Пароль: рододендрон

— Извините, — выдала я с улыбкой тупоголовой оптимистки, — вы, наверное, этажом ошиблись, у меня здесь никого нет.

Амбалы переглянулись.

— Издевается, — с видом профессора вывел тот, что задал вопрос.

Боже упаси, издеваться, я просто в панике, не видно, что ли? И под рукой нет вообще ничего, чем бы можно было обороняться. Черт, и почему я не храню биту под диваном?!

— Говори, где? — пробасил до этого молчавший мужик. — Мы знаем, что тебе это известно.

Я медленно пятилась от них, с ужасом осознавая, что за моей спиной только окно. Этаж третий: сигану — может, и не убьюсь, но покалечусь на славу. Неужели нельзя договориться полюбовно?

— Молодые люди, — снова попыталась я найти с визитерами общий язык, — давайте нормально поговорим. Вы мне объясните, что это за «она», а я, если она у меня есть, вам ее с удовольствием отдам.

— Кончай играть в дуру! — прорычал басистый и шагнул ко мне, я рефлекторно вжала голову в плечи. — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Босс разберется.

Босс… По-плохому… Да уж, неоригинальные ребята мне достались…

Да о чем я думаю вообще? Меня же сейчас убивать будут!

Обладатель баса решительно двинул ко мне с явным намерением схватить. Я шарахнулась от него, больно врезавшись бедрами в подоконник. Черт-черт-черт!

И тут на этом самом подоконнике рука нашарила вазу, любимую, между прочим, Алинка из последней поездки в Египет привезла…

Попросив у вазы прощения за раннюю гибель, я резко схватила ее и запустила обидчику в голову. И надо же — попала! Вот только ничего общего с тем, что обычно происходит в кино, не случилось. Бандит падать замертво явно не собирался, только взвыл, смачно выматерился и схватился даже не за голову, а за глаз. Видимо, осколок попал, а от удара этому борову хоть бы хны.

Хотя и осознавая, что мои шансы на спасение равны нулю, я бросилась от него в другой конец комнаты, пользуясь тем, что второй, стоящий ближе к двери, просто-напросто растерялся.

Эх, будь у меня хоромы, может, я бы и проскочила, ну там, скорость, меньшая масса тела. Только в маленькой «хрущевке» в комнате можно достать до чего угодно, вытянув руку. Вот детина с целыми глазами и вытянул: схватил меня за ногу и резко дернул, заставив рухнуть и еще пропахать лицом по ковру. А я-то наивно полагала, что у меня мягкое половое покрытие. Черта с два, лицо обдирает, как наждак!

Ну, все, подумалось мне, догеройствовалась, нужно было до последнего продолжать переговоры, а не выпендриваться, черепашка-ниндзя доморощенная. Теперь если не убьют, то изувечат, как пить дать.

Я так отчаянно брыкалась из последних сил, что даже не сразу сообразила, что меня никто больше не держит.

— Вставай, — раздался надо мной знакомый голос, внезапно ставший таким родным.

Все еще задыхаясь, я встала с пола, правда, вышло это не с первого раза и далеко не грациозно: сначала на четвереньки, потом во весь рост. По подбородку потекла теплая струйка крови с разбитых губ.

В реальность происходящего верилось с трудом, и мне даже показалось, что меня все-таки приголубили по головке так, что я вырубилась и вижу цветные сны.

Посреди комнаты стоял Алекс, спина прямая, плечи напряжены, правая рука с растопыренными пальцами вытянута ладонью вперед в направлении, остолбеневших нападавших. А выражение его лица… Вот честное слово, угрозы в его взгляде было гораздо больше, чем в бугристых мышцах амбалов.

Один из нападавших двинулся в нашу сторону, но будто врезался в стеклянную стену, рука Алекса напряглась сильнее.

— Не стоит мериться силами, — предостерег он.

Я ожидала, что неспособный добраться до меня бандит начнет сыпать проклятиями, стучать кулаками в невидимую стену, но я снова ошиблась. Его плечи опустились, а на лице отразились сожаление и прямо-таки вселенская грусть.

— Ал, ну зачем ты? — вздохнул он. — Мы же друзья.

— Были, — холодно ответил Алекс, и не думая вестись на задушевные разговоры, обнял меня одной рукой, все еще не опуская вторую, как я поняла, удерживающую барьер между нами и бандитами, а потом шагнул вперед, увлекая меня за собой.

