Временной кулон

Но подруга не успела ей ответить, потому что в этот момент за углом послышался громкий топот – приближалась мисс Хордон.

– Вот видишь, Эльмия, что ты наделала! – неожиданно произнесла Сабрина не без ехидства, как только директриса выбежала из-за угла.

– Что здесь произошло? – спросила мисс Хордон, запыхаясь. – Я слышала шум... Это кто тут стёкла бьёт, а?! – Директриса требовательно смотрела на всех четверых.

– Я сейчас всё объясню, – начала Эльмия. – Это всё Са...

– ...ма она и натворила, – закончила за девочку Сабрина. – Мисс Хордон, видите ли, после последнего урока мы с Рани спокойно выходили из кабинета. Так вышло, что мы были последними... И вдруг в коридоре на нас нападают эти две сумасшедшие! – она кивнула на Эльмию и Кэти. – Эта зубрилка... то есть, Кэти стала выдирать мне волосы, говорит, мол, причёска мне твоя новая не нравится! А Эльмия безо всяких объяснений отняла у Рани сумку и стала ею размахивать! Мы пытались их образумить, остановить, но они продолжали и продолжали! В итоге Кэти мне выдрала несколько клоков волос, а Эльмия кинула сумку в Рани, но промахнулась и попала в окно.

– Хорошо, что я пригнуться успела, а то ведь шею бы мне сломала! – Рани охотно подхватила враньё Сабрины. – Жалко, что окно разбили... В коридоре и так холодно, а теперь...

Директриса мрачным взглядом осмотрела подоконник, усыпанный осколками. Под кусочками стекла действительно лежала сумка Рани, немного подранная от острых осколков.

– Это правда, Эльмия? – спросила директриса непреклонным голосом.

– Нет, конечно же! – возмущённо выкрикнула Эльмия. – Всё было наоборот! Это Сабрина первая...

– Оправдывается всегда виноватый! – оборвала её Сабрина и показала Эльмии язык из-за спины мамы.

– Сабрина ни за что меня не обманет, – мисс Хордон встала на защиту дочери. – А Рани – её лучшая подруга, поэтому им я доверяю всецело. А вот тебя я совершенно не знаю. Пусть мы и дружили с твоей мамой, но это было больше десяти лет назад, к тому же, ты не её родная дочь, а кто знает, может, твои настоящие радители алкоголиками были?!

Прикусив от досады губу, Эльмия повернулась в сторону Сабрины: девушка смотрела на неё удивлёнными глазами. На миг Эльмии почудилось, будто бы в зрачках её ненавистницы отражалось сочувствие.

– Вы не имеете право так говорить о её родителях! – притопнув ногой, выкрикнула Кэти.

– Пока я нахожусь в этих стенах, я имею право на всё! – язвительно ответила Оливия. – В общем, Рани и Сабрина свободны. Кэти... Ты очень умная девочка, но выбрала себе плохую подругу... Посмотри, как ты изменилась только за одну неделю общения с Эльмией! На первый раз я тебя прощу и дам совет: исправляйся, иначе я тебе...

Довольные Сабрина и Рани, прихватив сумку, с высокоподнятыми головами направились к лестнице. Кэти так и хотелось толкнуть их в спину, чтобы они пошатнулись на своих высоких каблуках и упали носом в пол, но сдержалась. Оставшись на месте, они ждали, какой приговор мисс Гиена приготовила для Эльмии.

– А тебе в качестве наказания за содеянный бунт я даю три часа в дисциплинарном классе, – твёрдо проговорила Оливия. – А вообще я должна взять с твоих родителей штраф за порчу школьного имущества, но не хочу доставлять им неприятности. Они же не виноваты, что им в приёмыши попалась такая...

Эльмия еле сдержалась от колкого ответа.

– Но три часа это очень много! – жалобно протянула девочка. – У нас сегодня шесть уроков было! Я устала, как собака...

Мисс Хордон некоторое время постояла молча, обдумывая решение, а затем произнесла:

– Так уж и быть, – она милостиво вздохнула. – Даю тебе полтора часа. Это меньшее, что ты заслуживаешь.

С этими словами мисс Хордон развернулась на носках и пошла в свой кабинет, всё так же тяжело топая. Как только директриса скрылась за углом, Кэти восторженно воскликнула:

– Ты использовала свои способности! – её глаза блестели от восхищения. – Ты убедила её уменьшить время наказания!

– Нет, она меня просто пожалела, – невинным голосом произнесла Эльмия.

