Серый

   Даже боевики практически не смотрю, так как всегда вижу их фальшь и наигранность. Это же для красоты.

   Но я умею другое.

   Я умею думать, считать и делать.

   Вот я и начал считать и думать.

   Раз. Несколько крупных булыжников лежит прямо передо мной.

   Два. Бугай, что сзади уже на расстоянии удара.

   Три. Падаю вниз. Боли нет. Страха нет. Зато вот он первый булыжник. А вот он и второй.

   Четыре. Прямо с земли, бью булыжником бугая по колену. Он орет и выпускает свою трубу, хватаясь за раздробленные кости, заваливается набок. То, что нужно. Еще один удар. И бугай перестает орать. Трудно издавать какие-то звуки с размозженной головой.

   Пять. Три дружка главаря в паре метров от меня. Приостановили свой бег. Это дает возможность мне подняться на ноги.

   Шесть. Один из булыжников летит в голову ближайшему из них. Второй другому.

   Семь. Быстро поднять трубу.

   Восемь. Шаг вперед и один удар направо. Второй удар налево. И со всей силы прямо в лоб, как раз пришедшему в себя четвертому.

   Девять. Шаг в направлении главаря. Он что-то орет мне, тыкая в лицо неизвестно откуда взявшимся ножом.

   Десять. Удар по руке. Та обвисла плетью. Второй удар по горлу. Надоело, что он все время орет. Последний удар прямо в зубы.

   Одиннадцать. Труба как в масло вошла в глотку главаря.

   Двенадцать. Разворачиваюсь и вижу улепетывающего от меня слизняка. Два шага вперед. Очередной булыжник в руке. Недолгий полет и бесчувственной тело падает на землю.

   Тринадцать. Обещание нужно сдержать. Беру ближайшую трубу, выпавшую из руки одного из отморозков, и с холодной точностью бью главаря в область виска. Первый.

   Четырнадцать. Один из гопников приходит в себя. Второй. Небольшой разворот. Третий. Еще один шажок. Четвертый.

   Пятнадцать. Неторопливо, отстранённо фиксируя происходящее, подхожу к бугаю. Пятый.

   Шестнадцать. Слизняк уже пришёл в себя и пытается уползти. Не удобный угол удара. Прижимаю его ногой к земле. Удар. Шестой.

   Все счет окончен.

   Но состояние отстраненного зрителя все еще остается со мной.

   Я будто бездушный робот.

   Так же спокойно иду к телу девушки.

   Без сознания, но вроде бы жива. Беру ее на руки и иду к ближайшему фонарю.

   Повезло, рядом находится приметный дом и скамейка.

   Положил девушку на скамейку.

   Ей нужна помощь.

   Необходимо вызвать "Скорую". Со своего телефона звонить нельзя.

   Посмотрел на нее. Вроде на плече у нее до сих пор болтается какая-то сумка. Проверяю ее. К моему удивлению и кошелек, и оказавшийся там сотовый на месте.

   Телефон работает.

   Набираю номер скорой.

   - Скорая.

   - Ранена девушка, - говорю я, перебивая оператора, - множественные ушибы, возможны переломы. Лежит на скамейке у дома номер семнадцать, по улице Володарского. Скамейка около первого подъезда.

   И уже не слушая какой-то взволнованный голос с той стороны линии, отключаю телефон.

   Отрываю от своей футболки кусок ткани.

   Потом тщательно вытираю его и убираю обратно в сумку к девушке.

   Проверяю все места, где мог коснуться ее тела голой рукой и так же вытираю их.

   "Все, я сделал для тебя все что мог", - думаю я.

   Но все еще не ухожу.

   "Нет, просто так оставить ее нельзя", - понимаю я и, осмотревшись, вижу густой кустарник метрах в семидесяти.

   "Пойдет", - решил я и сел на край скамейки.

   Девушка как-то прерывисто дышит. Слышны сильные хрипы.

   Я понимаю, что возможно у нее повреждены легкие.

   "Держись", - мысленно стараюсь удержать ее я на этом свете.

   Раздается вой сирены. В конце улицы видны отсветы несущейся машины скорой помощи.

   Я все так же спокойно поднимаюсь и иду к примеченному мною кустарнику.

