Страница 67 из 68
- Уходи.
Лиам не стал упираться, или спорить. Он вообще не произнес ни слова, чему я была благодарна, потому что я не хотела, чтобы он сказал еще что-нибудь, о чем потом пожалел бы…
Когда Лиам ушел, Рэн немного расслабился. Его губы растянулись в привычной усмешке, немного виноватой. Глаза же остались холодными.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил он, медленно, и с трудом, словно пересиливая себя, приближаясь к моей постели.
- Хорошо, – удалось выдавить после нескольких секунд размышлений. Рэн опустился на колени перед постелью, глядя мне в глаза, выискивая, должно быть, новые симптомы болезни. – Все хорошо, – добавила я.
Как давно мы стали такими? Мы никогда не были близки, особенно на словах, но внутренне, мы словно всегда чувствовали друг друга.
- Аура… что тебе сказал Лиам? – наконец спросил он. Я посмотрела в потолок, закрыла глаза. Я вспомнила то, что сказал Лиам. В Кристине моя душа. В ней та темная часть, которая нужна мне, чтобы выжить. А Кристине нужно избавиться от нее, чтобы выжить самой.
Я медленно вздохнула, и Экейн наклонился ко мне, приготовляясь слушать.
- Я хочу свою душу назад.
Я посмотрела на Рэна, когда он ничего не ответил. Он не двигался, словно мои слова повергли его в шок. Я повторила:
- Я хочу назад свою душу, Рэн. – Как все же приятно называть его по имени. Его имя нравится мне. Он нравится мне.
- Нет, – категорично заявил он. Как я могу справиться с его упрямством, и нежеланием выслушать мои слова?
Я вздохнула. Снова эти ужасные хрипы в моем горле. За неделю я превратилась в развалюху. В самоубийцу.
Я перевела взгляд на Рэна, и осторожно взяла его за руку. Его пальцы сдавили мои, и я с усилием прошептала:
- Ты должен сделать это… - Чтобы спасти жизнь Кристине. Она много сделала для меня. Если Орден Света причинит ей боль, я буду виновна в этом.
- Нет, – повторил Экейн. Его глаза расширились от ужаса. Казалось, он даже не слышал меня. Почему он так упрям?
- Я умру, если ты не сделаешь этого, – настаивала я. Экейн был непробиваем:
- Мне придется убить тебя, если ты вернешь свою душу.
- Почему?
- Ты слишком слаба, чтобы сопротивляться этой тьме. Она овладеет тобой, и чтобы остановить ее, мне придется убить тебя.
- Кристина…борется с ней? – спросила я. Если она смогла, то, наверное, и я тоже смогу это сделать.
- Нет.
Что значит, нет? Она поглотила ее? Может поэтому Кристина ушла в Орден Света, - чтобы они ее вовремя остановили?
Рэн провел ладонью по моей голове, убрал волосы. Затем наклонился, и прильнул губами к моему лбу. Я чувствовала напряжение, исходящее от него, и я чувствовала, что он боится.
- Я солгал, – прошептал он. - В Кристине нет твоей души. Я не мог осквернить ее тело этой тьмой.
- Почему? – выдохнула я. Мне хотелось спросить больше. Вопросы так и копились во мне, наталкиваясь друг на друга. Но Экейн не хотел отвечать на них. - Рэн? – прошептала я. У меня возникло это плохое предчувствие, которое возникало всегда в его присутствии. Почему же он всегда все от меня скрывает? Это невыносимо, и обидно. Почему он не может мне довериться?
- Аура, пожалуйста, не проси меня… я не могу это сделать. Ты была слаба уже тогда. Теперь ты почти разрушена. Если в тебе появится еще и та тьма, от которой ты избавилась с таким трудом, она тебя полностью поглотит. Ты станешь зависимой. Ты будешь уже не с нами. Мне придется тебя убить. Мне придется сделать это, иначе умрут сотни людей. Это уже будешь не ты. Я не могу этого сделать… не могу.
- Я должна помочь Кристине… - я с трудом повернулась к Экейну, и провела рукой по его лицу, по гладкой щеке, чтобы он посмотрел на меня. Он склонил голову:
- Ей не нужна твоя помощь. В ней нет твоей души. Я не смог сделать это. – На мои глаза навернулись слезы. Ему, должно быть сложно, говорить эти вещи. Но я все равно не понимаю… я путаюсь в том, что он говорит. Не улавливаю смысла.
- Почему… именно Кристина…
Его глаза – угасающие звезды.
- Почему… Кристина?..