– Ага, – недоверчиво сказала Кэти. – Чтобы директриса тебя пожалела? Да скорее петух начнёт яйца нести!

– Ладно, – сразу же сдалась Эльмия. – Использовала, но только ради справедливости.

– Но ты же могла заставить её вообще тебя не наказывать!

– Тогда бы Сабрина что-нибудь заподозрила.

– Но ты могла бы и её заставить тебя простить.

– Да, но я решила, что действительно кое в чём провинилась. Мы ведь действительно недобро отзывались о Сабрине и мисс Хордон.

Кэти виновато опустила голову.

– Эх, – вздохнула девочка. – Получается, мне нужно с тобой идти?

– Тебе не надо, главное, что ты всё поняла... А вот мне придётся, – Эльмия тоже обречённо вздохнула.

– Тогда чем раньше ты придёшь, тем раньше тебя отпустят, – решила Кэти. – Давай я тебя провожу.

Девочки поднялись на третий этаж и остановились напротив двери с табличкой часов.

– Ну что, пока, – попрощалась Эльмия.

– До завтра, – сказала на прощанье Кэти и пошла в раздевалку.

Как только Эльмия зашла в кабинет, её встретил взгляд пожилого старичка, сидевшего за столом лицом к классу.

– Фамилия и имя, – спросил психолог, мистер Смит.

– Эльмия Диксон, – робко произнесла девочка.

– А, ну да... Мисс Хордон сообщила, что ты сейчас подойдёшь... – Мистер Смит пододвинул к себе тетрадку, лежащую на краю стола, и что-то написал напротив последней строчки. – Ты к нам... на полтора часа, – сказал он.

Мистер Смит посмотрел на наручные часы, а потом, что-то нашёптывая, стал писать в тетради: «Прибыла в два – ноль шесть». Затем он опять повернулся к Эльмии и глухим, охрипшим голосом произнёс:

– Не стой, присаживайся, пожалуйста.

Эльмия осмотрела кабинет: почти все парты были заняты, что свидетельствовало о плохом настроении обеих Хордон. Как только Эльмия присела на единственное свободное место, находившееся за самой последней партой, мистер Смит возобновил лекцию. Поначалу он рассказал об основных правилах поведения учеников на уроках, потом – на переменах, дальше следовали обязанности учеников: приходить только в школьной форме (что было совершенно глупой обязанностью, потому что школьной формы не было), подавать дневник учителю при первом же требовании, не прогуливать уроки, ежедневно выполнять домашнее задание, аккуратно обращаться с библиотечными книгам и учебниками и так далее. Периодически мистер Смит заглядывал в свою тетрадку и, если время наказания какого-либо ученика заканчивалось, он называл его фамилию и говорил: «Можете быть свободны».

Как Кэти и говорила, сидеть здесь было ужасно скучно и тоскливо. Соседкой Эльмии по парте, а заодно и по несчастью, оказалась какая-то старшеклассница. Как выяснилось, мисс Гиена упекла её по той же причине, что и большую часть здесь находившихся, – за обзывание клоуном, собачонкой, пуделем... Кроме этого девушка ничего не сказала, даже не соизволила представиться. И сколько бы Эльмия не старалась разговорить свою молчаливую соседку, та не отрывала взгляда от экрана своего смартфона. Сама бы Эльмия никогда бы не стала пользоваться мобильником во время урока: во-первых, это запрещалось уставом школы, а во-вторых, девочка всегда оставляла телефон в куртке.

Через пару минут мистер Смит назвал фамилию этой девушки, и она ушла. Эльмия осталась одна за партой, отчего стало ещё тоскливее. В надежде найти хоть что-то интересное, девочка стала крутить головой по сторонам, рассматривая таблички на стенах. В основном на них были так же написаны правила поведения и обязанности учеников школы, а ещё висели плакаты о вреде алкоголя и наркотиков.

Прочитав всё, что было возможно, Эльмия стала изучать присутствующих, пытаясь отыскать кого-нибудь знакомого. Но девочка, кроме Кэти и ещё двух-трёх девочек из класса, ни с кем больше не общалась, поэтому из знакомых она никого не нашла. Однако справа от неё, на соседней парте, сидел парень, показавшийся Эльмии знакомым. Девочка не сразу узнала его, но вскоре вспомнила – именно он и его подруга, сидящая рядом с ним, первым обозвал Сабрину пуделем, когда девушка только пришла в школу.