Страница 18 из 23
Петтерсон наблюдал за ней. Откуда возникло это неприятное чувство? Эта женщина вдруг совершенно изменилась и совсем не похожа на стонущую от наслаждения фурию, лежащую в его объятиях всего лишь час назад и впивающуюся в его тело ногтями…
Хорошо, может быть, она действительно проголодалась… времени еще вполне достаточно. Он глянул на часы: 19.45. Да… это неплохая мысль. Почему бы и ему не подкрепиться. Он вдруг почувствовал, что тоже проголодался.
Она подошла к холодильнику и вытащила бутылку шабли. Пробку он предусмотрительно наполовину вытащил. Она разлила вино по бокалам.
Он молча следил за ней, жалея, что на ней халат.
— Сними халат, Шейла, — не выдержав, попросил он. — Я хочу полюбоваться тобой.
— Позже, — она раскрыла пакетик и положила перед ним, затем уселась поодаль с другим пакетиком на коленях. — Крис… ты знаком с завещанием старой леди? — Она начала есть сандвич с копченой рыбой. — Ее последнее завещание… я имею в виду.
Рука, потянувшаяся за сандвичем, застыла на пол-дороге.
— Завещание? Почему ты о нем спросила?
— Я задала тебе простой вопрос, неужели ты не можешь дать мне простой ответ?
«Бог мой! — подумал он. — С чего бы это она вдруг стала такой деловой?» Он вдруг вспомнил, что сидит на постели совершенно обнаженный, и непроизвольно потянул одеяло на себя. Каким-то шестым чувством он вдруг понял, что повторения сеанса любви не последует.
— Мне ничего не известно о ее завещании. А почему ты об этом спрашиваешь?
— Деньги для тебя что-нибудь значат?
Он начал сердиться. Это было заметно по его голосу, когда он сказал:
— Конечно, значат… а для тебя разве нет?
— Да, — последовала маленькая пауза, затем она добавила: — Тогда тебе следует поинтересоваться завещанием.
Лицо Петтерсона отвердело. Он осознал глупое положение, в котором очутился. Спустив ноги на пол, он прямо взглянул на Шейлу.
Та, как ни в чем не бывало, невозмутимо жевала сандвич, словно это доставляло ей огромное удовольствие.
— Шейла… что все это значит?
— Так ты не знаешь, что она завещала тебе много денег?
— Мне? — он удивленно смотрел на нее. — Много денег? Откуда это тебе известно?
Она закончила сандвич и принялась за другой. Лицо ее стало напряженным.
— Она сама мне сказала.
— Она сказала тебе, что завещала мне деньги? — Петтерсон никак не мог поверить в это. Ведь Шейла прослужила у старой леди всего лишь восемь дней. Старая леди никогда не разговаривала на подобные темы… с чего бы это она разоткровенничалась с новой компаньонкой?
— Ты уверена в том, что ты говоришь, Шейла?
— Как бы я могла сказать тебе, если бы не знала? — Она откусила кусок сандвича и глянула на него. В холодных, дымчато-голубых глазах было отрешенное выражение. — Ты что, не веришь мне?
— Если искренне… нет! — Он знал, что любовь подошла к концу. Надо было одеваться. Он ощущал некоторую неловкость от ощущения своей наготы. — Момент!.. Завернувшись в простыню, он подхватил одежду и пошел в ванную.
Шейла отпила глоток шабли и прикончила очередной сандвич. Теперь нужно быть предельно осторожной. Рыбка заглотнула наживку, но нужно ждать удобный момент.
Петтерсон вернулся и присел на край постели. Он надел носки и туфли. Она молча наблюдала за ним.
Когда он завязал галстук и надел пиджак, она сказала:
— Ты не голоден, Крис? Сандвичи очень вкусные.
Он хмуро и недоверчиво глянул на нее.
— Что все это значит? Неужели старая леди оставила мне много денег?
Она кивнула.
— Если ты не веришь мне… так к чему так волноваться? Подожди до тех пор, пока она умрет, и тогда все узнаешь сам.
Его мозг лихорадочно работал. Он, конечно, в глубине души надеялся, что миссис Морели-Джонсон не забудет его в своем завещании и оставит ему несколько тысяч долларов. Но что значит: «много денег»? У миссис Морели-Джонсон состояние оценивается примерно в пять миллионов долларов. Они отлично ладили друг с другом, и он знал, что она немножко влюблена в него. Если верить Шейле, то речь идет о действительно крупной сумме. А как он мечтает разбогатеть! Можно будет бросить банк и завести собственное дело. Стать биржевым маклером, например. Но для этого необходим стартовый капитал…
— Она в самом деле сказала тебе это? — еще раз переспросил он, пытаясь придать голосу твердость.
