Визитёрша

— Еще, — дребезжащим голосом простонала она, вставая на четвереньки. — Дай! Мне! Еще!

Зэт выставил перед собой одну ладонь, другой прижал меня к своей спине и начал отступать. Он быстро говорил Мирисаль что-то на непонятном языке.

— Я хочу есть! — зло произнесла Мирисаль и начала подниматься. Выглядело это страшно. Её ноги выпрямлялись, но руки по прежнему висели низко, словно кто её тянул за них к земле. Девушка медленно распрямила спину и подняла взгляд. Она посмотрела на Баргота и Рону, которые тоже отскочили в сторону. Сейчас они стояли правее, на таком же расстоянии от Мирисаль, что и мы.

Зэт продолжал что-то говорить Мирисаль, и одновременно нервно рылся в кармане.

— Я знаю её, — сказала она, вдруг посмотрев на меня. Дальше всё было как во сне. Лицо Мирисаль в одно мгновение стало темнее, глаза увеличились, а губы скривились в горькой гримасе. Она побежала прямо на нас. В этот момент Зэт что-то выдернул из своего кармана и прыгнув мне за спину, рывком перетянул мою шею каким-то жгутом. Я дёрнулась, хватаясь за шею и пытаясь вырваться из его рук, хотя даже больше чем душащий жгут, меня пугала Мирисаль. Она бежала так, словно хотела броситься и сбить меня с ног, но прежде чем в меня врезался харшхонец, Зэт отпустил и рывком отдёрнул меня назад, ставя рядом с собой.

Мирисаль остановилась, с ненавистью смотря на то, что висело на моей шее… Какая-то подвеска. В тот же миг я услышала паническую ругань там, где стоял Баргот и Рона. Они раздирали воротники плащей, ощупывая свои горла. Зэт мрачно достал из под одежды такую же, подвеску, как та, что перетягивала сейчас моё горло.

Мирисаль зашипела и быстро отвернулась.

Там, за её спиной, сквозь лес бежал Баргот. Перепрыгивая на лету брёвна, и словно не замечая сугробов, в которые проваливался по колени, он бежал прочь, пытаясь спасти свою жизнь.

Я не увидела, как Мирисаль бросилась следом. Не поняла, как смогла худая оголодавшая девушка так быстро поймать крепкого мужчину. Она просто взметнулась из снега, как кошка и вцепилась зубами в его голову. Баргот закричал. Хрипло, но громко на столько, что его голос эхом отбился от гор. Казалось, кричал не один человек, а пятеро.

Я не могла оторвать взгляда от ужасного зрелища. Я словно парализованная стояла с широко распахнутыми глазами и смотрела. Смотрела как она обхватив его шею руками и ногами, зубами вгрызалась в его затылок, лицо. Как Баргот бьётся, пытаясь оторвать её от себя. И кричит. Потом, через несколько мгновений, уже просто хрипит и падает. Мирисаль переползает ему на грудь и продолжает сидеть на нём, прижимаясь ко лбу мужчины своим лбом. Я понимала, что он мёртв, но Мирисаль не выпускала его голову из рук, продолжая тереться об окровавленное лицо как кошка.

Наконец, я смогла закрыть глаза и отвернуться. Зэт тоже не смотрел туда. Опустив мрачный взгляд к земле, он словно ждал, когда всё закончится.

Рона начала кричать. Она кричала на Зэта. Снова язык, который я не понимала. Зэт ответил скупо. Несколько слов на том же языке.

— Что… Что… — я пыталась тоже с ним заговорить, но не получалось. Меня продолжало трясти. Я с ужасом смотрела на Мирисаль, которая умывалась снегом, стирая с себя кровь.

— Держись возле меня.

Мирисаль казалась уставшей. Она растирала виски, стоя над трупом Баргота, потом нервно развернулась и быстро пошла в лес. Зэт взял меня за локоть и повёл следом за собой.

Рона тут же оказалась рядом. Она буквально плевалась в него словами, но Зэт не отвечал. Взяв возле костра небольшую походную лопату, он повёл меня дальше… к изуродованному телу. Бывший постовой присел на корточки, потянулся к окровавленному лицу и закрыл застывшие глаза Баргота. Затем снял с его руки деревянный ободок амулета. Распахнул плащ, и отцепил с подкладки большую черную булавку. Сложил это в свой карман и поднялся. Перехватив поудобнее лопату, Зэт начал копать.

