Ночь грома

— Итак, следователь, я ничего здесь не могу понять. Может, поделитесь со мной, что говорят вам эти следы?

— Мистер Свэггер, давайте сядем в патрульную машину. Здесь в августе жарко, а у вас какой-то болезненный вид. Очень бы не хотелось, чтобы у вас в дополнение ко всему появились проблемы со здоровьем.

«Всему виной мои проклятые волосы, — подумал Боб. — С ними я выгляжу на сто пятьдесят».

— Мэм, я чувствую себя замечательно, по крайней мере сейчас. Я вижу перед собой следы на дороге, в том месте, где, насколько я понимаю, машину плохого парня занесло после того, как он столкнул мою дочь с дороги, уж не знаю, с какой скоростью он мчался.

— Сэр, я открою вам то, о чем, вероятно, вы уже и сами догадались. В это время года такое у нас совсем не редкость. Мальчишки заводятся в предвкушении гонок в Бристоле. Они выпендриваются друг перед другом, и это быстро выходит из-под контроля.

— Да, мэм. Из того, что я помню о молодежи, следует, что такое случается часто.

Но молодые парни, которых знал Боб, приберегали свою агрессивность для патрулирования джунглей, готовые выплеснуть ее до последней капли ради чего-то такого, что называлось «долг», о чем нынешнее поколение не имело ни малейшего понятия.

— В теории все выглядит следующим образом, — продолжала следователь Тельма Филдинг. — Какой-то юнец решил напугать одинокую девушку и подрезал ее на полной скорости. Та, судя по всему, не испугалась. Парень остался неудовлетворенным, и игра быстро стала жесткой. В конце концов он потерял голову и ударил девушку слишком сильно, так что она вылетела с дороги и врезалась в деревья. Лихач увидел, что он натворил, запаниковал и поскорее унес отсюда ноги. Вашей дочери чертовски повезло, что она успела достать сотовый телефон и набрать девять-один-один до того, как потеряла сознание, и мы забрали ее меньше чем через час. В противном случае она могла бы пролежать здесь целую неделю, прежде чем подоспела бы помощь.

Боб еще раз изучил смазанные следы протектора на асфальте, но для него в них не было никакого смысла. Ему хотелось верить, что все действительно случилось именно так, как говорит полиция. И это не имеет к нему никакого отношения, просто случайная девиация вселенной, связавшая какого-то одурманенного юнца в пикапе с его дочерью, целеустремленной и сосредоточенной на работе. Пересекающаяся паутина следов была единственным, что осталось от аварии, потому что машины чрезвычайных служб и тягачи, вытаскивая «вольво» из рва, перемесили всю обочину.

— Видите, более широкие следы — это колеса его машины. Можно определить, что вот здесь его занесло, но он выровнялся и снова бросился в погоню. Вашу дочь вынесло на обочину, колеса потеряли сцепление. Мерзавец ударил ее справа, затем зашел с другой стороны и ударил слева. Вот что мы здесь видим. «Вольво» сорвался вот тут, полетел вниз по склону, далеко не самому страшному на этой дороге, и каким-то образом избежал прямого столкновения с деревом. Все это ясно из следов.

Боб на мгновение почувствовал, как будто его ударили под дых.

— Нет ли здесь, ну, понимаете, каких-нибудь научных улик, которые помогут разобраться, что к чему, и выведут на виновного? По телевизору показывают работу криминалистов, и создается впечатление, что достаточно лишь осветить место преступления волшебным фонариком.

— Я вас поняла. На мой взгляд, у многих людей складывается ошибочное представление о работе криминалистов, — сказала следователь Тельма Филдинг. — И виной всему телевидение. Мы светим волшебным фонариком, относим что-то в лабораторию, там это увеличивают в тысячу раз, и мы видим, кого нужно арестовать. Такого не было никогда, да и сейчас тоже нет. Да, мы собрали кое-какие научные улики, как вы это назвали. Я отправила отпечатки протектора и образец краски, соскобленный с двери машины вашей дочери, в Ноксвилл, в криминалистическую лабораторию полиции штата. Через несколько дней придет ответ, и я узнаю модель покрышек и модель машины, второе на основании краски. Поразительно, как много может сказать краска. После этого я свяжусь со всеми авторемонтными мастерскими трех соседних штатов и выясню, пригонял ли кто-нибудь в ремонт машину такого цвета. Можно также будет попросить местные власти проверить покрышки, и, если появится какая-либо зацепка, мы сможем приниматься за работу. Если модель покрышек окажется редкой, я свяжусь с продавцами автомобильной резины.

