Страница 43 из 84
Забавный случай произошел в прошлом веке с участниками экспедиции шведского полярного исследователя Норденшельда. Вблизи стоянки экспедиции был замечен большой белый медведь. Люди бросились к ружьям. Но в тот момент, когда один из них собрался спустить курок, «медведь» расправил огромные крылья и взлетел в воздух.
На лету он стал быстро уменьшаться и превратился… в чайку.
Бывает, миражи приводят людей и к более серьезным разочарованиям. Известно, например, что шведские моряки долгое время искали остров-мираж, который появлялся в Балтийском море между Аландскими островами и шведским берегом.
В 1906 году Роберт Пири, находясь в Северном Ледовитом океане, увидел на горизонте далекий берег. Вполне отчетливо была видна горная цепь. Добраться до нее Пири не смог и назвал неизвестный остров Землей Кронера. А девять лет спустя другой полярный исследователь, Мак-Милан, с достоверностью установил, что Земля Кронера не что иное, как мираж арктических льдов.
В другом случае мираж, наоборот, помог первопроходцу Земли. В 1902 году капитан Р. Скотт во время своей первой антарктической экспедиции увидел далекие горы, висящие в воздухе. Он предположил, что к югу лежит горная цепь. Его догадка была подтверждена Р. Амундсеном, который действительно обнаружил позднее горную цепь там, где предполагал Скотт.
«Есть много странного на свете, что и не снилось нашим мудрецам» — эти слова были сказаны в XVII веке. Великий английский поэт и драматург вложил их в уста Гамлета, принца Датского. Но ведь и в наши дни мы можем повторить их с полным основанием!
Много, очень много в окружающем нас мире таких явлений, о которых приходится говорить: «Мы еще не знаем внутренних причин, механизма этого природного феномена».
Конечно, знание беспредельно. На каждом этапе своего развития наука объясняет мир, пользуясь известными к тому времени знаниями. Уточняются, углубляются знания, и природное явление получает другое, более точное объяснение.
Наука не боится отбрасывать устаревшие, порой и ошибочные заключения, выводы, оценки. Она ведет неустанный поиск. Каждый день и год приносят нам новые открытия, мы все лучше познаем окружающий нас мир, но тем не менее в нем всегда будут тайны.
Такова диалектика познания. Чем глубже проникаем мы в природу явлений, тем больше рождается новых невыясненных вопросов, загадок. И все же нетрудно видеть, что одно явление мы знаем уже достаточно исчерпывающе, другое ожидает более детального разъяснения, а третье еще во многом остается загадкой…
Вернемся к миражам. Казалось бы, несмотря на всю необычность, эти воздушные призраки уже не относятся к природным загадкам. Однако есть в них и необъяснимое. Разумеется, пока.
Помните эти строки: «За Киевом показалось неслыханное чудо… вдруг стало видимо далеко во все концы света. Вдали засинел Лиман, за Лиманом разливалось Черное море. Бывалые люди узнали и Крым, горою поднимавшийся из моря, и болотный Сиваш. По левую руку видна была земля Галичская. „А что это такое?“ — допрашивал собравшийся народ старых людей, указывая на далеко мерещившиеся на небе и больше похожие на облака серые и белые верхи. „То Карпатские горы!“ — говорили старые люди».
Прочитал их, и видишь перед собой старого пасечника Рудого Панька с его «страшными» рассказами, чудесным юмором, неистощимой народной фантазией. Кажется, нет ей предела. Возможно ли такое: киевляне вдруг увидели и Черное море, и далекие Карпаты? Оказывается, что и в действительности неистощимая в своей изобретательности природа преподносит нам порой нечто подобное.
Мы уже говорили о том, что верхние миражи во многих случаях приближают далекие предметы, увеличивают их размеры. Иногда они делают картину более четкой, ясной. Вот свидетельство геолога А. Иванова:
«Степь лишь немногим напоминала свой прежний вид. Она была другой, обновленной, фантастической. Дальние предметы оказались не на своих местах. Они наполовину приблизились к нашему дому. Обычно серые, тусклые, они сейчас были видны с необычайной четкостью.
