Детский сад

— Понимаешь… Меня не выгнали. И я не совсем больна. Просто я упала на камни, а когда пришла в себя, поняла, что ничего не помню. Мне надо заново всё вспоминать.

— А такое бывает? — недоверчиво спросил мальчишка. — Чтобы упал — ничего не помнить?

— Со мной же так случилось, — пожала плечами Селена. — Поэтому я тебя попрошу: я у тебя много чего спрашивать буду, а ты мне помогай. Но, если тебе это не понравится…

Он, кажется думая — незаметно, покосился на её куртку, а потом на сумку.

— Помогу. Булка у тебя вкусная.

— А чем ты питаешься? Что ты обычно ешь?

— Тут речка недалеко, — уже деловито сказал мальчишка. — Я на большую реку не хожу, там бумбумы живут, сожрать могут. А в речке рыба есть.

Селена поёжилась: бумбумы — звучит жутковато.

— Мика, а почему ты живёшь здесь? Здесь вообще есть где-нибудь дома?

— Полно, — отмахнулся мальчишка. — И целые есть, и погромленные… Можно было бы вселиться. Бесхозных много. Только я не умею оберечь их. А вот ты… — Он вдруг внимательно оглядел её. — Селена, ты и правда колдовство забыла?

— Ага, — виновато сказала Селена. — Мне всему теперь надо учиться сначала. А ты? — осторожно спросила она. — Ты умеешь?

— Не-а. У нас соседка умела, но она меня не любила. Не показывала ничего.

— Тогда, Мика, вот что. Ты чем хотел заняться с утра?

— Хлеб есть. Рыбы надо наловить, — важно сказал мальчишка. — Пойдёшь со мной?

— Конечно. А по дороге будешь знакомить меня с местами.

Прежде чем выйти, мальчишка забрал с края бетонной трубы своих сторожей. Впечатление, что он ухватил их за шкирки. Оттащил к куче других металлических деталей и велел им сторожить дом дальше.

— А почему не у входа? — спросила Селена, приглядываясь к действиям Мики. У неё появилось какое-то странное впечатление, что сторожа-штуковины вздохнули с облегчением, отчего и повисли в руках мальчишки, как покорные котята.

— Если их из трубы вытащить, они забудут, что должны её охранять. А здесь им напомнят, — и Мика бросил гордый взгляд на кучу металлических штуковин. Судя по всему, он набрал не только сторожей, но и ещё каких-то чудес. Впрочем, Селена опять затаила дыхание: показалось или нет, что остальные штуковины как-то потеснились, чтобы сторожа хорошенько могли разместиться среди них?

Потом он простецки предложил Селене сходить «в кустики», пока сторожит её. Она вздохнула, но решила, что деваться некуда — пора привыкать к реалиям новой жизни.

Выйдя из трубы вместе с ним, Селена увидела вокруг огромные кусты, но не древесные. Росли так кучно, что ничего вокруг не разглядишь, кроме едва заметной тропки, наверное, натоптанной самим мальчишкой. Полное впечатление, что обычные травы выросли о-очень сильно. Даже опаска появилась: не радиация ли повлияла?

Вернувшись «из кустиков», она обнаружила, что мальчишка стоит с каким-то странным сооружением в руках. Он снова с гордостью представил ей рыболовные снасти.

— Мика, ты извини, но я никуда не пойду, если ты мне какую-нибудь дубинку не дашь, — заявила Селена, приглядываясь к той же дубинке, укреплённой на его поясе. Пояс этот был явно из ремня для взрослого человека, потому как конец торчал, слегка вихляясь на ходу мальчишки. И дубинка, мягко говоря, была странной: тонкий конец из металла, а дальше что-то тёмное, непонятное.

Мика уловил её взгляд и заявил в свою очередь:

— Такой больше нет! Да и не справишься с ней!

— Тогда придумай мне что-нибудь вроде обычной дубинки. Ну, чтобы стукнуть можно было на первый случай, если полезут!

— А ты им ножичек свой покажи! — засмеялся мальчишка.

Селена тоже засмеялась: успел залезть в карман её куртки?

— Ладно. Давай так. По дороге к речке есть обычные деревья?

— Есть. Сломанные тоже, — добавил Мика, сообразив, куда она гнёт.

— И ещё один вопрос, Мика. Тебе не больно ходить босиком?

— Привык, — лихо сказал мальчишка.

