Единственная

- Я не предам тебя, любимая. Пойдем, без твоей помощи я не смогу вернуть его тебе, - позвал меня Кёске.

- Да не нужно оно мне! Я тебе сказала, только посмей предать, и я тебя убью, все сделаю, но отомщу. Так что пойдем, поедим чего-нибудь, а то от этих разговоров и из-за тебя у меня горло болит и есть хочется очень сильно, - уже спокойнее сказала ему и, встав с кресла, пошла в сторону столовой.

Я даже не оглянулась на опешившего японца, просто знала, что он все равно ко мне присоединится.

Глава 12

Ели молча, каждый думал о своем. Я же украдкой разглядывала брюнета, понимая, что мне придется себя ломать. Страх никуда не делся, лишь притих, прячась где-то в уголках души. Пакостное состояние: опять нужно играть роль, пока Кёске не покажет свою истинную сущность.

- Расскажи мне про пиратов, - приказала я японцу, понимая, что контакт с ним надо налаживать.

Да, и слишком много непонятного вокруг меня, словно я в паутине, расставленной хитрым японцем.

- А что хочешь знать о них, моя госпожа, - спросил Кёске, ласково улыбаясь.

- Ну, ты обо мне знаешь все, я тоже хочу знать о тебе, если не все, то, как можно больше. Мы же доверяем друг другу и никогда не предадим, - с сарказмом ответила ему.

- Как пожелаешь, любимая. Давай начну с самого начала, - глубоко вздохнув, печально сказал японец.

- Это долго, можно детство пропустить, - недовольно остановила я его.

Я не люблю слушать, какое у других было беззаботное детство в кругу любящей семьи, и как в одночасье у них, бедненьких, все круто изменилось. Почему-то все постоянно взывают к сочувствию, моля их пожалеть. Только таких, как я не учили жалости, и мне просто становится противно от таких рассказов.

- Кто-то говорил о доверии, - непринужденно отозвался японец.

- Я тебе доверяю и разрешаю сохранить детские воспоминая не тронутыми. Мне интересно, как ты пришел к мысли о пиратстве, - настаивала я на интересующей меня теме, не желая, чтобы он уходит от ответа.

- Ну, тогда тут совсем все просто. Я, как любой инженер, не хотел делиться свой славой с государством, которое решило засекретить мой проект и заставить меня углубиться в разработки боевых биороботов. Они нашли рычаги давления на меня, и я вынужден был работать на них. Вот только им и этого было мало. Они требовали не просто роботов, а идеальных копий знаменитых людей, чтобы невозможно их было отличить. Я успел сделать только один экземпляр такого усовершенствованного биоробота, когда понял, что это от меня и требовалось, и что жизнь моя отсчитывала последние секунды. А дальше я придумал маленький план побега. Собрал себе пару роботов-двойников, самого адаптированного оставил вместо себя и сбежал. Потом смотрел, как меня пытают, разыгрывал адские муки боли, но мой верный друг, который меня и пытал, вдруг разоблачил мою игру. Ты в отличие от меня прекрасная, просто потрясающая актриса, моя госпожа.

- Я не актриса, Кёске. Не отвлекайся, - попросила я его продолжить, стесняясь его мимолетного комплимента.

- Ну, а дальше робота разобрали. Конечно же, ничего нового не нашли, так как искали не там, - самодовольно усмехнулся японец, и я поняла, что это шпилька так же относится и ко мне. – Мой друг и товарищ вновь собрал биоробота. Тогда-то я узнал, насколько у него прогнила душа. То, что он вытворял, приводило меня в ужас. И я не стерпел, когда понял, что он перешел грань дозволенного. Такого ни одна нормальная психика не выдержала бы, и я убил его руками робота. Правда прислуга этого извращенца ничего не придумала лучше, расстрелять робота и выбросить на помойку. Глупые люди, я тебе скажу. Но это отступление. Пока бывший друг был еще жив, он возглавил проект и создал большую армию биороботов, которая должна была захватить мир, но тут вмешался я. И армия идеальных солдат превратилась в организованную преступную банду. Вот и все, что касается пиратов.

- Не все. Дальше рассказывай про мою командировку, - твердо приказала я.

