Страница 63 из 95
Средний американец проедет на машине шестьдесят футов до угла, только чтобы отправить письмо, или одну-две мили раз в неделю за покупками. Он или она могут ежедневно проделывать долгий путь миль в сорок (в полном одиночестве в этом огромном железном гробу), чтобы добраться до работы. Вся семья может набиться в автомобиль (два-три раза в год) и проехать миль 300, чтобы навестить бабушку. Мы знаем, что в любое время мы можем сесть в машину и, проведя за рулем много часов, доехать из Нью-Йорка до Калифорнии за каких-нибудь пять дней, но так поступают редко; вместо этого мы летим самолетом, а в Калифорнии берем машину напрокат.
Теперь проанализируем эту систему. Расстояния больше 500 миль лучше всего преодолевать на самолетах. Расстояния от 50 до 500 миль – железнодорожным транспортом, автобусами, однорельсовыми подвесными дорогами.
Существует много способов преодоления расстояния менее 50 миль, которые еще недостаточно эксплуатируются. Частичный их список в порядке возрастания сложности можно начать с ходьбы. Люди в США ходят гораздо больше, чем 20 или даже 10 лет назад, и есть нечто смехотворное в миллионах американцев, торжественно трусящих десять минут каждый вечер по «волшебной дорожке» электрического тренажера стоимостью 2 995 доллара (Products That Think № 12,1983). Ролики – это несерьезно и даже опасно, тем не менее ими уже пользуются на больших складах и заводах, где они не конкурируют с автомобилями. Неэлектрические самокаты обеспечивают необыкновенную мобильность пассажирам, пересекающим длинные залы международного аэропорта «Кастурп» под Копенгагеном и стоят в 200 раз дешевле, чем так называемые движущиеся дорожки, применяемые в других аэропортах.
Электрический алюминиевый самокат весом 18 фунтов с дальностью поездок 15 миль и размером в сложенном виде не больше напольных весов, несколько лет назад был спроектирован и испытан одним студентом, изучающим промышленный дизайн в Чикаго. Это транспортное средство могло обеспечить превосходную мобильность без загрязнения окружающей среды и дорожных пробок в деловой части города и крупных университетских кампусах, но так и не поступило в производство. Оно бы позволило совершать поездки на платформе размером 9x15 дюймов. Чикагский студент самостоятельно работал над своим электрическим мини-самокатом размером с дамскую сумочку в течение семи месяцев и израсходовал всего 425 долл. Если учесть, что только «Дженерал Моторс» тратит на исследования и разработки шесть миллиардов долларов в год, а также принять во внимание имеющиеся технические средства и дизайнерские таланты, можно понять, что этот замечательный самокат – вовсе не последнее слово в личном транспорте.
В декабре 1983 года такой же самокат, спроектированный в Германии, продавался в США за 995 долл. Но можно ожидать, что цены снизятся по мере того, как в результате массового производства и массовых продаж снизятся и затраты [Product That Think № 12, декабрь 1983 г.).
Велосипедами пользуются и в Дании, и в Нидерландах для поездок в пределах 50 миль от места жительства. Многие велосипеды складные; некоторые легко переносятся. Существуют велосипеды с миниатюрными бензиновыми моторами; легко спроектировать небольшие вспомогательные системы электрического привода. Некоторые из средств передвижения, которые мои студенты разработали для упражнений и занятий спортом Для здоровых детей и детей, страдающих параплегией, могут побудить к созданию новых транспортных средств. Мопеды, скутеры с силовым двигателем и мотоциклы не подлежат обсуждению в их нынешней форме, так как являются основными источниками вредных выбросов. Некоторые утопичные концепции, например идеи движущихся тротуаров, в настоящее время лучше отбросить, так как расход энергии катастрофически превышает их пользу.
