Страница 7 из 91
Ушёл Ус. Не успел Шандыба осмотреться, как скомандовали построение. Перед вновь прибывшими появился есаул Гаража, прошёлся вдоль строя новобранцев, державших коней на поводу. Ловким движением сбил фуражку на затылок:
— Здорово, казачки! Поздравляю с прибытием в наш славный 10-й Донской казачий полк имени генерала Луковникова! Верю, что будете верно служить Государю и Отечеству, как отцы ваши и деды, не посрамите Дона.
— Рады стараться, ваш благородь! — рявкнули хором новобранцы так, что дёрнулись в поводьях кони.
А Гаража продолжал:
— Урядники обучат вас конному и пешему бою. Слушайте их, и в час грозный для Отечества вы не дрогнете ни перед внешним, ни перед внутренним недругом...
В оставшийся до отбоя час новобранцы развели коней по денникам[3], заложили сена в ясли и, оставив торбы в казармах, отправились к навесу, где дымила походная кухня.
Дождался Ванька своей очереди, протянул свой и Сёмкин котелки. Повар в измазанном жиром халате ловко плюхнул по черпаку пшённой каши, заправленной пережаренным салом:
— Налетай, казаки, налетай. Тута первую храбрость проявляй...
Ночью Шандыба странный сон увидал. Явился ему есаул Гаража и голосом повара кричит:
— Тут, казачки, храбрость нужна!
И черпаком потрясает.
Утром рассказал сон Стёпке Усу, тот посмеялся:
— Сны, Ванька, казаку по службе ну ни с какой стороны не нужны. Как измотаешься, дай бог голову до подушки успеть донести. Ничего, привыкнешь, Шандыба, оботрёшься...
В то утро у Ваньки ссора с дневальным по конюшне вышла. Показалось, что его Воронку сена в ясли мало заложили.
Услышал урядник, прищурился:
— Споришь? В ночь в наряд по конюшне заступишь. А дневальные коню норму полной мерой отмеряли.
То был первый урок Шандыбе. Ус пояснил:
— Считай, малым отделался, Ванька...
Офицеры 10-го Донского казачьего полка были довольны своим новым командиром. Полковник не выскочка, все ступени армейской службы честно прошёл, в Японскую войну воевал. Известный литератор. К казакам строг, но справедлив.
По приезде Краснов выступил в офицерском собрании:
— Господа, я принял полк в надлежащем состоянии, за что благодарю вас. Однако требую, сохраняя дисциплину, обратить внимание на боевую выучку казаков. Чует моё сердце: наступает время, когда каждый казак проявит верность престолу и Отечеству.
Чуть помедлив, полковник обвёл взглядом собрание:
— Господа! Император Александр Второй велел вписать в Устав: защита Отечества — священный долг каждого гражданина России...
По утрам полк поднимали трубачи: играли зорю. После завтрака объявлялись седловка и построение.
Учения проводились на плацу за Замостьем. Из города выступали сотнями, под звуки оркестра. Кони по масти: вороные, караковые, гнедые, рыжие, буланые...
Шандыба со своим Воронком попал в сотню есаула Гаража и вместе с Сёмкой оказался в подчинении у Уса.
В первый день, когда казаки только в Замостье прибыли, Шандыбу Стёпка Ус есаулом Гаражой стращал. Однако если кто и лютовал, так это Степан, особенно когда его в приказные произвели. Уж он в обучении своего десятка старался отличиться.
В джигитовке, в скачках и рубке лозы Иван и Сёмка другим не уступали, этому их ещё в Вёшках урядник Пантелей научил. Но вот в пешем строю и когда ползать по-пластунски пришлось, Ус вовсю поизмывался.
Сёмка злостью исходил:
— Мать его так, слышь, Ванька, откель у твоего соседа ярость, ровно у кобеля, которого мясом сырым кормили? Кубыть мы солдаты, а то ведь казаки. Нам сподручней пика и сабля...
К зиме всем вручили укороченные винтовки — карабины: начались стрельбы, штыковой бой, чистка оружия. Шандыба с трудом выкроил время, чтобы написать домой письмо. Передавал всем приветы, на трудности не жаловался, всё равно бы его не поняли: служба есть служба, служил отец и дед и прочие предки Шандыбы. Сообщил в письме, что Стёпка Ус приказный и его, Ивана, первый начальник. Брату Мишке посоветовал урядника Пантелея слушаться, его обучение в науку идёт...