Почему ты всем солгал о том, что в ней моя душа?
Он больше не мог сдерживаться, и увиливать от ответа, поняла я. Он зажмурился. Открыл глаза, и сказал:
- Она беременна.
Его слова повергли меня в шок.
Что?! Кристина беременна?! Как такое возможно?! ЧТО?!
ЧТО?!
Это просто не укладывалось в моей голове.
- Это Лиам?..
- Да. Я мог по-прежнему влиять на судьбу Кристины, и прежде чем спуститься на землю, я уже знал, как поступить. Тьме всегда должно быть противостояние. Я нашел его в Кристине, потому что она твоя сестра, она дочь Изабелль. Поэтому я выбрал ее, для Сына Небес. Вы с Кристиной как две стороны одной медали, равны, поэтому я не мог загрязнить ее тьмой. Мне пришлось сказать, что в ней твоя душа, чтобы бы Падшие не следили за ней, чтобы не узнали, что она будет матерью следующего ребенка, который принесет в этот мир Свет. Они бы убили ее.
О Боже… О Боже…
Как такое возможно?
Из моих глаз хлынули слезы. Все настолько кажется очевидным, что мое сердце сжалось от боли, и от обиды, за то, что все бросаются на Рэна, словно он виновен во всех смертных грехах. На самом деле, они все забыли, какую ответственность они возложили на него.
- Кристина ее дочь? – наконец спросила я.
Дочь Изабеллы?..
- Да. Это…немного… да… - невнятно заключил он, внезапно смутившись. – Поэтому я выбрал ее. Она должна была быть с нами, чтобы Изабелль и Кристофер не настроили ее против тебя. И, в итоге, она пошла к ним в ловушку, сказав, что в ней часть тебя.
- Она знает?.. – выдавила я. Я начала осознавать, что это значит для меня - то, что Кристина моя сестра. Я вспомнила все маленькие моменты, когда мне казалось, что мы похожи, и сотни моментов, когда видела, насколько мы разные. Как такое может быть? Как Изабелль может быть матерью Кристины?! Но ведь на самом деле я не знаю о Кристине совершенно ничего.
- Нет, Кристина ничего не знает, - ответил Рэн, поглаживая мне волосы. - Я скрывал это от нее так же, как и от тебя.
Я помолчала. В моей голове расплывались мысли, становились густыми словно каша, и я пыталась уловить хоть одну.
Я снова сжала пальцы Рэна, и он склонился ко мне еще ниже, почти прикасаясь своим лицом к моей груди, когда я прошептала:
– Ты должен понять и меня.
Экейн смотрел на меня стеклянными, от притаившейся в его теле нестерпимой боли глазами.
- Я хотела умереть, – сказала я, сжимая его пальцы до боли. Каждое слово отдавалось в горле нестерпимой болью. – Мне больше не хотелось жить. Человек, потерявший все, у которого ничего нет, и, ко всему прочему, который подвергает опасности других людей, не захочет жить. Но ты пришел, и сказал, что есть кое-кто, кому требуется моя помощь. И это Кристина. Ей сейчас угрожает опасность. – Экейн замотал головой, словно пытаясь прогнать мои слова, пытающиеся проникнуть в его голову. Кончиками пальцев правой руки, я прикоснулась к его лицу. Его щеки были почти обжигающими.
Он жив, я мертва.
- Ты должен понять и меня тоже. Я не могу уйти, не рассказав Кристине правду, и не попросив прощения за то, что обвиняла ее. Я считала ее плохим человеком. – Я шумно втянула воздух. Почему я снова рыдаю? Сколько у меня еще есть слез в запасе? Казалось, я высохла, как никому не нужное позабытое озеро.
Как гнилое яблоко.
Рэн не слушал меня. Я видела по его лицу. Оно выражало искренний ужас, словно я пыталась внедрить в его голову идею, которая шла в разнобой с его мировоззрением.
Я взяла его лицо в ладони, и с усилием прошептала:
- Рэн, ты должен сделать то, о чем я прошу. Ты говорил, что не имеешь права влиять на выбор людей. Ты говорил, что они сами выбирают свой путь. Я выбрала.
- Я не могу так поступить.
- Ты можешь это сделать. Это то, что ты должен сделать. – Увы, я не обладала этой удивительной способностью зачаровать, просто глядя в глаза. – Послушай меня. – Экейн положил свои ладони поверх моих рук, желая убрать их от своего лица, но я не позволила: - Ты должен сделать это потому что я так хочу. Ты должен меня послушать.