Когда мертвые оживут

— Запрыгивай скорее! — велел Джо, открыв дверцу водителя.

Солдатик шмыгнул внутрь, словно обезьянка. Джо забрался следом и застонал, когда задел раненым бедром о сиденье. Но вдруг стало легче. Ну вот, самое главное сделано. Осталось захлопнуть дверцу, успокоиться, чтобы рука не дрожала, вставить ключ в замок зажигания, завести машину…

Джо прогнал пикап ярдов тридцать задним ходом, потом развернулся. Правая нога онемела от места укуса до самого колена, но Джо все-таки сумел нащупать педаль, и пикап удержался на дороге, а не слетел в канаву.

Глянув в зеркало, Джо сперва ничего не мог разобрать из-за пыли, но потом увидел: вот и Майковы сыновья, все трое, несутся локоть к локтю, пыхтят, словно забег хотят выиграть. И быстро же бегут. Слишком далеко, — конечно, не догонят, но от ужаса скрутило живот.

Сыновья Майка выглядели как стая оголодавших хищников, вышедших на охоту.

Кендрик не мог вдохнуть, словно пикап вдруг оказался в космосе, стал пылинкой в необъятном безвоздушном пространстве.

— Дедушка Джо? — прошептал Кендрик.

Черное лицо дедушки блестело от пота. Джо до крови закусил губу.

Дедушкины пальцы вцепились в баранку, уголки губ приподнялись: он старался улыбнуться.

— Все будет в порядке, — пообещал он, но Кендрику показалось, что дедушка уговаривает себя, а не его. — Все будет хорошо.

Кендрик посмотрел, оценивая: кажется, дедушка и в самом деле не так уж сильно пострадал. Он вспотел, кровь идет, но если может вести машину, значит дела не совсем плохие. Тот, кто превратился в одного их них, машину вести, наверное, не сможет. Дедушка сказал, что все в порядке. Значит, так оно и есть.

С мамой и папой сделалось плохо, но они предупредили заранее. Сказали, что их клонит в сон, а кто засыпает после укуса, тот уже не просыпается. А если и проснется, то другим. Тогда они заставили Кендрика пообещать, что он не откроет дверь даже им.

И никого не слушать, пока не скажут пароль.

На сиденье под Кендриком стало горячо и мокро, и он охнул, думая, что это дедушкина кровь. Но жидкость, разлившаяся между его ногами и намочившая джинсы, была прозрачной. Фу-ты! Никакая это не кровь. Просто он описался от страха, как младенец.

— Тебе спать хочется? — спросил Кендрик.

Дедушка покачал головой, но Кендрику показалось, что не очень уверенно. Дедушка смотрел то вперед, на дорогу, то в зеркало.

— А когда маме и папе захотелось спать? Через сколько времени?

Кендрик вспомнил голос отца за дверью, как тот сказал: «Сейчас девять!» Папа тревожился, думал, что уже поздно. Мама с папой хотели позвать дедушку к Кендрику, а сами уйти. Кендрик отчетливо слышал их голоса за дверью — хоть раз они не пытались ничего скрыть от сына.

— Несколько минут, — сказал Кендрик. — Пять. Или десять.

— Что же с ними случилось? — спросил Джо и снова закусил губу до крови.

Кендрик этого не знал. Он лежал в постели, когда услышал мамины слова: мол, в окно стучит соседка, миссис Шейн. А потом папа прибежал в комнату, крича и прижимая ладонь к груди, и между пальцами сочилась кровь. Папа схватил Кендрика за руку и выдернул из кровати так грубо и с такой силой, что чуть не вывихнул сустав. В гостиной Кендрик увидел маму: она сидела на корточках у камина и плакала. Ее блузка тоже была в крови.

Сперва Кендрик подумал, что папа ударил маму и теперь злится на него. Думал, папа хочет наказать его и поэтому запихивает в каморку под лестницей.

— Кендрик, они в доме! Нас обоих укусили, и меня и маму!

Дверь за мальчиком закрыли, потом он услышал чьи-то шаги.

Чужие шаги. И страшный крик.

— Они недолго оставались у дверей. Минут десять. Потом сказали, что им надо уйти. Им захотелось спать, и они боялись оставаться рядом со мной. А потом ушли надолго. Их не было много часов. Наконец мама снова пришла и стала стучать в дверь. Спрашивала, сделал ли я домашнюю работу по математике. Сказала, нужно ее сделать.

Кендрик никогда раньше этого не говорил, и сейчас его глаза были полны слез.