Сочинил Иван письмо, и так хотелось ему передать привет Варьке, но не осмелился. Зато о том, как Воронка содержит, упомянул. За коня отец спрос особо учинит...
Ещё хотел отписать Шандыбе о полковнике Краснове, да прозвучал отбой, а с утра снова начались учения.
С полковником Иван на плацу столкнулся. Увидел, во фрунт вытянулся. Краснов Шандыбу не узнал. А Ванька неожиданно для себя осмелился:
— Ваше благородие, дозвольте слово молвить.
Остановился Краснов.
— О чём?
— Ваше благородие, я вас из Вёшек до Миллерово довозил.
— А, вот что. Как фамилия твоя, казак?
— Шандыба, ваш благородь.
— Ну служи; казак, исправно, старайся.
С тем Краснов ж удалился. Сёмка спросил:
— О чём с полковником гутарил?
Пересказал Иван, а Сёмка ему:
— Напрасна ты, Ванька, на Уса не пожаловался.
— Полковнику не до приказного, коли и внял, то ответствовал бы: тебя, казак, приказной уму-разуму наставляет. А дошло бы до Стёпки, он бы шкуру с меня спустил.
— Эго так. А я, Иван, в прошлом разе пустил коша по станкам и вместо лозы едва ему ухо не срубах. Страху набрался — поныне дрожь пробирает. Да отвёл Бог от греха.
Штаб шиша располагался в имении пана Жилинского. Здесь, же в отдельном флигеле жил и полковник. Он часами изучал карты предстоящих боевых действий. Однажды, собрав офицеров штаба, указкой провёл по карте:
— Господа, обратите внимание не подготовку театра предполагаемой войны. Вот государственные границы будущих враждующих сторон: России, Австро-Венгрии и Германии. Что бросается в глаза?
— Я вижу, Пётр Николаевич, значительные различия путей сообщения и инженерной подготовки, — сказал начальник, штаба.
— Совершенно верно, — согласился Краснов. — Это результат столетней давности, времён Венского конгресса[4]. Он, как известна, не преследовал стратегических целей, а исключительно политические. Под флагом российского государя Александра Первого образовалось царство Польское с населением, часто враждебным России, в котором ещё жил дух Речи Посполитой. Галицийские же области тяготели к Российской империи, но достались Австро-Венгрии. Именно здесь пограничная линия нигде не совпадает с естественными преградами. Вот реки Неман и Висла... Карпатский хребет — тыл австрийской армии. Постараемся, господа, поставить себя на место австрийского командования. Предположим, оно станет подтягивать свои войска к границе Российской империи.
Краснов постучал пальцем по карте:
— Хочу услышать, господа, как в масштабе казачьего полка будете поступать вы? — Взгляд полковника остановился на хорунжем Любимове.
— Действовать в соответствии с распоряжениями вышестоящего штаба, господин полковник.
— Гм! Прошу высказываться всех, господа, согласно чину.
С хорунжим согласилось большинство офицеров. Требуется, говорили они, узнать планы штабов. Краснов внимательно выслушал присутствующих, в заключение сказал:
— Господа, наши действия ни в коей мере не должны носить характер самостийности и полностью будут зависеть от общего стратегического плана и фронта. Но надо учитывать, что казачий полк — это маневренная часть. Она в состоянии использовать прорыв даже на малом участке фронта и пройтись по тылам противника. Но ещё раз подчёркиваю: наши действия будут полностью соответствовать общим разработкам. Российский Генеральный штаб держит их в секрете. О них можно лишь догадываться по перемещению войсковых соединений.
Держали в тайне свои планы будущей войны и германский я австро-венгерский штабы Верховного командования.
3
Денник — отдельное стойло для крупного домашнего скота (чаще — для верховых лошадей).
4
Венский конгресс (1814-1815) — конгресс европейских государств (за исключением Турции); завершил войны коалиций европейских держав с Наполеоном I. Закреплена политическая раздробленность Германии и Италии; Варшавское герцогство разделено между Россией, Пруссией и Австрией.