Страница 18 из 26
— Кэти, ты? — только и сумел вымолвить Бэрримор.
Под мышкой у Пичем была аккуратно сложенная газета, которой актриса в следующий момент театрально отхлестала Клода по щекам.
— Негодяй! — крикнула Кэтрин срывающимся голосом, развернулась и вышла вон — все с так же гордо поднятой головой.
Кэрол очень болезненно восприняла эту сцену. Старательно отвернувшись, она пыталась не смотреть на Клода, опешившего от неожиданности. Вдруг Бэрримор схватился рукой за голову.
— Что за напасть? Кажется, она хватила через край! Боже мой, неужели все сопрано склонны к подобным драматическим эффектам?
— Это вам лучше знать, — коротко отрезала Кэрол и направилась в свой рабочий кабинет.
Ровно через десять минут Клод приоткрыл дверь и, просунув в щель голову, заговорил самым дружелюбным тоном:
— Сегодня такой чудесный день, мисс Бартлетт. Не хотите немного покататься на яхте? Сегодня я свободен и этим надо воспользоваться, не правда ли?
Кэрол резко повернулась к Клоду.
— Покататься на яхте? Но вы ведь никогда… — Кэрол осеклась. Собственно она хотела сказать, что Бэрримор никогда не говорил, что в свободное время ходит под парусом.
Клод настойчиво посмотрел ей в глаза.
— Да, вы правы, я всего лишь посредственный любитель. Но при таком бризе просто невозможно наделать глупостей. Простите, что я так навязчив, но после скучного уик-энда имею я право хоть немного насладиться вашим обществом?
— Скучного уик-энда? — Кэрол недоверчиво усмехнулась. — Такое впечатление, что мисс Пичем не очень-то в это верит.
Клод беспечно махнул рукой.
— У Кэти Пичем весьма странная манера показывать мужчине свою благосклонность…
Больше он не сказал ни слова. Кэрол не понравилась его торопливость. Ее не покидало ощущение, что он не случайно приглашает ее на парусную прогулку. Работы было полно, оставалось множество непрочитанных писем, а он преспокойно зовет ее покататься по Гудзону. Кэрол чувствовала, что он что-то замышляет. Однако она предпочла бы парусную прогулку чтению излияний поклонниц. Кроме того, после достопамятного происшествия, она была готова немного вознаградить Клода за разочарование.
Когда Кэрол уже надевала пальто, Клод окинул ее придирчивым взглядом.
— У вас есть более подходящая обувь? С такими шпильками я при всем желании не смогу взять вас на борт.
Кэрол нервно сглотнула.
— Так вы серьезно? Мы что, действительно идем кататься на яхте?
— Разумеется. Я стараюсь не шутить такими вещами, — с деловым видом ответил Бэрримор. — Я только недавно подумал об этом, и идея показалась мне великолепной. Я бы вообще провел с вами целый день, до самого вечера.
Кэрол опустила голову.
— Вы же знаете, что это невозможно. Вечером я должна быть у Кена… то есть, э-э, у профессора Ломбарда.
— Я знаю. Когда-нибудь я его пристрелю, чтобы вы могли целый день быть только со мной.
Кэрол была озадачена. Она была совершенно сбита с толку. Что вообще происходит? Почему вдруг Клод повел себя как шаловливый мальчишка, решивший возродить в своей душе юношескую любовь? Она так надеялась, что после выходных он забудет о своей страсти и остынет, а что получилось на деле?
Клод заметил беспокойство девушки. Подойдя вплотную к Кэрол, он задумчиво намотал себе на палец прядку ее светлых волос.
— Боюсь, Кэрол, что последние две недели я веду себя как полный идиот, — произнес он с необычной серьезностью. — Как я мог так поступить. Мне следовало самому отвезти вас домой с места аварии.
Кэрол стоило больших усилий сохранить серьезность.
— Все это очень любезно с вашей стороны, — устало сказала она. — Но подумайте хотя бы немного и обо мне.
Кэрол продолжала говорить, и Клод удивленно вскинул брови.
— Нельзя вести себя как недоросль, объясняясь в любви со всеми мало-мальски привлекательными женщинами. Я всего лишь одна из миллионов нормальных женщин с такими же, как у них, мечтами и желаниями…
— Это прекрасно, — прервал ее Клод. — Именно поэтому вы мне так нравитесь.
