Страница 8 из 27
— Кто в нем живет?
— Никто. Это место для отдыха. Сейчас дом пустой и целиком в нашем распоряжении.
Она пока была не готова знакомиться с его родственниками, но провести неделю наедине с бывшим любовником тоже не очень хорошая идея. Затем она вспомнила о крошечном существе, растущем внутри ее, и поняла, что у нее нет выбора. Ради своего малыша она сделает все что угодно. Даже проведет семь дней с его отцом.
Сев в свой внедорожник, припаркованный у дома Лайлы, Карлос захлопнул дверцу и положил руку на руль. Впереди, окутанный дымкой, простирался залив Пьюджет-Саунд. Карлос любовался пейзажем через тонированное стекло. Плеск волн действовал на него успокаивающе.
Морское побережье всегда привлекало как его самого, так и его братьев. Оно напоминало им об острове Сан-Ринальдо, на котором они родились. Дуарте, его средний брат, оставив отцовский дом, создал сеть фешенебельных отелей и поселился в одном из них на острове Мартас-Виньярд у юго-восточного побережья штата Массачусетс. Антонио, самого младшего из семьи Медина, привлек более мягкий климат Галвестона, где он преуспел в области грузоперевозок. Даже их сводная сестра Элоиза провела большую часть своей жизни в городе Пенсакола во Флориде, перед тем как поселиться вместе с мужем на острове Хилтон-Хед в штате Южная Каролина.
Карлос пришел к выводу, что их тяга к морю обусловлена генетически. Ведь многие поколения их предков жили на острове неподалеку от Испании. При мысли об утраченной родине кровь забурлила в его жилах. Такое же сильное чувство он испытал в ту ночь, которую провел с Лайлой. Последние несколько месяцев он боролся с искушением раствориться в ней снова. Даже попытался ее забыть, начав встречаться с другой женщиной.
Сегодняшние события доказали, что у него ничего не вышло. Теперь у него есть целых семь дней для того, чтобы наладить отношения с Лайлой и решить, какой будет его дальнейшая жизнь. Если она сказала правду, он привяжет ее к себе и они будут вместе воспитывать их ребенка. Если солгала, он выбросит ее из головы.
Чтобы достичь своей цели, ему нужно увезти ее в уединенное место, чтобы не отвлекаться на работу и не бояться вмешательства прессы.
Достав из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон, Карлос набрал номер Дуарте. Тот ответил после второго звонка:
— Я тебя слушаю, брат.
Карлос не стал извиняться за поздний звонок, несмотря на то что в Массачусетсе уже глубокая ночь. Они с братьями общаются не каждый день, но, когда нужно, всегда друг другу помогают, бросая свои дела.
— Я просто хочу осведомиться о здоровье отца. — Энрике Медина страдал от печеночной недостаточности, вызванной перенесенным много лет назад гепатитом. — Как он?
— Держится. Он крепкий. Его воля к жизни вселяет в меня надежду.
Как медик, Карлос знал, что шансы их отца на выздоровление невелики, поэтому предпочел сменить тему:
— Возможно, я приеду на несколько дней.
— Сообщи когда, и мы с Кейт тоже там будем.
Карлос услышал на том конце линии шорохи и сонный женский голос. Дуарте обручился с журналисткой, что весьма удивительно, учитывая его нелюбовь к представителям прессы. Но его брат по-настоящему влюбился. Карлос понял это, когда пару месяцев назад увидел их с Кейт на свадьбе Антонио.
Обычно он искал предлог, чтобы не ехать туда, где поселились Медина после своего побега с Сан-Ринальдо. С отцовским домом на острове у побережья Флориды у него было связано много неприятных воспоминаний. Специально для него отец оборудовал там центр физической реабилитации, где он провел большую часть своей юности. В те дни его единственными друзьями были братья. Из-за многочисленных операций и восстановительных процедур ему не хватило времени для того, чтобы научиться строить отношения с людьми.
Он перевел взгляд с линии горизонта на кирпичный дом, имеющий историческую ценность.
— Возможно, я возьму с собой кое-кого.
— Не хочешь поделиться подробностями?
— Пока нет.