   Обхожу его со стороны и наблюдаю за тем как к скамейке, где я сидел буквально несколько минут назад, подъехала карета скорой помощи.

   Из нее выскакивает медсестра и фельдшер. Начинают хлопотать у лежащей на скамейке девушки. Перекладывают ее на носилки.

   Скорая еще не успела уехать, как приезжает полиция.

   "Все, мне тут больше делать нечего", - понимаю я и разворачиваюсь в сторону темнеющего позади меня парка.

   "И почему я не пошёл тут", - сначала подумал я, но потом вспомнил о девушке, - "хорошо, что не пошёл".

   Делаю несколько шагов.

   Как вдруг мне в глаза бьет сильный и яркий свет.

   Не знаю, что должен думать нормальный человек в такие минуты. Однако мне до нормальности было очень далеко.

   И поэтому последней мыслью, которая пролетела в моей голове, было.

   "Надеюсь, в следующей жизни я проживу подольше".

   ****

Из протокола следователя Ресинина В.А. по делу N 27541 по делу гражданки Шестаковой О.Д.

   Осмотр места преступления не дал особых результатов. Эксперты утверждают, что работал профессионал или бывший военный. На каждую жертву потрачено не больше двух - трех ударов. Первый для выведения из строя, второй добивающий. Вся драка длилась от сорока до пятидесяти секунд (комментарий в скобках, "да какая там драка, кто-то пришёл и завалил этих ублюдков"). Следов, так же как и отпечатков обнаружить не удалось (если они и были, то нечеткие).

   Показания единственного свидетеля противоречат логике (еще один комментарий, "девушку так измучили и избили, что она даже не может адекватно соображать, по ее утверждению, спасителем был какой-то демон").

   ****

Из заявления о пропаже человека.

   Разыскивается Мороз Сергей Николаевич. Возраст - двадцать четыре года. Рост - метр восемьдесят. Вес - около восьмидесяти килограмм. Одет в джинсы, светло-серую футболку с изображением Франкенштейна, и серого цвета болоньевую куртку. Внешность - не ошибетесь (см. особые приметы). Особые приметы - все тело покрыто рублеными и широкими шрамами, на лице их больше двадцати, со стороны кажется, что он собран и сшит из маленьких кусочков, непропорционально длинные руки. Голова будто разрублена пополам и соединена вновь, но с небольшим скосом в правую сторону. Глаза разного цвета, правый зеленый, левый карий. Не улыбается. Голос очень грубый и рычащий из-за перебитых голосовых связок.

Глава 1.

   ****

   Вспышка.

   Все тело болит и ноет. Не похоже это на рай. Да и на тот свет, тоже.

   Чувствую, что лежу на чем-то мокром и шершавом, от чего воняет нечистотами и к этому примешивается какой-то странный сладковатый запах или привкус. Но в последнем не уверен.

   Голова тяжелая. Не получается открыть глаза. Даже больше, совсем не могу пошевелиться.

   Такое ощущение, что все тело отнялось или плотно связано, но это не так. Никаких пут на себе я не чувствую.

   Неожиданно к шее прикасается нечто холодное.

   Разряд. Я выгибаюсь дугой и рычу не в силах сдержать боль.

   Удар по лицу. Еще удар. Еще.

   И я снова ощущаю под своей щекой вонючую шершавую поверхность.

   - Хыр. Хыр. Хыр, - слышу я чей-то злой и грубый голос.

   - Кого вы притащили в этот раз, придурки? - понимаю я услышанное, - это же какой-то бесполезный мутант или чей-то эксперимент. Мозгов у него не больше чем у вас, идиоты. Вы видите его голову. Да ему же проводили трепанацию черепа и возможно лоботомию.

   В терминах полностью разобраться не могу, но сознание подсунуло именно их.

   - Зачем на него потратили картридж с "лингвиком"? - неизвестное понятие так и осталось в контексте.

   Еще один удар по моей голове. А потом несколько ударов по телу.

   "Явно пинают ногами", - констатирую я, - "должно быть больно, но после того разряда, что я получил, ничего не ощущаю, тело будто отнялось или сдвинуло болевой порог до своего возможного максимума".