Страница 6 из 14
Прекрасный древний «Гимн Ра, когда он восходит на восточном горизонте» гласит: «Слава тебе, владыка небес! Ты движешься по небу с сердцем, переполненным радостью. Лучи твои на всех лицах. Приветствую тебя, мой господин, того, кто проходит сквозь вечность и чье существование бесконечно».
Если Сфинкс был связан с религией Света, то он, конечно, имел бы отношение к солнцу. Так оно и было!
Повернувшись навстречу рассвету, полоса которого ясно виднелась на горизонте, я вспомнил о золотом диске, который видел в своей грезе, и мгновенно понял эту связь. Чтобы проверить свою догадку, я нагнулся и внимательно изучил радиевый компас на запястье – своего надежного проводника и верного товарища.
Я обнаружил, что лицо Сфинкса обращено точно на восток, а его невидящие глаза пристально вглядываются в то место, откуда на горизонте появляется солнце!Сфинкс был обращен к востоку, чтобы символизировать Жизнь возрожденную, подобно тому как царские гробницы Египта были устроены на западном берегу Нила, чтобы символизировать, по аналогии с садящимся солнцем, Жизнь уходящую. Так же как восходящее солнце поднимается на небо, человек после своего воскресения поднимается в мир духов; подобно тому как солнце пересекает царственный свод небес, а затем продолжает свой невидимый путь ниже горизонта, так и человек пересекает оба мира.
Я повернулся к Сфинксу и продолжил наблюдение. Ночь уходила, и черты Сфинкса становились все более четкими. Окружающая его массивная стена проступала на фоне песков все яснее.
На небе появился розоватый свет, разлившийся длинными полосами, будто бы нарисованными невидимой рукой. Восходящее солнце двигалось вверх, все больше открывая взгляду знакомый египетский пейзаж и окрашивая далекие вершины в нежно-розовый цвет.
Должно быть, в семи милях (около 11,26 км) отсюда каирские муэдзины поднимались на высокие минареты мечетей, чтобы, стоя на круглой площадке, пробудить последователей пророка от сна, ибо настало время первой молитвы.
А здесь, хотя и молча, взывал Сфинкс.
Рассматривая его профиль, я поражался безрассудству тех людей, чье скверное оружие отбило половину носа статуи. Какие мысли должны были пронестись в мозгу Сфинкса, когда эти варвары начали стрелять! Сначала изумление, затем обида, но в конце концов он должен был вернуться к своему древнему философскому смирению. Египтяне возлагают вину за это деяние на наполеоновских солдат, а французские археологи упрекают мамлюкских воинов XVIII века, утверждая, что нос служил им мишенью во время тренировок в артиллерийской стрельбе. Наполеон никогда бы не позволил так осквернить древнейшую в мире статую. Коротышка-корсиканец был великим человеком, слишком большим любителем предметов искусства, слишком горячим поклонником выдающихся творений древности и слишком внимательным, чтобы не постичь и не оценить значение спящего каменного гиганта пустыни. Несомненно, у мамлюков было куда меньше колебаний, поскольку они были мусульманами, а следовательно, испытывали отвращение к идолам. Один арабский историк даже упоминает о фанатично настроенном шейхе, который в своем религиозном рвении в 1379 году попытался разрушить нос Сфинкса.
Однако на самом деле разрушение началось задолго до мамлюков или французов, и последующие века просто наблюдали за его окончанием. В течение долгого периода, который тянулся со времен исчезновения фараонов до XIX века, суеверные путешественники, не раздумывая, вооружались молотками и резцами, чтобы отколоть кусочек от Сфинкса в качестве талисмана и сувенира. Губы были частично сколоты посетителями, пришедшими во времена, когда власти не ценили памятники и древности этой страны так, как ценят сейчас, когда туристы уже не могут делать все, что хотят, и когда власти обеспечивают неусыпную охрану первому египетскому монументальному произведению искусства.
