Страница 14 из 23
– Удивительную вы все-таки историю рассказали! – прервал молчание Светловидов. – Когда-то изобретатель или инженер придумывал машину; на заводе ее запускали в производство, и эти машины работали где угодно. Потом появились вычислительные машины. Они не могли трудиться сразу же после сборки. Программист должен был дать им программу действий. А теперь и этого мало. Для таких сложнейших систем, как ваш Электроник, нужен еще и талантливый педагог!
– И вот вам результат воспитания: мы едем в милицию, – проворчал Громов. – Хотел бы я еще знать: если я случайно встречу этого негодного лиса, послушается ли он меня, остановится ли?
В отделении было пустынно и тихо. За столом сидел один дежурный – симпатичный молодой милиционер. Он встал, откозырял, сказал, пожимая руку Громова:
– Рад с вами познакомиться, профессор. Извините, что мы так долго выполняли ваше поручение. Мальчишка действительно бегает, как заяц. Электроник-Сыроежкин сейчас в поликлинике, это через дорогу. Проходит рентген.
– Рентген? – Брови Громова поползли вверх. – Ах да, проглоченные предметы… Но в данном случае рентген бесполезен. Он только озадачит врача.
Дежурный был явно смущен ответом.
– Я беспокоился о его здоровье, – пробормотал он.
Они пересекли улицу, вошли в поликлинику. Милиционер нажал кнопку у двери рентгеновского кабинета. Тотчас же вышел врач.
– Рентген ничего не показал, – развел он руками.
– Как – не показал? – спросили трое хором.
– Никаких посторонних предметов в желудке нет, – пояснил врач. – А так… сердце в норме, легкие прозрачные. Здоровый мальчик.
– Где он? – не выдержал профессор.
– Сейчас… Сережа! – позвал врач.
Дверь кабинета скрипнула. В щель просунулся любопытный нос. И вот из темноты появился мальчишка.
Профессор шагнул навстречу и остановился. Внимательно посмотрел на мальчика. Громко сказал:
– Поразительно! Фантастика!
– Здравствуй, Электроник! – улыбнулся Светловидов и протянул руку.
– Я Сыроежкин, – сказал мальчик, пряча руки за спину.
– Это не он? – удивился Александр Сергеевич, глядя вопросительно на Громова.
Профессор сделал неопределенный жест рукой. Глаза его были устремлены на Сыроежкина, излучая мягкий свет.
Сережка улыбнулся.
– Значит, это не он? – сказал дежурный. – Та-ак… Но ведь свидетели уверяют, что именно этот мальчик проглотил часы. Скажи честно, – обратился он к Сыроежкину, – ты показывал фокусы в парке?
– Ничего я не показывал, – буркнул Сергей.
– И не ты бежал в кроссе?
– Ничего я не бежал. Все это болельщики напутали.
– И ты не знаешь, – прищурился милиционер, – кто такой Электроник?
– Ничего я не знаю! – закричал с отчаянием Сережка.
Если бы профессор умел читать мысли! Он сразу бы узнал все: как Сережка нашел настоящего друга, как он был рад и счастлив всего только час тому назад и как боится так сразу, внезапно потерять его. Нет, он никому его не отдаст! Не скажет о том, что Электроник сидит у него в комнате, в шкафу, ни слова, что бы с ним ни делали эти трое.
– Ничего я не знаю, – мрачно повторил Сыроежкин.
Нет, замечательный ученый не умел читать чужие мысли. Он сказал милиционеру:
– Отпустите мальчика, это недоразумение. Вы слышали, что рентген ничего не показал!
И Сережка ушел. А четверо взрослых остались в приемной поликлиники.
– Такой казус, – сокрушался дежурный. – Вы бы хоть, профессор, дали фотографию своего Электроника.
– Фотографии у меня нет, – сказал Громов. – Да вы ее только что видели: вот она – фотография – ушла на двух ногах, Сережка Сыроежкин. Симпатичное имя!
Тайна: «Ты – это я»
– Электроник! – шепотом говорит Сережка, открыв дверцу шкафа. – Всё в порядке. Сверток я отдал в бюро находок. Сунул в окошко и удрал. Разворачивают они сверток и видят: нашлись и кошельки, и часы, и авторучки.
И никакого скандала.
– Я не хотел скандала, – хрипло сказал Электроник. – Они сами давали вещи.
– Тише! Все спят! – предупреждает Сережка.
