Страница 12 из 37
— Думаю, — сказал Делюм, когда трое уридов свели коней с гати, — что последняя группа охотников повернула назад.
— Зараза трусости растекается, — пробурчал Карса.
— Они сразу же сообразили, — вставил Байрот, — что мы намерены пересечь их земли. Что первое нападение не было обычным набегом. Они станут ожидать нашего возвращения, созывать воинов со всех деревень.
— Меня это не заботит, Байрот Гилд.
— Знаю, Карса Орлонг, ибо какая часть нашего путешествия не была тобою предвидена? И все же… перед нами еще две ратидские долины. Я хотел бы знать. Там тоже есть деревни — мы обогнем их или соберем новые трофеи?
— Слишком много у нас будет трофеев, когда мы выйдем к землям низменников Серебряного Озера, — возразил Делюм.
Карса засмеялся и высказал свое решение: — Байрот Гилд, мы проскользнем через долины словно ночные змеи, до самой дальней деревни. Я все же хочу увлечь охотников в земли сюнидов.
Делюм нашел тропу, ведущую вверх, к следующей долине. Карса проверил, не отстала ли хромая собака. Рядом с ней шел Грыз; Карсе подумалось, что сука может быть его постоянной подругой. Он порадовался, что решил не убивать животное.
В воздухе висела прохлада, показывая, что им снова предстоит подъем. Территории сюнидов лежали выше, на восточном краю горного массива. Палк рассказал внуку, что горную стену прорезает лишь одно ущелье, и по нему несется к Серебряному Озеру бурный поток. Спуск опасен. Палк называл его Костяным Проходом.
Тропа начала причудливо виться между покрытыми сетью трещин валунами и упавшими деревьями. В шестистах шагов завиднелась вершина.
Воины спешились. Карса отошел назад и взял трехлапую собаку на руки, а затем положил на широкий круп Ущерба и привязал. Животное не протестовало. Грыз пошел рядом с жеребцом.
Странствие продолжилось.
Солнце уже поливало склоны ярко-золотистым светом, когда они подошли к вершине на сотню шагов, найдя широкий, поросший редкими, изуродованными ветром дубами уступ. Казалось, он тянется вдоль всей долины. Поглядев направо, Делюм пропыхтел: — Вижу пещеру. Там, — указал он пальцем, — за упавшими деревьями, где уступ поднимается.
Байрот кивнул и сказал: — Кажется, в ней можно поместить коней. Карса, если мы начинаем ехать ночами…
— Согласен, — отозвался Карса.
Делюм первым пошел к пещере. Грыз вскарабкался за ним, помедлил, нюхая порог, присел и прошел чуть дальше.
Воины — уриды тоже помедлили, ожидая, что зверь поднимет шерсть, предупреждая о присутствии серого медведя или иного обитателя. Однако пес полежал у самого входа, поднялся, глянул на хозяев и не спеша вбежал в пещеру.
Упавшие деревья образовали природный экран, скрывший пещеру от взглядов из нижележащей долины. Ранее над ней имелся козырек, но он обрушился — возможно, под весом деревьев — и вход частично завалило камнями.
Байрот начал расчищать путь, чтобы провести коней. Делюм и Карса пошли вслед за Грызом.
За грудами камней и песка пол стал более ровным. Его устилали сухие листья. Заходящее солнце раскрасило темные стены желтыми заплатками, осветив почти сплошную массу глифов. Под сводом пещеры стояла пирамидка из плоских камней. Грыза не было видно — следы пса пересекали пол и пропадали в темном углу.
Делюм сделал шаг и поглядел на одиночный, очень большой глиф у входа. — Кровный знак не ратидский, не сюнидский, — сказал он.
— Но слова ниже — теблорские, — заметил Карса. — Стиль какой-то…
Делюм нахмурился, подсказав: — Усложненный?
Карса принялся читать вслух: — «Я вел выжившие семьи. Вниз, с высот. Через лопнувшие жилы, плачущие под солнцем»… Лопнувшие жилы?
— Лед, — подсказал Делюм.
— Тающий под солнцем. Да. «Нас было так мало. Наша кровь замутилась и замутится еще более. Я узрел нужду разбить семьи. Ибо Тлан-имассы были еще близко, они были раздражены и настроены продолжать безжалостную резню». — Карса нахмурился. — Что за Тлан-имассы? Не понимаю этих слов.
— Я тоже, — признался Делюм. — Может, племя соперников. Читай, Карса Орлонг. Твои глаза острее, чем мои.