— Почему бы тебе самому не посмотреть завещание? Я что-то не понимаю тебя, — спокойно ответила Шейла.
— Посмотреть ее завещание? Я не могу это сделать! Как ты не понимаешь! Ее завещание находится в юридическом отделе нашего банка. Я просто не могу ознакомиться с ним!
Шейла допила вино.
— Ты не веришь мне и в то же время не можешь проверить, говорю ли я правду… Итак, тебе остается только ждать, не так ли?
Петтерсон почувствовал, что его бросило в пот. Он понял, что у него не будет покоя, пока он сам лично не убедится в этом.
— Не можешь ли ты сказать точно, что она сказала?
Шейла изучающе посмотрела на него. Нельзя было долго водить за нос этого человека. Это не Джеральд. Петтерсон слишком опытен и схватывает все на лету. Но никогда не помешает подлить масла в огонь.
— Она завещала тебе ренту в сто тысяч долларов в год.
Петтерсон глубоко вздохнул и непроизвольно сжал кулаки. Не может этого быть! Ведь это же целое состояние! Видимо, Шейла что-то недопоняла!
— Минутку, Шейла! Речь, видимо, шла о десяти тысячах долларов, не так ли?
«Итак, он проглотил наживку!» — подумала она.
— Нет, Крис! Я в точности знаю, что она сказала. Сто тысяч долларов… Это очень внушительная сумма, не так ли? Ты должен быть доволен. — Она поднялась, сбросила халат и, совершенно обнаженная, подошла к креслу, где лежала ее одежда. Но Петтерсон вообще не заметил этого. Он тупо смотрел на ковер, но мозг его лихорадочно работал. Бог мой! Если бы это действительно было так! Он мог бы сразу оставить банк! Безоблачная жизнь! Реальная возможность иметь столько женщин, сколько душа пожелает! Лондон, Париж, Рим! Весь мир будет лежать у его ног!
Он оставался недвижимым до тех пор, пока Шейла легко дотронулась до его плеча. Она уже была одета.
— Ты не голоден? Ведь ты ничего не ел.
Глядя на него, Шейла поняла, что Петтерсон сильно отличается от Джеральда. Тот был просто глуп, а >тот был умен, но жаден.
Петтерсон поднялся.
— Шейла! Ты не понимаешь… Это очень важно для меня. Ты хотя бы понимаешь, что это значит? Она действительно сказала это?
Она повернулась, подойдя к ночному столику, взяла микрофон и спрятала в сумочку. Петтерсон был слишком занят своими мыслями, чтобы заметить это.
— Пожалуйста, отвези меня в отель, — сказала она и направилась к двери.
Она сидела в машине, в то время как он расплачивался по счету. Он присоединился к ней, все еще находясь под впечатлением от ее слов. Она отметила, что на лице его блуждает улыбка. Когда они на большой скорости мчались по магистрали, она вдруг подумала, что, скорее всего, деньги для мужчин значат больше, чем секс. Скорее всего, все мужчины практичные люди и реально смотрят на вещи. Наслаждение, даваемое сексом, кратковременно, а деньги, при умелом использовании, могут дарить радость и наслаждение на протяжении всей жизни.
Впереди засверкали огни Морского бульвара, и лишь тогда Петтерсон нарушил молчание: Почему она сказала тебе об этом? Вот чего я не могу понять.
— Почему женщины поверяют тайны друг другу? В этом они отличаются от мужчин… особенно старые женщины. Им хочется поговорить. Поведать свои секреты. Это же так приятно говорить на подобные темы.
И все же Петтерсон недоумевал.
— Почему она это сказала?
Шейла раздраженно махнула рукой.
— Не будь таким скучным, Крис. Я просто передала тебе ее слова. Ты считаешь, что я лгу? Тогда лично прочитай завещание, вот и все.
Легко сказать! Завещание хранится в нотариальном отделе банка. Заведующий отделом Ирвинг Фэллоуз был мало знаком ему, и они с ним не очень-то ладили. Фэллоуз был женат, имел двоих детей и не имел общих интересов с Петтерсоном. Часто Петтерсон чувствовал, что этот тощий, с рыбьим лицом адвокат избегает его. Показать завещание он может лишь по просьбе миссис Морели-Джонсон… это было бы решением вопроса. Но такое распоряжение никогда не последует.