Особенно обращала на себя внимание поверхность земли. Она полностью утратила признаки выпуклости. Наоборот, степь будто опустилась (вогнулась) вместе с курганами, вышками и другими предметами и теперь представляла собой огромную чашу, на дне которой находились мы. Все предметы утонули в этой чаше, и вершины их не доставали ее краев. Они проектировались теперь не на фоне неба, как всегда, а на фоне открывшихся новых, невидимых до этого степных просторов. Там виднелись другие, незнакомые предметы, постройки и целые селения со стройными рядами домов, будто кто-то прибавил по всей окружности новое пространство земли, заполнив его новыми сооружениями. Горизонт поднялся, расширился и был идеально ровен и неузнаваем. Впечатление вогнутости было настолько реальным, что отчетливо стали видны длинные змейки степных дорог и троп, спускающихся по склонам туда, где мы стояли…
Странно, но мы ясно видим, как из домика вышел человек и направился по дороге. Отчетливо видны взмахи его рук. Обычно никогда без бинокля на таком расстоянии ни человека, ни тем более его рук не увидишь».
В своих воспоминаниях о плавании по Северному Ледовитому океану на ледоколе «Седов» советский писатель И. Соколов-Микитов писал: «23 августа, после неудачной попытки пробраться в южные оконечности Северной Земли, окруженные непроходимыми льдами, медленно продвигаясь на север, мы увидели покрытый льдом берег.
Трудно было понять, что это такое. Над высокими нагромождениями льдов, отделявшими корабль от смутно видневшегося берега, мы видели нечто подобное белому облаку, а дальше возносилась над льдами, как бы преграждая нам путь, стена.
Мы с удивлением смотрели на эту чуть зыбившуюся, слабо мерцавшую, бескрайно уходившую в сияющую даль стену. Казалось, высится над морем круто обрывающийся, еще невиданный людьми, громадный ледник. Стена эта круто уходила на север и сливалась вдали с туманившимся горизонтом. Впечатление возвышавшейся над льдами гигантской стены было настолько сильным, что долгое время мы были в недоумении: верить или не верить стоявшему перед нами видению?
Но вот северный край призрачной ледяной стены стал как бы испаряться и вытягиваться к небу…»
В книге «Полет на Землю Франца-Иосифа» известный полярный летчик М. Водопьянов рассказывает о подобном явлении. Дело происходило на одном из необитаемых островов этого архипелага, где самолет сделал вынужденную посадку. Осматривая в бинокль незнакомую землю, летчик увидел вдали большой предмет, покрытый сверху снегом.
«Стал всматриваться внимательно, — пишет Водопьянов. — Дом. Да, именно дом. Если не дом, то склад. Есть чему радоваться!
Ведь возле каждой одинокой постройки, возведенной рукой человека в Арктике, есть обязательно „гурий“ — груда камней, скрывающих в себе бутылку с запиской. В записке — точные координаты места и сведения о том, кто и когда этого места достиг перовым.
Не скрывая радости, позвал товарищей. Иванов и Бассейн подолгу вглядывались через бинокль в стоящий неподалеку домик, и целиком подтвердили мои предположения.
— Без сомнения, дом, — уверенно сказал Иванов. — И недалеко. Не дальше двух-трех километров.
— Меньше слов, больше дела, — весело сказал я и, вооружившись винтовкой на случай встречи с хозяином этих мест — белым медведем, зашагал к домику».
Когда Водопьянов добрался до загадочного домика, то он оказался… небольшим камнем.
Добавьте к этому степь под увеличительным стеклом и торосы льда, превратившиеся в гигантскую стену… Вот тут мы уже встречаемся с чем-то неразгаданным.
Похоже, что кроме зеркального отражения в атмосфере здесь действует еще и увеличительная линза. Но какая?
И другой вопрос: как далеко можно видеть, когда в атмосфере создаются такие условия? Очевидно, в поисках ответа нужно обратиться к фактам.