— И каковы шансы?

— Невысокие. В наших местах многие не выправляют вмятины и царапины на корпусе или же делают это сами. Ну а если машина была угнана, то этот лихач, скорее всего, просто бросил ее где-нибудь и забыл обо всем. Любители быстрой езды поступают так сплошь и рядом. По крайней мере, в учебниках говорится именно это. Но я работаю по-другому.

— Надеюсь, вы мне расскажете.

— Я не гений, но все же льщу себе тем, что разбираюсь в человеческой натуре. Я собираю команду стукачей. Поймав какого-нибудь юнца на метамфетамине, травке или хулиганстве, я отвожу его в сторону и говорю: «Слушай, я могу довести дело до суда, но ты можешь мне помогать, и тогда я все забуду, ты начнешь все сначала, и, быть может, ты не такой тупой, каким выглядишь». «Что вы имеете в виду?» — говорит он. «Я имею в виду вот что, — отвечаю я. — Что ты знаешь, что слышал, что можешь сообщить мне, где ты покупаешь отраву, кто ее поставляет и все такое». Парень выслушивает меня, решает, как ему будет лучше, и начинает говорить. А я внимательно слушаю. Это помогает решить самые разные дела. Кто ограбил ночной магазин. Кто украл семьдесят шесть долларов пятьдесят три цента в кассе «Макдоналдса». Каким образом малыш Бриджер смог позволить себе новенький «камаро» с тремястами сорока четырьмя лошадками под капотом. И многое другое, о чем я слышала, встает на место: почему местная красавица Сью Эллен Рамси бросила красавца полузащитника Винса Тагетти ради замухрышки Клеона Джексона. Оказывается, двоюродный брат Клеона Франклин недавно по-крупному занялся метамфетамином, и неожиданно деньги потекли рекой. Клеон снабжает наркотиком весь город, и теперь у него внедорожник «лексус», а у Сью Эллен слабость к «лексусам». И все в таком же духе. Вот как обстоят дела в сельской местности, среди гор, маленьких городов, футбольных болельщиков и обилия метамфетамина. И эти ребята, мои стукачи, они здесь чувствуют себя как рыба в воде. Рано или поздно герою захочется с кем-нибудь поболтать. Так что сейчас все мои стукачи работают по полной. Кто-нибудь обязательно проговорится. Слишком много пива, выпитого за один вечер, и у парня развяжется язык. Он начнет хвастаться, как столкнул «вольво» в пропасть и какое это ему доставило удовольствие. Его рассказ будет передаваться из уст в уста, рано или поздно это дойдет до одного из моих ребят, он даст мне знать, и у меня будет имя. Тогда я схвачу подонка за шкирку, вселю в него страх божий, он расколется, и дело будет сделано. Возможно, на это потребуется время, но именно так работает полиция, и это в тысячу раз лучше всей криминалистической дребедени в мире.

— Ваш подход кажется мне разумным, — согласился Боб. — Вижу, вы знаете толк в своем ремесле. Мне можно будет время от времени звонить вам и справляться о ходе дела?

— Ну конечно, мистер Свэггер.

— Но я должен задать вам еще один вопрос, — продолжал он. — Я хорошо знаю этот мир. У вас есть начальник, а начальнику нужен результат. Пройдет немного времени, и появятся новые, более громкие, более важные, с его точки зрения, дела, и он бросит на них своего лучшего следователя. А дело моей дочери окажется задвинутым на дальнюю полку. И вы в этом нисколько не виноваты, ведь такова жизнь, правильно? Особенно сейчас, когда впереди большие гонки, когда ваше управление несомненно бросит все силы на обеспечение безопасности такого события, привлекающего четверть миллиона человек, я не могу быть уверен, что у вас окажется достаточно времени, чтобы заниматься моим делом. Я вас в этом не виню. Просто я хочу сказать, что так будет.

— Я постараюсь этого не допустить, мистер Свэггер. Ради вас.