Сады луны

— Согласна, — махнула рукой колдунья. — Ну, разнюхает Хохолок, откуда ветер дует и ниточки тянутся, а дальше что? Убьете Тайскренна и всех его подручных? А мне что делать? Помогать вам?

Дырявый Парус поочередно обвела глазами всех, кто к ней пришел. Их лица оставались непроницаемыми. Скрытность рассердила колдунью, и она встала.

— Я знаю: Тайскренн, скорее всего, повинен в гибели Акарониса, Ночной Стужи и Калота. Не удивлюсь, если он заранее знал, что туннели засыплет. Дуджек ему мешает; Тайскренн не прочь бы избавиться от Однорукого. Но если вы думаете, что я возьмусь помогать вам, довольствуясь крохами сведений, которые вы мне бросаете… вы ошибаетесь. Если бы вас заботило спасение собственных шкур, почему бы просто не дезертировать отсюда? Сомневаюсь, чтобы Дуджек погнался за вами. Значит, тут есть что-то еще. Может, Тайскренн не напрасно подозревает Однорукого и Вторую армию? А вдруг вы готовите мятеж, собираетесь провозгласить Дуджека императором и отправиться в Генабарис?

Колдунья снова оглядела собравшихся.

— Может, Тайскренн что-то заподозрил и спутал вам все карты? Вам нужны союзники и вы хотите втянуть в свой заговор и меня? Но тогда я должна знать ваши конечные цели. По-моему, я имею на это право.

Бурдюк пробормотал что-то невнятное и потянулся к кувшину с вином. Он разлил вино по глиняным кружкам. Быстрый Бен протяжно вздохнул и почесал в затылке.

— Вот что, колдунья: мы не собираемся бросать открытый вызов Тайскренну, — сказал маг. — Мы не самоубийцы. Нет, мы намерены лишить его поддержки, действуя со всей тщательностью и осторожностью. А потому мы сделаем так, чтобы он… впал в немилость. Пока мы можем лишь догадываться, к чему причастна или не причастна императрица. Но сведений у нас недостаточно. Прежде чем принимать решения, нам нужно знать больше. Не опасайся, ты не увязнешь в наших делах по самые уши. Никто не собирается подставлять тебя под удар. Хохолку надо, чтобы ты оберегала его деревянную шкуру и больше ни с чем не связывалась. Думаю, так оно и будет.

Быстрый Бен через силу улыбнулся.

— Оставь Тайскренна нам с Каламом.

«Хороший способ разговора: набросать слов и при этом не ответить на вопрос», — подумала она.

Колдунья посмотрела на чернокожего ассасина, на его прищуренные глаза и спросила:

— Ты ведь когда-то входил в «Коготь»?

Калам неопределенно пожал плечами.

— А я думала, выбраться оттуда живым невозможно.

Он снова пожал плечами.

Скрипач вдруг вскочил со стула и, бормоча себе под нос, засновал на своих кривых ножках взад-вперед, будто лиса, попавшая в яму. Никто даже не обратил на это внимания.

Бурдюк подал колдунье ее кружку.

— Тебе лучше держаться вместе с нами, Дырявый Парус. У Бена случаются промахи, но он не из тех, кто вконец испортит все дело.

Сержант поморщился.

— Не скажу, чтобы у меня была на этот счет полная уверенность. Скорее, я научился ему доверять. За себя решишь сама.

Дырявый Парус отхлебнула большой глоток вина и обтерла губы.

— Ночью ваш взвод отправляется в Даруджистан. Тайно. Это значит, вы просто исчезнете, и в случае чего мне даже не связаться с вами.

— Тем меньше ты рискуешь, — ответил ей Быстрый Бен. — Тайскренн это сразу бы учуял. Будем держать связь через Хохолка. Он надежный связной.

Сержант изучающе глядел на колдунью.

— Раз уж мы вернулись к Хохолку. Ты ведь ему не доверяешь?

— Нет.

Сержант замолчал и принялся рассматривать крышку стола. Чувствовалось, что внутри Бурдюк был далеко не так спокоен, как внешне.

«Держит свой мир крепко закупоренным, — подумала Дырявый Парус — Смотри, сержант, как бы пробку не выбило. Такое повылезает, что мало никому не покажется».