Не все путешественники обнаруживали столь варварские склонности. Некоторые, приходившие во времена греческих и римских владык, не могли противиться искушению и вырезали свои имена на боку Сфинкса или на стенах впадины, где он находится. Их имена любопытный человек еще может увидеть и разобрать в настоящее время. На втором пальце левой лапы с трудом можно прочесть едва заметно нацарапанную надпись, которую толпы туристов, приходящие к статуе в наши дни, конечно, не замечают. Это прелестное стихотворение, обращенное к Сфинксу, подписано знаменитым именем. Его автор – не кто иной, как Арриан, историк, описавший поход Александра Великого. Чудесные греческие стихи заслуживают, чтобы их где-нибудь напечатали.
Их примерный перевод в прозе таков: «Вечные боги создали твое поразительное тело в заботе о стране, сжигаемой жарой, где ты отбрасываешь благотворную тень. Как скалистый остров поместили они тебя в центр большого плато, чьи пески ты останавливаешь. Этот сосед, данный богами пирамидам, не убивал людей, как Сфинкс Эдипа в Фивах, он являлся священным спутником богини Латоны, стражем благого бога Осириса, августейшего правителя Египта, царя обитателей неба, подобного Вулкану».Возможно, самой большой утратой, которую Сфинкс понес от рук своих презренных палачей, стала его знаменитая улыбка, та мягкая, непостижимая и загадочная улыбка, что приводила в замешательство многие поколения древних людей. Еще семьсот лет назад разрушение не было таким полным, и багдадский врач, философ и путешественник Абдель Латиф смог в своих точных заметках описать огромную голову Сфинкса, которую он обнаружил на расстоянии полета стрелы от пирамид, так: «Это лицо очень красиво, а рот является воплощением изящества». Это выражение, принадлежащее автору, чья работа «О человеческом теле» стала классикой для арабов многих поколений, стоило упомянуть. «Умный человек спрашивал меня, чем из виденного в Египте я восторгался больше всего, что вызвало мое восхищение», – продолжает Абдель Латиф, начавший свое путешествие в эту страну незадолго до 1200 года. Отвечая на этот вопрос, он был вынужден указать на Сфинкса. Увы! Сегодня статуе не было бы так легко заслужить его похвалу! Нос отколот, борода отбита, губы сильно стесаны, и даже его головной убор заметно поврежден. Губы, когда-то имевшие мягкие очертания, ныне почти кривятся. Они обрели полунасмешливое и полупечальное выражение. Однако если древний Сфинкс и не улыбается больше, он все же продолжает, несмотря на свои шрамы и раны, лежать в невозмутимом презрении к вечности.
Это странное создание, соединяющее в себе силу льва, интеллект человека и духовное спокойствие божества, незаметно внушает неизбежную истину о необходимости самообладания, о том, что человек может превзойти в себе животное начало, укротить его. Кто способен взглянуть на огромное каменное тело, где когтистые лапы хищного зверя связаны с головой благородного человека, и не постичь этот простейший урок? Кто может прочесть символизм змеи с раздувшимся капюшоном, что поднимается над его головным убором, – урея, означавшего верховную власть фараона, и не осознать, что Сфинкс призывает быть царем не только над другими, но и над самим собой? Этот безмолвный каменный проповедник читает немое наставление всем, кто имеет уши, чтобы услышать.
Иероглифические надписи на стенах храмов Верхнего Египта наводят на мысль, что Сфинкс представляет некое божественное создание. Например, в Эдфу бог изображен превращающимся во льва с человеческой головой для того, чтобы победить Сета (египетского Сатану). Удивительный факт подсказывает также, что Сфинкс таит некий архитектурный секрет и скрывает загадку, вырезанную в камне. Повсюду в Египте уменьшенные копии Сфинкса устанавливали перед храмами в качестве стражей и защитников входа, для защиты львы изображались и на храмовых воротах. Даже ключи от храмов были сделаны в форме льва. И только в Гизе за спиной Сфинкса как будто нет храма. Так называемый храм Сфинкса – похожее на крепость сооружение с колоннами из красного камня и гладкими массивными стенами – не имеет к нему никакого отношения. Данный факт наконец полностью подтвердили последние раскопки профессора Селима Хасана. Стало ясно, что на самом деле это храм пирамиды Хафра (то есть второй пирамиды), с которой его связывает мощеная, идущая под уклон дорога, которая теперь полностью раскопана. Более того, удивительное сооружение находится перед Сфинксом, а не позади него.