? Он все заранее подготовил, еще до того, как вошел сюда и спросил меня насчет ответа: так что раз уж я сказал «нет», ему оставалось только предоставить событиям развиваться своим чередом. Но Кэйт, стреляя в меня первый раз, умудрилась промахнуться, и тогда…
В жалкой растерянности Сэквилл взглянул на тело Ле Фуе, откровенно всхлипнул, и в его голосе послышалось неподдельное страдание, словно у ребенка, который только что наступил на одну из своих любимых игрушек и не заметил этого, пока не стало слишком поздно.
— О Господи! — диким голосом взревел Эдди. — Это я убил его!
Глава 3
Вечером, около одиннадцати, мы снова вместе сидели в комнате для совещаний. Все выглядело так, будто мы ждали одного Ле Фуе, который, как всегда, запаздывал, разве что никто не сообразил принести выпивку. Несмотря ни на что, мы отыграли шоу точно по графику, заменив зловещий «Кровавый Глаз» одним из старых скетчей, — теперь мы сидели перед лицом «закона и возмездия», воплощенных в образе лейтенанта Каблина.
Лейтенант оказался плотным седовласым человеком, которого отличала скорее неторопливость, нежели быстрота движений. Похоже, он в свое время набил руку на шайке Капоне, поэтому толпа дилетантов вроде нас, собравшихся в этой комнате, способна была заинтересовать его разве что на пару минут. Не открывая рта, он внимательно по очереди осмотрел нас, отчего у меня родилось паническое чувство: если хоть кто-то из нас не встанет и не сознается во всем в ближайшие пару минут, этим «кем-то» стану я сам — поскольку просто не могу позволить, чтобы лейтенанта постигло горькое разочарование. На секунду я нарисовал в своем воображении картину того, как может поступить лейтенант с человеком, разочаровавшим его, — и это было весьма кровавое зрелище.
Хэлл Уайт уловил наконец ядовитый взгляд Эдди Сэквилла и с огромной неохотой откашлялся, дабы прочистить глотку.
— Лейтенант, — занервничал он, — мы все очень устали, испытав минувшим утром шок, связанный со смертью Ле Фуе. А потом еще все эти вопросы, которые вы задавали, и все заявления, которые нам пришлось сделать, — и после всего этого мы тем не менее отыграли сегодняшнее шоу. Не могли бы вы…
— Нет, — грубо перебил его Каблин с подкупающей простотой.
Фрайда Ансель поправила свою безупречную прическу, уложенную в две волны цвета воронова крыла, улыбнулась, подбадривая себя, и разгладила платье на своих изящных бедрах. Прежде чем она решилась заговорить, холодные темные глаза женщины оценивающе осмотрели грубо высеченные черты лейтенантского лица.
— Похоже, у вас тоже был нелегкий день, лейтенант. — В ее голосе сквозила симпатия. — Неужели невозможно отложить все до утра, когда мы будем в состоянии взяться за дело с новыми силами?
Каблин взглянул на нее с отеческим выражением на лице.
— Вы не похожи на безмозглую дуру, мисс Ансель, — тепло сказал он. — Но не открывайте более рта, чтобы не испортить сложившегося у меня впечатления.
Фрайда поджала губы, ее глаза насквозь пронзили лейтенанта молнией, которая явно была тщательно отрепетирована заранее.
— Кто-нибудь еще хочет высказать свои замечания до того, как начну я? — угрожающе поинтересовался лейтенант.
— Я бы предпочел пригласить штук шесть адвокатов, прежде чем этот тип начнет меня допрашивать, — пробормотал Борис мне в ухо, — но не осмеливаюсь просить об этом!
— Отлично! — рявкнул лейтенант. — Всем вам известно, что произошло сегодня утром. Кто-то заранее взял револьвер, который используется в скетче, вынул оттуда холостые заряды и заменил их настоящими металлическими пулями. Вы, — кивнул он в сторону Кэйт Данн, — промахнулись, когда стреляли первый раз в Сэквилла. Мы вытащили пулю из стены как раз позади того места, где он стоял. Затем вы, — лейтенант взглянул на Эдди, — сделали второй выстрел, которым и был убит Ле Фуе. Не так ли?
— Не напоминайте мне об этом, лейтенант, — прошептал Эдди.
— Итак, кто-то желал вашей смерти, — продолжал Каблин, оглядывая комнату. — Кто же? И почему?..
Я, конечно, мог бы сообщить ему, что на этот вопрос никто из присутствующих не даст ответа — во всяком случае, до тех пор, пока Эдди Сэквилл платит им жалованье, но передумал.
— Отлично! — Каблин пожал плечами. — Тогда придется потрудиться, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Как насчет того парня, которого прислал Чарли и который помнит все, исключая вас, Эдди?
Эдди с очевидным усилием поднял голову и тупо уставился на лейтенанта. Это продолжалось несколько секунд. Его лицо цветом напоминало перепачканный пергамент, испещренный глубоко въевшимися грязными царапинами, а прикрытые тяжелыми веками глаза за огромными очками в тяжелой оправе налились кровью. В первый раз с тех пор, как я его знал, он выглядел на все свои сорок пять.
— А, этот? — устало спросил он. — Это была просто скверная шутка. Я заплатил этому парню — он актер — и попросил разыграть их; просто ради удовольствия посмотреть на их физиономии. Мы как раз обсуждали новую серию «детективных» скетчей, и я полагал, что это будет по-настоящему смешной розыгрыш, и…
— Рассказывайте это кому-нибудь другому! — проворчал Каблин. — Кто бы ни заменил патроны в том револьвере, он должен был знать все о вашем скетче, знать его сценарий. Он знал, в кого будут стрелять первым — и, если вы помните, это были вы. Единственная причина, по которой вы еще живы, заключается в том, что мисс Данн настолько плохо целилась, что ухитрилась промазать. Однако истина в том, что сейчас в морге должны были бы лежать вы, а не Ле Фуе! Вы думаете, это остановит преступника и он не сделает попытки достать вас снова — теперь, когда он знает, что в первый раз промахнулся?