Быстрый Бен и Калам молча ждали, посматривая на своего командира. Только Скрипач продолжал отупело мерить шагами комнату. Одежда на нем казалась снятой с чужого плеча. Мундир собрал на себе немало следов долгого ползания по туннелям. Спереди виднелось большое бурое пятно. Наверное, кто-то из товарищей умер у Скрипача на руках. Под щетиною щек и на подбородке проступали наспех залеченные следы ожогов. Из-под кожаного шлема выбивались сальные рыжие волосы.

Ожидание становилось тягостным. Наконец сержант резко дернул головой, словно прекращая внутреннюю борьбу. Не поднимая глаз на женщину, он проговорил:

— Ладно, колдунья. Мы расскажем тебе кое-что еще. Большой Бен, расскажи ей про нашу красавицу.

Дырявый Парус никак не ожидала такого поворота в разговоре. Скрестив руки, она приготовилась слушать. Однако чувствовалось, что Быстрый Бен не больно-то настроен говорить. Он ерзал на стуле, пытаясь встретиться глазами с Каламом, но тот упорно отворачивался.

— Давай, маг, не тяни время, — потребовал Бурдюк.

Быстрый Бен напоминал сейчас мальчишку, которого заставляют рассказывать о своих проказах. Страх, виноватость и упрямство — все это было написано у него на лице.

— Помнишь девчонку? — спросил он колдунью.

Дырявый Парус грубовато расхохоталась.

— Такую не скоро забудешь. У меня еще тогда появилось какое-то странное чувство насчет этой вашей… Печали. Я почуяла опасность.

«Может, рассказать им, как мне стало худо, когда я раскладывала карты для Тайскренна? Дева Смерти — это неспроста».

Однако что-то удержало колдунью. Впрочем, не «что-то»; опасение было вполне понятным.

«Я не настолько доверяю этим людям, чтобы рассказывать им подобные вещи».

Черное лицо мага стало серым. Он прочистил горло и только потом начал говорить:

— Девчонка записалась в армию два года назад, в Итко Кане. Сама знаешь: новобранцы нужны постоянно.

Неожиданно у колдуньи над ухом загремел голос Калама.

— Примерно в то же время в Итко Кане произошло нечто загадочное и страшное. Поползли слухи, но в дело вмешалась адъюнктесса. Следом за нею появились «когти» и утихомирили всех, кто что-либо знал и имел неосторожность болтать об этом. Я потянул за старые ниточки и выудил диковинные подробности.

— Почему диковинные? Поначалу ты вообще не знал, какие они, — перебил Калама Быстрый Бен.

Дырявый Парус незаметно улыбнулась. Эти двое имели обыкновение говорить разом, ухитряясь спорить и переругиваться. Она ждала, пока маг продолжит рассказ.

— Выяснилось, что где-то в тех краях полег целый кавалерийский полк. В живых не осталось никого. И при этом ни одного убитого врага. Скорее всего, на кавалеристов напали…

— Собаки, — поспешил вставить Калам.

Колдунья хмуро посмотрела на взводного ассасина.

— И вот что получается, — продолжал Быстрый Бен. — Лорна не только доверенное лицо Ласэны, но и ее личная охотница за магами. Раз она появилась на месте бойни — без магии не обошлось. И не просто магии, а очень высокой и могущественной.

Произнеся эти слова, Быстрый Бен выразительно поглядел на колдунью. Дырявый Парус вновь приложилась к кружке, не торопясь высказывать свои соображения.

«Фатид мне это показал. Собаки и магия. — Перед мысленным взором Дырявого Паруса встала карта с Ассасином. — Верховный Дом Тени, управляемый Повелителем Теней Амманасом и его вассалом Котиллионом по прозвищу Веревка. А собаки — это семь гончих Тени».

Колдунья взглянула на сержанта, но Бурдюк сидел, опустив глаза вниз.

— Наша догадка: гончие поохотились. Думаю, мы недалеко ушли от истины. Девятнадцатый полк Восьмой кавалерийской дивизии был истреблен полностью, в том числе и лошади. Досталось не только солдатам. Гончие уничтожали всех, кто попадался им на пути.

— Так, — выдохнула Дырявый Парус. — Только при чем тут девчонка?

Она ждала ответа от Быстрого Бена, но ей ответил Калам.

— Хохолок прогуляется по нескольким тропам. У нас есть сильное подозрение, что Печаль как-то связана с Домом Тени…

— Со времени появления этого Дома в колоде Драконов и открытия Пути Тени он слишком уж «полюбил» Малазанскую империю. Я не верю в случайность. Весь вопрос в том, чем вызвана эта «любовь»?