Мне показалось, я падаю в пропасть….

Я сидела на деревянной скамье, завернувшись в пахнущее сыростью одеяло, и исподлобья смотрела на стоящего напротив меня Алекса.

— Где мы? — хмуро спросила я.

— Не знаю, — отмахнулся он с деланной беспечностью, — какой-то гараж.

И без него вижу, что гараж.

— Чей?

— Понятия не имею, не мой.

Очень информативно.

Алекс присел передо мной на корточки и протянул руку, я шарахнулась.

— Спокойно, — он продемонстрировал пустую ладонь, — я не причиню тебе вреда.

Но я ничего не могла с собой поделать и смотрела на него волком. Мне не хотелось, чтобы он ко мне прикасался.

Спросила:

— Хочешь вылечить одним прикосновением, как Нафаню?

— Да, — кивнул и предпринял новую попытку, — так что не дергайся, у тебя губы, как блины.

— Я уже заметила, ты умеешь делать девушкам комплименты, — огрызнулась я, — то у меня усталый вид, то губы-вареники.

— Блины, — с усмешкой поправил Алекс, дотронувшись, наконец, до моего лица.

— Плевать, — отмахнулась я, чувствуя, как по коже разливается тепло от его прикосновения. Ну, прямо самое настоящее тепло, не эфемерно-романтическое, а как от синей лампы.

— Готово, — сообщил он, отходя от меня.

И правда, боль прошла практически мгновенно. Да кто он такой? Или что он такое?

— Ты так любые болезни лечить можешь? — спросила я, все еще глядя на него с подозрением.

— Да, если силы есть.

Я окинула его скептическим взглядом. Вид, мягко говоря, не цветущий, не сравнить с тем кавалером, который заявился ко мне на день рождения. Когда? Бог ты мой, всего лишь вчерашним вечером. Будто вечность прошла.

Под глазами синяки, лицо осунувшееся.

— А сейчас они есть? — вместо благодарного мой тон, вопреки всему, вышел издевательским.

— Ага, — теперь уже огрызнулся Алекс, — вагон! — и бесцеремонно плюхнулся на скамейку возле меня. — Переход на двоих, знаешь ли, не шутки.

Меня все еще нервно трясло, и больше всего мне хотелось наброситься на него с кулаками и заявить, что я вовсе не просила меня никуда переносить, а еще припомнить, что все, что случилось, целиком и полностью по его вине, и, если бы он не оказался в моем подъезде, ничего бы этого не было, что….

Я решительно осадила себя прежде, чем весь этот словесный понос вырвался наружу. Этот человек спас моего кота, а сегодня спас меня саму, хотя мог бы наплевать и не вмешиваться, а теперь еще и лечит, тратя последние силы.

Я всхлипнула и уткнулась лбом ему в плечо. Просто нужно успокоиться, вот и все, слишком много всего и сразу.

Алекс терпеливо ждал, слава богу, не пытаясь меня утешать, а то бы я точно разревелась, как последняя кретинка.

Более-менее успокоившись, я снова выпрямилась и посильнее укуталась в прихватизированное в чьем-то гараже чье-то же одеяло.

— Мы сюда переместились? — спросила я тихо. — Как в кино?

— Ага, — отозвался Алекс, — как в ужастике.

— Я в детстве про Фредди Крюгера любила, — зачем-то сказала я.

— Какой, девушка, у вас экзотический вкус!

— А у вас умение делать мне комплименты, — не осталась я в долгу.

Повисло молчание. Наверное, Алекс слишком выдохся, чтобы говорить. Мне же говорить хотелось, в голове было слишком много вопросов. Однако здравый смысл подсказывал, что если я начну сейчас его ими засыпать, ничего, кроме отговорок, не получу.

Я завертела головой. Действительно, самый обычный гараж у моего папы такой был, почти один в один, даже инструменты он любил так же по стенам развешивать.

— Почему гараж? — все же не стерпела я, выбор места дислокации меня откровенно удивлял.

Алекс сидел с закрытыми глазами, опершись спиной о стену. Он поднял голову и посмотрел на меня с таким видом, будто желание меня придушить за излишнюю любознательность — самое сильное чувство в его жизни.