Пробуждение тьмы

— О, как это мило, — Алеся очаровательно улыбнулась. — Он всегда заботился о тебе, и только слепой не догадался бы, что наш Костенька влюблен в тебя, — она сделала тягучий шаг в сторону и остановилась, устремив хитрые глаза куда-то вдаль. — Но ты ведь не любишь его, да?

Я громко стиснула зубы.

— Не твое дело.

Я уговаривала себя, что со мной говорит не Алеся, а этот чертов дух, контролирующий ее разум.

— Жаль умереть с безответной любовью в душе, — притворный вздох огорчения слетел с ее уст. Алеся играла с моим терпением, и как бы я ни пыталась не поддаваться, выходило не очень хорошо.

— Он не умрет, — твердо сказала я. — Он порвет на кусочки Арахну, или как там ее.

— Не недооценивай Малумов, Женечка, — Алеся неодобрительно покачала указательным пальцем из стороны в сторону.

— А ты не недооценивай Костю, — я дерзко улыбнулась одним уголком губ.

— Итак, — бодро встрепенувшись, она развернулась ко мне лицом. — Готова умереть?

— Как пафосно, — пробормотала я, сверля ее сосредоточенным взглядом.

— Возможно, — подмигнув, Алеся соединила ладони вместе на уровне груди и опустила голову. — Призываю тебя, слуга Хаммани. Явись, — резко вскинув подбородок, она распахнула почерневшие глаза. — Больтарас.

ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ГЛАВА

Я приподняла голову и в то же мгновение поняла, что не могу пошевелиться. Пропало ощущение собственного тела, будто все, что от меня осталось, — только голос разума, который удерживал меня на плаву среди океана безумной боли. Нет. Мое тело со мной. Я видела своим неясным зрением руки и ноги, только не могла обрести над конечностями контроль. На это нужно время, которого у меня не было.

Больтарас напал внезапно. Появившись из темноты, он откинул меня в сторону, когда я прикрыла собой Бура, и последнее, что врезалось мне в память, это то, как я встретилась лицом с металлической балкой.

Вспышка агрессивной боли. Темнота.

Я не могла долго проваляться без сознания.

Разлепив глаза, услышала знакомое, грохочущее рычание Сущности, крадущейся ко мне. Оно, как и в прошлую нашу встречу не спешило разделаться со мной. В больших и черных глазах без век отчетливо читалась ярость. У меня не было сил даже на то, чтобы испугаться.

Как и не было мыслей.

Жизнь покидала меня неторопливыми нитями-потоками, растворяясь в воздухе, который казался раскаленным оттого, что было тяжело дышать.

Я даже не успела осознать, как оказалась выбитой из строя.

Я слышала отдаленный смех, но на самом деле смеялись близко.

— Хочешь поиграть с ней? — обращение Алеси было адресовано Больтарасу.

Он издал рык, словно соглашаясь с ее догадкой.

— Только недолго, — голосом «мамочки» ответила она.

Я не сопротивлялась ускользающей энергии, и от нехватки воздуха в легких начинало темнеть в глазах. В горле горел огонь, и будто что-то инородное мешало кислороду наполнить меня изнутри и придать сил.

Секунды стали минутами.

Мои глаза, из которых непроизвольно струились слезы, переместились на рюкзак, из которого выпала Шкатулка. Она была открыта.

В попытке закричать я издала сиплый стон, тонущий в водовороте нахлынувших чувств.

— Женя.

И снова этот голос. Родной, успокаивающий и исцеляющий.

— Па…па… — хрип вырвался наружу вместе с чем-то вязким и имеющим привкус железа.

Я подумала, что умираю, так как узрела перед собой ослепительный свет. Он приближался ко мне. Так манило поднять руку и потянуться к нему, ухватиться крепко-крепко и больше никогда не отпускать.

— Ты сможешь, милая, — папин голос звучал повсюду. — Поднимайся.

Зажмурившись, я пожелала, чтобы это оказалось сном.

— Кто ты?

Но услышав возмущенный и растерянный голос Алеси, я сквозь адскую боль сжала дрожащие пальцы в кулаки и начала двигаться. Поднялась на локтях и сплюнула кровь. Столь родной и теплый свет отгородил меня от монстра, защищая. Я встану. Ради папы. Ради Кости, потому что знала, что он сойдет с ума, если потеряет меня. Ради своей семьи, переживающей отчаянные времена.

