Поговори со мной

 – Не знаю, что ты там себе напридумывала, но я тебя никуда не отпускаю. Уже нанял новую домработницу и предупредил, что у меня очень строгая жена. Она ждёт тебя с нетерпение, чтобы угостить пирогами. Любишь пироги?

 – Люблю.

 – А я люблю тебя. Всё, убегаю.

 – Ты заберёшь меня сегодня?

 Вижу, что он задумался и держу кулачки за то, чтобы согласился.

 – Я поговорю с врачом, что можно сделать. Но с уговором: ты больше не плачешь.

 Он ушёл, оставив после себя приятное послевкусие. Мужчина. Сильный, серьёзный, взрослый. Бесспорно красив, уверен в себе. Мечта любой женщины и моя, в частности. Только он мне всё ещё не верит. И как это исправить я не знаю.

 Вечером уже была дома. Уколы заменили на сильный антибиотик, врачебная консультация в понедельник и я свободна как птица в полёте. Уже на пороге нас с Маратом встретила женщина средних лет, поставила перед собой Андрея, а тот просто светился от счастья.

 – Мамочка! – Бросился мне на шею, только Марат посмотрел строго и бурные объятия переросли в спокойный поцелуй в щёку. – А мы тебе с тётей Таней булочку пекли.

 – Да, он у вас молодец, так старался. – Подтвердила женщина и я улыбнулась.

 – Марина. – Протянула ей руку.

 – Татьяна Ивановна, можно тётя Таня. Я у вас в комнате прибрала, постелила. Вы сейчас отдыхать будете?

 – Да нет... наверно не буду. Спасибо.

 – Тогда давайте за стол, я такого борщеца вам наготовила. Пальчики оближешь! – Рассмеялась от неловкости она и ушла на кухню.

 – Она хорошая. – Протестовал против моего смутно различимого взгляда Марат.

 – Я не сомневаюсь. Так поняла, она ещё и за няньку?

 – Андрею нравится. – Возразил.

 – Мам, тётя Таня хорошая. Можно она у нас останется?

 – Эй, ребята, – я помахала рукой перед их лицами, – кажется, вы и сами поверили в рассказ о том, что я строгая и вредная, и окончательно остервенела.

 – Нет, ты хорошая, просто мы хотим, чтобы тётя Таня осталась.

 – Да я не против. Чего вы завелись? Пусть остаётся. Сделали из меня монстра, можно подумать... – Продолжала я бубнить, пока по лестнице поднималась наверх, чтобы смыть с себя больничный запах.

 Ужин, улыбки, смех, я улыбаюсь, потому что так нужно, я отвечаю на вопросы, потому что так хотят, но я пока не живу. Мне нужно время, чтобы привыкнуть. Марат это чувствует и старается оградить от чего-то заочно волнующего.

 – Андрюша очень на папу похож. – Проронила за столом Татьяна Ивановна и все смолкли.

 – Да, я на папу похож! – Гордо повторил он, а Марат улыбнулся.

 – Ешь! Папин сын.

 Я вежливо промолчала. Чтобы отвлечься, потом помогла убирать со стола, Татьяна Ивановна, и правда, была очень милой женщиной, судя по всему, старалась мне понравиться.

 – А вы кольцо обручальное не носите. – Сказала как бы невзначай, но меня покоробило.

 – Мы не женаты.

 – А Марат Игнатьевич сказал...

 – Марат Игнатьевич обрисовал мою роль в этом доме. Не более того.

 – Все мы играем какие-то роли. Но он любит вас. Вы не первые у меня, но чтобы мужчина так переживал, я не видела.

 – В смысле?

 – Я два дня здесь, так он всё с Андрюшей, с Андрюшей, даже школу пропустить разрешил, только бы занять себя чем-то. А вы приехали и он, наконец, улыбнулся. Если честно, я уж, было, подумала, что нет никакой жены, так он переживал. А вы вот какая.

 – Какая?

 – Особенная. Вы сдерживаете его.

 – Вы его плохо знаете.

 – Но я хорошо чувствую. Всё у вас получится, уж поверьте. И детки ещё будут и радовать вас будут.

 – Спасибо. – Получился всхлип. Слёзы полились, как только про детей услышала. Не могу, не могу!

Спала ночью плохо, к Марату жалась, в итоге очнулись на его половине кровати. Не особо удивилась, когда увидела в зеркале не себя: глаза красные, лицо опухшее, нос картошкой. И душ ледяной не помог взбодриться. Не успела халат на голую грудь накинуть, как в дверь позвонили.

 – Я открою. – Послышалось снизу. Да я, в общем-то, и не торопилась.