Карлос посмотрел на десятый этаж и был готов поклясться, что увидел на секунду в одном из окон силуэт Лайлы, прежде чем она выключила свет. Готовится ко сну? Он представил себе, как снимает с нее одежду, как опускает Лайлу на матрас, как ложится поверх нее… Внезапно ему очень захотелось оказаться отцом ребенка, которого она ждет. Он решил, что готов к переменам в своем упорядоченном мире.
— Мы с ней собираемся провести вместе следующие несколько дней. Заодно я проверю, как обстоят дела в паре отцовских домов.
Энрике Медина владел недвижимостью в разных уголках страны и даже за ее пределами. Он покупал все эти дома не только ради выгодного вложения средств, но и для того, чтобы еще больше запутать людей, которые хотели узнать местонахождение свергнутого короля.
Энрике уже поделил часть своей собственности между сыновьями. Карлос не нуждался в отцовском имуществе, но заботился о нем, поскольку арендная плата, которую он получал, давала ему возможность перечислять дополнительные средства на благотворительность. Благодаря этим деньгам теперь большему числу детей делаются необходимые операции, и они могут наслаждаться юностью так, как не смог он.
Однако он не собирался жалеть себя и оплакивать все то, что потерял. Он предпочитает двигаться вперед и управлять своим будущим. Обычно ему это удается, но сегодня будущее вышло из-под его контроля.
Да поможет Бог Лайле, если она ему солгала.
Да поможет Бог ему, если она сказала правду. Потому что в этом случае ему придется попрощаться со своим одиночеством, с помощью которого он отгораживался от прошлого.
— Дуарте, я с тобой свяжусь. Спокойной ночи, брат.
Разорвав соединение, Карлос посмотрел на темные окна пентхауса Лайлы. Сегодня она легла спать одна, но так будет недолго. Уже завтра по дороге в дом своей семьи в Вейле он начнет возвращать ее расположение. Если повезет, несколько вечеров у камина заставят ее сменить гнев на милость и прогонят тоску, которая поселилась в его душе в то утро, когда Лайла покинула его постель.
Глава 4
Лайла носилась по квартире как угорелая с той минуты, как утром поднялась с постели. Она сделала множество звонков, чтобы освободиться от работы на предстоящую неделю. Разговаривая по телефону, она одевалась и собирала вещи для недельного отпуска с Карлосом.
Сейчас она ехала в аэропорт на его лимузине, вцепившись в края кожаного сиденья. Сквозь люк в крыше, покрытый замысловатым узором из растекающихся капель дождя, было видно серое небо. Лайле все еще с трудом верилось, что она поддержала импульсивную идею человека, который обычно все просчитывает до мелочей. Бросить внезапно все дела и отправиться в отпуск так на него не похоже. Возможно, именно поэтому она и согласилась. Должно быть, он растерян не меньше, чем она, раз предложил такой план.
Впрочем, Карлос совсем не выглядел растерянным. Одетый в джинсы и черный свитер грубой вязки, он сосредоточенно просматривал электронную почту на экране мобильного телефона. Он препоручил своих юных пациентов другому врачу, но не перестал о них беспокоиться. Его брови были слегка сдвинуты, темные глаза становились задумчивыми, когда он их поднимал и смотрел в окно.
Только его преданность пациентам удерживала Лайлу от того, чтобы не постучать в окошко за спиной водителя и не попросить его отвезти ее домой.
Сейчас Карлос осведомлялся о состоянии афганской девочки, которую оперировал накануне. Просторный салон лимузина наполнял звук его низкого рокочущего голоса с еле уловимым испанским акцентом.
Несмотря на работающую печку, Лайла никак не могла согреться. Ей безумно хотелось прижаться к мужчине, сидящему рядом с ней. Внезапно платье из кашемира начало причинять дискомфорт ее сверхчувствительной коже. Она почесала сзади шею и просунула ладонь под скрытую молнию.
Прикрепив телефон к поясу джинсов, Карлос переключил свое внимание на нее:
— Полагаю, в твоем положении тебе можно путешествовать? Вчера вечером я об этом даже не подумал, хотя следовало бы. Приношу свои извинения.