Он ожесточенно бил промёрзшую землю, смотря исключительно на яму, которая увеличивалась крайне медленно.

Рона еще какое-то время пыталась что-то ему доказывать на своём языке, но, видимо, поняв, что он собирается и дальше её игнорировать, перевела злой взгляд на меня.

— Ты встал на след этой девки, Сетрис? — задала она странный вопрос, сменив язык.

— Это Баргот разбил зелье. Она не должна была платить за его ошибки, — ответил Зэт, не отрываясь от своего дела.

Я не хотела смотреть, как Зэт хоронит Баргота, но боялась отходить, потому осталась стоять на том же месте. Мне казалось, что вокруг висит не правильная, не естественная тишина и это пугало. Я всё время оборачивалась, боясь увидеть Мирисаль, которая подкрадывается к нам со спины. Но время шло, а харшхонец не возвращался. Спокойнее я от этого себя не чувствовала — наоборот. Неопределённость доводила меня до паники от которой путались мысли.

Она убила Баргота. Что она такое? Куда от неё бежать? Как прятаться? Почему она еще не вернулась? Что будет, если она вернётся? Она будет искать новую жертву?

— Она вернётся? — я решилась заговорить, когда Зэт уже закапывал могилу.

— Да.

— Эта штука у меня на шее… она меня душит. Её можно развязать? — я понимала, что это защита, но терпеть удавку на горле больше не могла.

Зэт резким движением воткнул в землю лопату и стянул с пальцев грубые кожаные перчатки, в которых работал.

— Я ослаблю узел, — сказал он, становясь за моей спиной и натягивая шнурок на шее сильнее.

Я задержала дыхание и закрыла глаза, ожидая, когда он отпустит моё горло.

— Пока эта подвеска на моей шее, Мирисаль меня не тронет? — я снова заговорила, когда шнурок значительно удлинился, и больше не мешал дышать и разговаривать.

— Пока на тебе эта подвеска, твоя жизненная сила будет для неё ядом. Потому, она не станет пытаться тебя выпивать. Да и сейчас она уже не голодная.

— Надолго?

— Несколько дней продержится.

Зэт закончил возиться с узлом и, взяв меня за плечи, повернул к себе. Он снял с руки деревянный ободок и надел на меня.

— Она убила человека. Он пришел спасать её, а она его просто убила… ни за что. И не смотря на это, она и дальше пойдёт с нами?

— Да.

— Почему? Это же не нормально! Её место в тюрьме! — я хотела сказать «в клетке», но удержалась. Чувствовала, что меня заклеймят как предателя, если произнесу такое вслух. Но это то, что я действительно думала.

— Я объяснял уже, что Мирисаль не могла себя контролировать, в сложившихся обстоятельствах. Барготу стоило осторожнее обращаться с зельем.

— Значит, всё нормально? — с горькой улыбкой спросила я. — Ей всё сойдёт с рук, и даже осуждать не будут? А если дня через три она найдёт способ, как перекусить мной — вы тоже только плечами пожмёте?

— Такого поворота событий мы избежим, — сказав это, он взял меня за локоть и потянул к огню. — Скоро снова в путь. У нас есть несколько часов на отдых.

Он подвёл меня к подстилке на которой спала Рона и подтолкнул, заставляя лечь прямо возле неё. Сам лёг с другой стороны.

Лежать зажатой между двумя чужими людьми было некомфортно, как физически, так и морально. Еще больше мучили мысли о Барготе и Мирисаль. Я думала, что не смогу заснуть, но отключилась практически мгновенно.

Так же резко и неожиданно я и проснулась, услышав шепот Зэта, на непонятном языке.

— Отдай мне её Сетрис. Я имею право на месть, — сказала Мирисаль спокойно.

Я снова не понимала слова, которые произносил Зэт.

— Это ты так думаешь, — с насмешкой ответил монстр.

Зэт буквально выплюнул какую-то фразу.

— Нет. Не убить планирует. Девчонка ему нужна. Иначе он не пошел бы на такой риск…

Зэт перебил.

— Я о другом. Он её собственной жизненной силой перенёс. Ты можешь такое представить? А потом подонок носился с ней по лаборатории, как с любимым щеночком. Эта на диване под пледом дрыхла, а он Ванэшу… Хочу повесить её труп здесь на дереве! Пусть маг на своей шкуре ощутит хоть долю той боли, что испытала я.