 Андрей что-то радостно повизгивал, видимо, в настольный хоккей играли, я видела это новшество как раз вчера перед ужином, да и сын гордо заявил, как разгромил «папочку». А когда внизу послышались незнакомые голоса, спустилась.

 – О, да вы живёте вместе? Поздравляю! Значит, мы вовремя! – Скомандовала Люда, улыбнулась, только улыбка её помрачнела, когда я подошла ближе. Да, знаю, мой внешний вид оставляет желать лучшего, но в такой ситуации, как на зло, покраснеть не получилось, а жаль, румянец был бы как раз кстати.

 Когда в комнату вошёл её муж Гриша, я поняла, что выгляжу гораздо хуже, чем думала изначально, потому что он спросил:

 – Марат, мы не помешали?

 От мужской солидарности, меня на смех пробило, на такой, истеричный смех. Вот люди пошли: «не помешал ли я тебе, мой дорогой друг, свою любовницу воспитывать?!»

 – Проходите, – сквозь смех выговорила я, – не помешали. Мы только встали.

 Следом за Гришей появился мальчик лет семи, белобрысый такой, пушистик.

 – Андрюш, к нам гости, тебе кампания тоже есть. – Кликнула я сына и настал момент удивляться гостям ещё разок, только на этот раз они уже были готовы скрыть свои эмоции.

 Пока дети занимались в игровой комнате, которая когда-то (до похода Марата в «Детский мир»), была гостевой, мы с Людой накрывали на стол. В воздухе витало напряжение, даже больше двух слов вместе связать не получалось.

 – Как у вас дела? – Издалека начала она, нарезая овощи.

 – Отлично. – Вяло отозвалась я. Погружаться в подробности, вспоминать, самой не хотелось, а больше и добавить нечего.

 – Как Марат? Не обижает?

 – Нет. Всё хорошо, спасибо.

 Я понимала, что мой внешний вид просто кричит об обратном, поэтому неловко улыбалась на её недоверчивый взгляд.

 – Ты ведь помнишь о том, что я тебе говорила? – Уточнила она и я выдохнула, пытаясь успокоиться. Мне сейчас не хотелось ничего: ни помощи, ни поддержки, ни защиты.

 – Да, Люд, спасибо, я всё помню. У нас действительно всё хорошо.

 – Да... – Вроде и согласилась она, но без особого энтузиазма. – Ты извини, что я пристаю, просто... ты... так выглядишь.

 – Я знаю. Только сейчас у меня не самый лучший момент в жизни.

 – Я помню, но...

 На кухню вошёл Марат, я вздрогнула от его голоса, а вот Люда, внимательно следившая за моей реакцией, трактовала её по-своему, но в этот раз промолчала.

 – Всё хорошо? – Приклеился он ко мне сзади, потёрся носом о шею.

 – Да, сейчас всё будет готово. – Я попыталась освободиться от объятий, мне не очень комфортно показывать всё это на людях, но Марат удержал.

 – Люд, вино купили? – Спросил, показываясь из-за моего плеча.

 – Купили. – Нахмурилась она.

 – Давай открою.

 С бутылкой и штопором Марат вернулся в гостиную.

 – Ты очень изменилась с момента нашей первой встречи.

 – Так получилось.

 – Он тебя избивает?

 Люда уже отставила в сторону свою нарезку, а я с копчёной колбасой как раз закончила, поджала губы, чтобы не высказаться, в сторону отвернулась, посмотрела в окно.

 – Люд, я же сказала, что всё в порядке. Я пришла сюда сама, по собственной воле. Мы живём вместе, мой сын, опять же... Что ещё ты хочешь услышать?

 – Не знаю, ничего. Только я много раз занималась бракоразводными процессами и видела, что происходит внутри семьи, поверь, далеко не каждая решается признаться, рассказать о насилии, не важно по каким причинам, у каждого они свои. Я видела, что у вас не всё в порядке было, когда вы пришли к нам в первый раз. И Гриша сто раз может повторить, что я фантазёрша, но моего мнения это не изменит. Он тебя шантажирует ребёнком?

 – Люда, прекрати. – Сквозь зубы процедила я.

 – Я просто хочу помочь.

 – У меня всё хорошо!

 – Я вижу.

 Я потянулась за дополнительными порционными тарелками и широкие рукава соскользнули, обнажая мои исколотые локтевые сгибы. Я задохнулась, понимая, что Люда всё это видит и глаза её округляются, замерла, голову в плечи вжала, а когда повернулась, чтобы объяснить. Она вставила руку вперёд.