— «И так я отделил жену от мужа. Дитя от родителей. Братьев от сестер. Я создал новые семьи и разослал их. Каждую в свое место. Я провозгласил Законы Уединения, как советовал Икарий, коего мы приютили однажды. Сердце его исполнилось горя, когда увидел он, что с нами стало. Законы Уединения спасут нас, очистят кровь и придадут силу детям. Для тех, кто следует им, для тех, кто читает мои слова — вот мое оправдание…»
— Эти слова тревожат меня, Карса.
— Почему? — оглянулся на Делюма воевода. — Почему? Они ничего нам не говорят. Это безумства стариков. Слишком много слов — вырезание всех глифов должно было занять годы, и только безумец занимается этим. Безумец, который и похоронен здесь, в одиночестве, изгнанный родом…
Взор Делюма отвердел. — Изгнанный? Да, думаю, ты прав. Воевода, читай дальше — выслушаем его оправдания и решим всё сами.
Пожимая плечами, Карса вновь поглядел на стену. — «Чтобы выжить, мы должны забыть. Так сказал Икарий. Прошлое размягчает. Нужно отбросить прошлое. Нужно разобрать… — не знаю такого слова — и разбить каждый камень, не оставив следов нашего присутствия. Нужно сжечь наши… — снова непонятное слово — оставив только пепел. Мы должны забыть историю, оставив лишь самые древние из легенд. Легенд, говорящих о временах простой жизни. Мы жили в лесах. Охотились, коптили речную рыбу, растили лошадей. Наши законы были законами грабителей, убийц, и все мерилось длиной меча. Будем рассказывать легенды о кровной мести, о насилии и резне. Нужно вернуться во времена ужаса. Изолировать струю нашей крови, сплести новые, более тесные сети родства. Чтобы очистить кровь нашу, придется забыть, кем мы были, но найти, чем мы были в начале начал…»
— Давай ниже, — сказал, приседая, Делюм. — Еще ниже. Я узнаю знаки. Читай здесь, Карса Орлонг.
— Тут темно, Делюм, но я попытаюсь. Да. Тут… имена. «Я определил названия новым племенам от имен, данным моим отцом его сыновьям». Затем список. «Барид, Санид, Фалид, Уред, Гелад, Манид, Ратид и Ланид. Таковы будут новые племена». — Слишком темно для чтения, Делюм Торд, — заявил Карса, почему-то поежившись. — И я не желаю. Его мысли пропитаны паучьим ядом. Его лихорадило, он бредил.
— Фалид и Ланид были…
Карса выпрямился. — Ни слова более, Делюм Торд!
— Имя Икария живет в наших…
— Довольно! — зарычал Карса. — В этих словах нет смысла!
— Как скажешь, Карса Орлонг.
Грыз выбежал из угла пещеры; Теблоры уже и сами смогли различить там еще более темный проход.
Делюм кивнул на него: — Там лежит тело вырезавшего письмена.
— Не сомневаюсь, он сам заполз туда умирать, — буркнул Карса. — Вернемся к Байроту. Пусть кони укроются здесь, а мы будем спать снаружи.
Воины повернулись и вышли из пещеры. Позади них Грыз задержался у каменной пирамидки. Солнце покинуло долину, и по стенам побежали тени. Глаза пса блестели в темноте.
Два дня спустя трое, сидя на спинах коней, смотрели сверху на долину племени Сюнид. План завлечь за собой охотников — ратидов провалился, потому что две последние деревни, через которые они прошли, были давно покинуты. Дороги заросли травой, дожди вымыли угли из кострищ, оставив лишь черные пятна на земле.
И сейчас во всей долине Сюнида они не видели ни одного огня.
— Они бежали, — пробормотал Байрот.
— Но не от нас, — отозвался Делюм. — Думаю, сюнидские деревни окажутся похожими на ратидские. Исход состоялся давно.
Байрот хмыкнул: — Ну и куда они ушли?
Карса пожал плечами. — К северу лежат другие сюнидские долины. Дюжина или больше. И на юге тоже. Может, был раскол. Нам все равно. Вот только трофеев больше не соберем до самого Озера.
Байрот расправил плечи. — Воевода, когда мы доскачем до Серебряного Озера, набег состоится под колесом звезд или под солнцем? Раз долина пуста, мы можем заночевать спокойно. Но дальше, на незнакомых путях, ночью придется идти медленнее.