Господи, какая бессмыслица! Его ничем не проймешь! Надо говорить прямо, иначе она ничего не добьется, и в их отношениях с Бэрримором никогда не появится необходимая ясность. То же касается Кена — нужна полная ясность…
Когда они пришли на пристань, Клод первым вспрыгнул на борт яхты, принадлежавшей его другу.
— Где-то здесь завалялась пара подходящих ботинок, — сказал Клод и исчез в каюте, через секунду появившись оттуда с парой белых туфель.
— Вот! Они наверняка вам подойдут!
— Насколько я понимаю, это собственность мисс Пичем, — проворчала себе под нос Кэрол, мгновенно развеселившись, и наклонилась, чтобы скинуть туфельки, однако Клод опередил ее. Встав перед мисс Бартлетт на колени, он проворно снял с нее обувь.
— Знаете, я не верил, что вы согласитесь пойти со мной, — произнес он не поднимая головы.
Кэрол вздохнула.
— Вы просто вынудили меня к этому. Перед вашим напором я не смогла устоять.
— Ах, вот как… — он тщательно завязал шнурки ботинок и встал. — Я давно хочу вам кое-что сказать, Кэрол…
— Я вам тоже, — тихо отозвалась девушка.
Клод внезапно отвернулся.
— Отваливаем. Нам надо отойти от пирса. Не бойтесь, у яхты есть мотор, так что, если не будет ветра, нам не придется кружиться на месте, — непонятно почему сказал он, а затем добавил: «Вы прекрасно выглядите».
Слегка покраснев, Кэрол вышла на палубу. Клод поставил парус и поднял якорь.
— Вы когда-нибудь ходили под парусом? — поинтересовался он.
— Еще нет.
— Это великолепная штука, — мечтательно, не без грусти, произнес Клод. — К сожалению, я весьма редко имею возможность пользоваться любезным разрешением Фрэнка ходить на его яхте.
Опершись на поручни, Кэрол тем временем любовалась светло-зеленой водой залива. Яхта покинула гавань. До самого Нью-Джерси были видны другие суда с раздутыми ветром парусами. Без сомнения, дул сильный бриз, подгонявший яхты.
Сзади к ней подошел Клод.
— Не бойтесь, Кэрол, я доставлю вас назад в целости и сохранности.
— Я и не боюсь, — ответила, повернувшись, Кэрол.
— Именно за это я вас и ценю.
— Однако не забудьте, пожалуйста, вернуться на пристань ровно в час, — продолжила Кэрол. — Меня ждет профессор Ломбард.
— Вот это уж меня точно не волнует, — рыкнул Клод и отвернулся.
Кэрол не смолчала.
— Я, кажется, что-то не расслышала, мистер Бэрримор. Профессор Ломбард имеет право… в конце концов, он мне платит… а это значит, что я должна вернуться…
— Что это вы так взволновались? Что-нибудь изменилось за этот уик-энд? — растягивая слова, спросил Клод.
— А что могло измениться?
— Например, вы или ваши отношения с Кеннетом Ломбардом, — спокойно ответил Клод и приблизил к Кэрол свое лицо.
Судно слегка покачивало. Клод взглянул на Кэрол и улыбнулся. Это была такая странная улыбка, что Кэрол не решилась высказать Бэрримору всю правду о себе и Кеннете.
— Мне… мне хочется сесть, — слабым голосом произнесла Кэрол и, войдя в каюту, буквально рухнула на сиденье. Эта прогулка превратится в подлинную пытку, если она сейчас же не наберется мужества рассказать Клоду о своих отношениях с Кеннетом.
В каюту вошел Клод и сел рядом с Кэрол. Вынув из пачки сигарету, он закурил.
— Вам плохо, Кэрол? — спросил он после недолгого молчания.
— Пока нет, — ответила она.
— Если вам…
— Не волнуйтесь, — тон девушки был не слишком убедительным. — Я уже почти старый морской волк.
— В самом деле? — Клод с сомнением посмотрел на мисс Бартлетт и протянул ей сигарету. — Покурите, что-то вы очень бледны. Вам уже не по себе, не правда ли, а ведь мы еще не вышли из гавани.
Не прошло и часа, как Кэрол мирно спала. Ветер, солнце и море подействовали на нее, как снотворная микстура. Клод стоял у руля, и, когда Кэрол наконец проснулась, берег и гавань были уже далеко. «Ужасающе далеко», — подумала Кэрол. Ей стало страшно. В открытом море дул сильный ветер, паруса туго надулись.