Так лихо, что Селена решила обязательно уговорить его пойти в те дома, которые на «этой стороне», вне защиты города, оказались пустыми. Надо найти ему обувь. Нечего надеяться мальчишке, что, изрежь он ноги, она снова решится отдать ему свою кровь. Она, конечно, сделает это, но каждый раз… Лучше убрать причину, чем постоянно тревожить едва затянувшиеся следы его укусов.

И они пошли. Речка оказалась недалеко. Опять спустились, как вчера ночью спускались к убежищу Мики. И опять Селена пожалела, что вокруг ничего не видно. Правда, у самой речки, которая оказалась шириной метров в шесть, росли обыкновенные деревья. И здесь и правда нашлось дерево, из которого совместными усилиями выломали здоровенный сук. Мика пообещал, вернувшись к трубе, хорошенько его обтесать, а пока они содрали с сука всё, что смогли, и счастливая Селена потащила его за мальчишкой.

Местечко на речке у него оказалось очень удобным. Здесь, на небольшом холмике, вид на воду замечательный. А поскольку вода прозрачная, то рыбалка превращалась в азартное, чуть не с воплями и радостным визгом занятие.

Рыболовная снасть Мики представляла собой шест, пластиковый, складывающийся, на один конец которого нужно закручивать что-то вроде бидончика. Опускаешь этот бидончик в воду — он там распускается, словно пальцы из кулака. И сидишь, ждёшь. Подплывает рыбина, лезет посмотреть, что там, внутри, а «пальцы» — хап, и ловят!.. Посидев немного со снастью, Мика передал её Селене, показав, как нужно с ней обращаться, а сам пошёл готовить костёр, в котором собирался рыбу запечь.

Селена сидела, сосредоточившись только на рыбной ловле, лишь изредка оглядываясь назад. Мальчишка к приготовлению костра подошёл со всей серьёзностью: оттащил уже пойманные довольно крупные рыбины за спину Селены, туда же начал таскать сухие сучья.

Увлёкшись наблюдением за снастью и за происходящим в прозрачнейшей воде, Селена не сразу расслышала, что за спиной у неё творится нечто странное. Оглянулась лишь на придушенный вскрик и рычание — и вскочила.

У костра, потрескивавшего горящими сучьями, дрались трое.

Мика валялся на земле — точней, его валяла небольшая чёрная собака, а вторая собака, размером поменьше, наскакивала на обоих и рычала. Две рыбины, уже уложенные на угольки, постепенно темнели, источая невообразимо сытный запах, а третья, растерзанная чуть не в клочья, лежала чуть дальше. Видимо, мальчишка отходил от костра, а вернувшись, обнаружил, что их с Селеной добычу пытаются стащить.

Селена схватила свою дубину, лежащую рядом, под рукой, и с воинственным криком бросилась защищать продукт.

3

Мальчишка, всё ещё лёжа на земле, изловчился и жёстко вцепился в шерсть на шее противника, не позволяя оскаленным зубищам дотянуться до его собственной шеи. Кажется, он старался перевернуть зверя, но тот крепко стоял на лапах, расставленных вокруг его тела, лишь изредка переступая передними, чтобы удержать Мику лежащим на земле.

Сообразив, что мальчишка некоторое время обойдётся без её помощи, Селена замахнулась суком на вторую собаку, помельче. В глубине души она надеялась, что убивать животное не придётся. Вдруг само испугается и убежит?

На её замах собака, вместо того чтобы убежать или залаять, резко прижала уши к башке и зарычала.

Буквально секундой спустя пёс, трепавший Мику, рванул с него так сильно, что мальчишка не удержал его за шерсть. Этот — прыгнул встать между рычащей собакой и Селеной, всё ещё угрожающе потрясавшей своим страшным суком. Встал молча — оскалившись и подняв дыбом жёсткую шерсть на холке. Защищает?!

Держа сук уже впереди себя, нацеленным на псов остриём, Селена, часто дыша, сосредоточилась на зверье так, чтобы мгновенно среагировать на любое агрессивное движение. Кажется, не взрослые особи. Молодые псы? Возможно, совсем желторотики. Взрослые щенки. Неизвестно, как их обозвать, но точно не взрослые. И — худые.

Тот, что слетел с мальчишки, продолжал предупреждающе скалиться на Селену, но, как ни странно, при этом же и пятился. Своим отступлением он заставлял пятиться и второго, хоть и продолжавшего рычать.