Ночь. Со всего неба смотрят в окно звезды.
Луна спряталась за дом.
У школы горит фонарь.
– Ты хочешь спать?
– Я никогда не сплю.
– А что ты будешь делать?
– Я буду читать. Давай мне книги.
– Какие хочешь? Приключения? Про смешное?
– Давай всякие, – говорит Электроник. – И стихи давай. Стихи читать полезно. В каждой букве стихов полтора бита.
– Каких таких бита? – удивляется Сережка.
– Бит – единица информации. В разговорной речи одна буква – это один бит. В стихах – полтора бита. Но это условное название. Можешь называть их как хочешь, хоть догами.
– Вот тебе целый миллион догов, – говорит Сережка, доставая с полки книги. – Сейчас я зажгу тебе лампу. А аккумуляторы тебе надо заряжать?
– Я пришел к выводу, что утром было очень сильное напряжение тока, поэтому я так быстро бежал.
– А какое у тебя напряжение?
– Сто десять вольт.
– Ну, дело пустяковое. Сейчас я возьму трансформатор от холодильника, и будет как раз сто десять вольт.
Сережка тихонько принес из коридора трансформатор и табуретку, взял со стола лампу и устроил друга в шкафу. Разделся, скользнул под одеяло, стал смотреть на светлую щель, разрезавшую шкаф сверху донизу. Он лежал, смотрел на золотую полоску, и ему очень хотелось встать, заглянуть в шкаф и еще раз убедиться, не сон ли все это. Но он слышал тихий шелест страниц, комариное гудение трансформатора, видел два белых провода, змеившихся из шкафа к розеткам, и улыбался в темноте… Как вдруг закружилась перед его глазами огненная карусель, подпрыгнули голубые шарики, заискрилась золотом лучистая звезда… И Сережка уснул.
…Он вскочил, услышав щелчок замка, – это ушли родители. Распахнул дверцу шкафа и радостно засмеялся: Электроник дочитывал толстый том.
– Доброе утро! – сказал Сережка. – Есть миллион догов?
Электроник поднял голову:
– Доброе утро. Пятьсот тысяч сто шестьдесят битов.
– Ну и поумнел ты! – уважительно сказал Сережка. – Сейчас я умоюсь, и мы будем смотреть коллекции.
На столе в кухне лежала записка: «Сережа! Холодильник сломался. Продукты на окне. Обедай в столовой. Мы придем вовремя. Мама, папа».
– Холодильник заработал, – пропел Сережка, ставя на место трансформатор. – А обедать не хочу!
Он вытащил из стола и шкафа свои ценности, уселся прямо на пол рядом с Электроником. Они рассматривали и обсуждали космические марки разных стран, перебрали коллекцию значков, сыграли в лото и в «Путешествие по Марсу», смотрели картинки в старых журналах, разгадывали головоломки. Сережка то и дело хохотал, хлопал друга по плечу. Электроник выигрывал во всем, а головоломки он распутывал, едва к ним притронувшись.
– Хочешь, я тебе все подарю? – предложил Сыроежкин.
– Зачем? – спокойно возразил Электроник. – Я больше ничего не хочу глотать.
– Ну, тогда это будет нашим. Твое и мое. Да?.. Ой! – Сергей вскочил, взглянул на часы. – Двадцать минут до урока! – Он схватил учебник, лихорадочно забормотал: – Квадрат гипотенузы прямоугольного треугольника равен сумме квадратов катетов. Квадрат гипотенузы… квадрат катетов…
– Это теорема Пифагора, – сказал Электроник. – Она очень простая.
– Простая-то простая, а у меня в журнале вопрос. И я не учил.
Электроник взял бумагу и карандаш и мгновенно нарисовал чертеж.
– Вот доказательство Евклида. Есть еще доказательства методом разложения, сложения, вычитания…
Сыроежкин смотрел на друга, как на чародея.
– Здорово! – вздохнул он в восхищении. – Мне бы так… Но Сыроежкину пара обеспечена.
– Что такое пара? – заинтересовался Электроник.
– Ну, пара… это двойка… или плохо.
– Плохо, – повторил Электроник. – Понятно. Я читал в одной книге: из любого положения есть выход. Это совершенно верное высказывание.
– Выход? – Сергей задумался. – Выход-то есть… – Он прямо взглянул в глаза Электронику и покраснел. – А ты не можешь пойти вместо меня?