Сама же отпила немного теплый зеленый чай, отогревая о пиалу замершие пальцы. Я наслаждалась красотой Кёске, рассматривая его сквозь полуопущенные ресницы. Это было безумно приятно: ломать себя, заставляя смотреть на него не как на врага, а так, как я обычно смотрела на Тима. Он ведь был очень красивым: и эти губы, манящие прикоснуться к ним в поцелуе, и эта линия скул - все это настолько родное, любимое. Лишь только черные глаза портили всю картину, но и к этому можно привыкнуть.

- А что тут рассказывать. Я за тобой следил и всячески оберегал. А когда ситуация вышла из-под контроля, пришлось вмешаться, - спокойно ответил мне Кёске.

- Все видел? – прошептала я, пряча глаза.

- Все, - услышала его тихий ответ.

А я пыталась, как могла, оградить Тима от той правды, что со мной приключилась в командировке. А он и так все знал! Как же это смешно и глупо, наверное, смотрелось с его стороны. Горло опять сдавило от еле сдерживаемого рыдания, и непрошенные слезы застилали глаза.

«Что-то я совсем расклеилась, никакой выдержки!» - мысленно укоряла себя, пытаясь успокоиться.

Вдруг теплые руки обхватили мои ледяные пальцы, и Кёске забрал из мои ладоней пиалу, поставив ее на столик. Чтобы осторожно обнять меня, укутать своим теплом и нежностью. Он ничего не говорил, гладил по голове, ласково целовал, осторожно раз за разом спускаясь все ниже. Я, закрыв глаза, купалась в этих приятных ощущениях. Брюнет нежно прикоснулся к моим губам, от чего я непроизвольно их приоткрыла. А он, словно ждал этого приглашения, поцеловал с жадностью, в порыве зарываясь рукой в волосы. У меня голова кружилась от той страсти, что Кёске разжигал во мне, заставляя стонать от желания, заставляя отвечать на поцелуй, заставляя пылать тело, заставляя позволить ему насладиться своей властью надо мной.

Было приятно лежать на разгоряченном теле брюнета после яркого безумства, с трудом выравнивая свое дыхание, с удовольствием слушать его учащенное сердцебиение. Странно ощущать себя желанной до такой степени, что тебя не хотят отпускать из крепких объятий ни на секунду. Неожиданно для себя открыть трепетную сторону личности Кёске, который прижимал мою голову к своей груди, зарываясь носом в волосы.

- Ты еще более бесподобна, чем я представлял. Ты просто идеальна, Злата, - неожиданно признался брюнет.

С печальной улыбкой я все же заставила себя взглянуть на ситуацию здраво и не строить воздушных замков. Он в бегах. Как давно у него не было настоящей женщины? Года два прошло с тех пор, как я включила Тима, а может и еще больше. Я промолчала, не хотелось разрушать такой лирический момент. Мне ведь и действительно было хорошо. И зря я не слушала других, с настоящим мужчиной испытываешь совсем другие ощущения, более полные, цельные. Все же роботам не хватает души в этом случае.

Ожидая, пока Кёске надоест лежать на полу, я бесстыжим образом рассматривала его тело. Невесомо рисовала на нем замысловатые линии, удивляясь тугим мышцам. Получается, японец тренировался, следил за своей фигурой.

Даже стало как-то стыдно за себя, за свою извечную лень, что даже зарядку не позволяет сделать с утра. Украдкой осмотрела себя на предмет лишнего жирка.

Неожиданно мужчина положил свою горячую ладонь мне на живот, и нежно прошептал:

- Злата, у тебя красивая фигура. Ты опять не о том думаешь.

- А о чем я должна думать? – смущенно спросила у него.

- О том, что теперь уже не отвертишься от того, что ты моя жена, любимая, - самодовольно сказал Кёске и, опрокидывая меня на пол, придавил своим телом. - Это так приятно, владеть тобой во всех смыслах этого слова.

Улыбка, которая вдруг озарила его лицо, слегка напугала меня своей фанатичностью. Я даже попыталась выбраться из-под него, но неожиданный поцелуй прекратил мои попытки к бегству. Японец словно дразнил, слегка прикусывая мою губу. Не выдержав сладкой пытки, с жаром стала отвечать на его ласки, изгибаться в его умелых руках, чтобы вновь почувствовать восхитительное ощущение единения тел и, взлетев, удовлетворенной упасть в мир снов.