Уже сейчас можно найти, по крайней мере одно, жизнеспособное альтернативное решение проблемы транспортных пробок в деловой части города. Если объединить (1) парк минитюрных электромобилей-такси, подобных «Симке» 1950 года (2) с кредитной карточкой на транспорт и ежемесячной компьютерной фиксацией счетов и (3) передающим радиоприемником размером с наручные часы, то мы создадим основу рациональной системы транспорта в центре. По радио можно будет вызвать мини-такси к месту своего пребывания, и это устранит самый весомый аргумент против общественного транспорта: долгий путь под дождем, а затем ожидание на автобусной остановке. Мини-такси отвезет вас до нужного места. Оплата будет производиться ежемесячно кредитной карточкой. Даже если в центре будут тысячи таких мини-такси, освободятся земельные участки, отведенные под гаражи, парковки и станции техобслуживания. Мы избавимся от выхлопных газов. Большую часть улиц можно будет превратить в парки и пешеходные зоны. В конце рабочего дня пассажиров перевезут к конечным станциям однорельсовой подвесной железной дороги, и они вернутся домой.
Те романтики, которые все же предпочтут «сами переключать скорость» и слышать мягкий шум мощного мотора собственного спортивного автомобиля, окажутся в таком же положении, как сегодняшние наездники. В гаражах, расположенных по периферии крупных городов, можно будет взять напрокат фургоны, грузовики или открытые спортивные машины для нескольких часов или дней езды вне города. Однако на таких машинах нельзя будет въезжать в районы жилой застройки или центр города.
Вышеописанный сценарий весьма абстрактен и ни в коем случае не является единственным решением проблем городского транспорта. Это всего лишь попытка продемонстрировать одно из многих возможных решений и одновременно показать, каким образом отдельные дизайнеры и дизайнерские коллективы могут работать над этими проблемами.
Если мы обратимся к жилой среде, которую создаем сами для себя, то здесь ситуация не лучше. Люди и целые семьи становятся безликим материалом, хранящимся как копии документов в гигантских папках многоквартирных домов. Когда начинают кричать об «обновлении городов», результаты часто бывают менее гуманны, чем ситуация, послужившая причиной возмущения. Например, «обновленный» район гетто на юго-востоке Чикаго, в котором более 30 многоквартирных зданий (в каждом более 50 квартир), вытянут в цепочку длиной в четыре мили и аккуратно помещен между двенадцатиполосной суперавтострадой (отделяющей его от остального города), крупными заводами (с вечно дымящими трубами) и громадной муниципальной свалкой. Несмотря на все недостатки старого гетто, в нем все же присутствовало ощущение совместного проживания, которое теперь полностью уничтожено.
Жители нового района лишились парка, зеленых насаждений и даже отдельных деревьев, до которых можно было бы дойти пешком. Каждая семья оказалась в изоляции; вечера они проводят, ютясь в похожих на тюремные камеры квартирах, в то время как на улицах слышны перестрелки местных банд. Преступления повсюду. Некоторые гетто перестроили по вертикали и превратили в серию небоскребов, абсолютно одинаковых на вид: ряд цементных ломтей, в которых кое-где проделаны крохотные окошки. Этот район также оказался совершенно отрезанным от самых необходимых магазинов. Супермаркет и аптека расположены на расстоянии около 500 футов от самого северного здания, а общественного транспорта не хватает. Пожилой женщине, живущей в южном конце микрорайона, придется пройти пять миль (немалое расстояние), чтобы приобрести самое необходимое. Если покупки делает мать, у которой маленькие дети, то она вынуждена оставлять их без присмотра в течение почти трех часов. Но сам дизайн этих «амбаров для хранения бедноты» не так уж сильно отличается от подобных микро-Районов для обеспеченных людей.
Спустя годы после постройки этих жилых микрорайонов федеральное правительство при поддержке местных и государственных организаций все же решило взорвать многие их них, к Восторгу обитателей и критиков-дизайнеров, Питера Блейка («Форма следует за фиаско») и Виктора Папанека («Дизайн в человеческом масштабе»).