— Поэтому ты все понял? — спросил дедушка Джо.

Кендрик кивнул. Из носа на куртку капнуло, но мальчик не стал вытирать. Мама велела не открывать дверь до тех пор, пока не придет дедушка Джо и не скажет пароль. Велела не слушать больше никого.

— Ты хороший мальчик, — дрожащим голосом выговорил Джо. — Хороший.

Целых полгода старик надеялся, что ему просто показалось. У крыльца дома Кэсс толпилось целое стадо тварей. Большую их часть Джо просто передавил пикапом, когда подъезжал к двери. Это оказалось просто. А как только вышел наружу, оставшиеся кинулись на него. Их было не меньше десятка: старик, пара подростков, женщины. И шустрые какие! Джо палил налево и направо во все, что шевелится.

— Папочка?

В самом ли деле он услышал ее голос за секунду до выстрела? Потом Джо все убеждал себя, что показалось. Разве могла она говорить с ним, помнить, что он ее отец? Ему почудилось от страха, когда он увидел лицо дочери с дырой во лбу, проделанной пулей из глока.

Ведь это существо уже не было его Кэсс. Ее блузка была вся в крови, кровь капала изо рта, в зубах застряли ошметки мяса, как и у других гадов. Эта тварь не имела с Кэсс ничего общего, просто не могла иметь.

Ему и раньше говорили, что твари могут издавать звуки. Они ходят как люди и выглядят как люди. У свеженьких красное дерьмо еще не проступает под кожей и пару дней моторика остается прежней. Все знают, что свеженькие могут довольно быстро бегать.

Но если они могут и говорить по-человечески, узнавать знакомых…

Тогда люди обречены.

Эта мысль тихо и спокойно всплыла в уме, вышла из той части души, которая уже сдалась, приняла неизбежное.

Солдатик сказал, у Джо есть десять минут. Или пять.

Джо надавил на газ сильнее. Нога казалась деревянной, но все же стрелка спидометра полезла вправо, застыла на девяноста. Нужно увезти Солдатика как можно дальше от сыновей Майка. Судя по их виду, они могут бежать день и ночь. Нужно увезти Солдатика…

Во рту пересохло до боли.

— Солдатик, у нас беда. — Джо очень хотел взглянуть на внука, но не мог себя заставить. — Ты ведь понимаешь, что плохи наши дела?

— Да.

— Нам нужно наметить план, как в прошлый раз, когда ты еще был дома с родителями.

— Придумать пароль?

— Теперь пароль не поможет. — Джо вздохнул.

Кендрик ничего не сказал.

— Не возвращайся в наш дом! — приказал Джо, решившись. — Там опасно.

— Но мама и папа могут вернуться.

Тогда Джо все же посмотрел на мальчика. Тот отодвинулся как можно дальше, прижался к дверце.

— Я соврал тебе, — сказал Джо, мысленно проклиная себя. — Ты же знаешь, они не придут. Ты и сам говорил, что с мамой стало плохо. Ты сам это слышал. Это значит, и папа твой сделался таким же. Они были во дворе, когда я приехал. Солдатик, мне пришлось ее застрелить. Я прострелил ей голову.

Кендрик смотрел на него неподвижными, широко раскрытыми глазами, полными страха и гнева.

Вот и хорошо, Солдатик. Разозлись посильнее.

— Раньше я не мог тебе сказать. А сейчас рассказываю не просто так…

Шоссе впереди вдруг заволоклось туманом, задергалось. Джо встряхнул головой, сообразив, что на мгновение потерял сознание.

Но ведь он пока еще прежний Джо Дэвис. Он еще не стал другим, и это важно. Пока он остается собой, он будет бороться с проклятой заразой. И даже, возможно, победит.

Главное — не дать себе заснуть.

Тогда можно прожить подольше, хоть и ненамного. Дней десять? Вроде говорят, что человек может не спать десять дней, а то и больше. Правда, неизвестно, протянет ли старина Джо хотя бы десять минут. Веки отяжелели так, что аж дрожат от напряжения. Нет уж, в могиле хватит времени отдохнуть. Так, кажется, Бенджамин Франклин говорил?

— Папочка, не закрывай глаза, — сказала Кэсс.

Джо повернул голову, пытаясь определить, откуда голос. Ну все, началось. Рядом с ним сидела Кэсс: он ясно видел ее полные губы, жесткие колечки каштановых волос. Она была совершенно реальной, он даже не различал позади нее Солдатика.