— Больтарас, разберись с ним, — ледяным тоном приказала Алеся.

Зрение возвращалось ко мне. Как и силы, источник которых рванул прежде, чем серокожий, огромный монстр успел отреагировать. Врезавшись, дух папы сбил Больтараса на пол, и тот отлетел на пару метров назад.

— Папа, — скривившись от боли, я воззрилась на безмолвно сражающуюся за мою жизнь душу, что своим великолепным сиянием сейчас могла затмить солнце.

Его чистый свет отгонял сгущающуюся тьму. Больтарас кинулся на папу, но он ловко прошмыгнул под ним, оказавшись за спиной, и толкнул вперед. Малум скрипуче взвизгнул, но этот жалобный писк мгновенно сменился на громовое рычание. Острые, как лезвие, когти задели сгусток, и мое сердце болезненно сжалось, когда душа папы отлетела на безопасное расстояние, остановив атаку на какое-то время.

Хватаясь за правый локоть, который ужасно ныл, я заковыляла вперед, к Больтарасу, не имея понятия о дальнейших действиях.

— Придется самой разделаться с тобой, — передо мной возникла Алеся и с размаху ударила по лицу.

Чудом сохранив равновесие, я увернулась от следующего удара.

— Остановись, — сказала я, отступая.

Она коварно улыбнулась.

— Не говори ерунды. Я должна убить тебя.

Пропустив несколько атак девочки, я прислонилась к разваливающемуся станку и подняла глаза чуть выше головы Алеси. Папа и Больтарас сражались на равных. Ловкость против мощи.

Я захрипела, когда тугое кольцо черного огня обвилось вокруг моей шее и сильно сжало. Продолжая кровожадно улыбаться, Алеся подняла свою вытянутую руку, и я перестала чувствовать пол под ногами, зависнув в воздухе. Она чуть согнула пальцы, и пламя полностью перекрыло мне доступ к кислороду.

Бултыхая ногами, я дергала руками и не могла дотронуться до Агатового огня — оно было обжигающе ледяным. Ко мне еще не вернулись силы от предыдущего удара Больтараса. Стонущая боль скользила по нервам, проникая в такие неизведанные глубины сознания и души, о которых я не догадывалась прежде.

— Остановись, — повторила я едва слышно, закатывая глаза к небу. Оно было иссиня-черным и невероятно далеким.

Мне было нечем дышать. Я буквально чувствовала, как от кислородного голодания погибают клетки мозга. Мысли путались, копошились и, в конечном счете, исчезли, как и все вокруг, станов одной бесконечной, беспросветной пустотой.

Но чья-то рука, обрамленная живительным, волшебным светом схватила меня за грудки и вытащила из тьмы.

— Женька, ты как? — я увидела перед собой очнувшегося Бура. Он склонялся надо мной и выглядел обеспокоенным.

Мое сердце радостно чертыхнулось в груди за то, что парень пришел в себя.

— Да.

— Много я пропустил? — он помог мне встать на подкашивающиеся ноги.

— Не очень.

Целую и увлекательную историю, которую Алеся любезно поведала мне.

Я огляделась в поисках девочки. Заметила ее в углу цеха; вытирая кровь с губы, она поднималась с пола.

— Забавно, — усмешка.

Бур одарил ее гневным взглядом, поддерживая меня за плечи.

— Мелкая дрянь, — рявкнул он.

Алеся засмеялась громче.

— Она одержима, — сказала я ему, как бы между прочим.

Бур громко выдохнул.

— Да понял уже. Где Костя?

Он впервые назвал его по имени.

Я замерла.

— Не знаю, — прошептала, на секунду закрыв глаза. Нужно сосредоточиться. С ним все в порядке. Я прогнала подкрадывающееся плохое предчувствие и положила руку на плечо Буру. — Надо остановить Алесю. Вырубить. Связать. Что угодно, но мы должны изгнать то, что в ней сидит, — я посмотрела на парня самым серьезным взглядом, на какой только была способна в данный момент.

Он нерешительно молчал, и я догадалась, что Бур планировал сразу перейти к худшему варианту из всевозможных. Убить ее.

— Ладно, — но в итоге согласился со мной, пусть и не без недовольства на лице.