Страница 23 из 55
— Нас всех заметет песком по самые уши, — пробормотал он. Но при этом не выразил никакого протеста; он явно призвал для этого весь свой героизм.
Искусство Лофорда быстро возымело действие. Глядя на северо-запад поверх вражеского отряда, Чап увидел, как песчаная почва встряхнула дюны, словно складку на покрывале, поднимаясь одной океанской волной, простирающейся слева направо насколько хватало глаз. Чап, который видел подобные вещи и раньше, знал, что на самом деле встала на дыбы вовсе не сама земля, а лишь песок на ее поверхности, поднятый сильнейшим порывом ветра; тем не менее он непроизвольно постарался попрочнее вдеть ноги в стремена.
Рептилии заметались, тревожно крича. От головы далекой восточной колонны всадников отделилась крошечная фигурка, с видимой уверенностью устремляясь навстречу приближающейся стене песка, которая там и сям принимала причудливые формы рук и челюстей. Должно быть, это был колдун констебля. Крошечная фигурка подняла руки, и Чап услышал, как Лофорд охнул, словно получил удар. Грузный маг повернул свою лошадь в сторону, озадаченно соскользнул с седла и опустился на одно колено, прикрыв глаза. Товарищи останавливались вокруг него.
— Ах, Арднех, — простонал Лофорд. — Арднех, помоги! Он собирается повернуть разбуженное мной против нас.
Скачущий галопом восточный колдун, похоже, не испытывал такого напряжения, как Лофорд. Легко держась в седле, он двигал вытянутыми руками вверх-вниз перед приближающейся волной; у наблюдающего за ним Чапа возникло ощущение огромной успокаивающей силы. Но почти с таким же успехом это могли бы быть бессильные жесты ребенка. Волна ветра и поднятого им грунта неотвратимо приблизилась и ударила. Секунду или две вокруг конного восточного мага сохранялся крошечный, не шире его распростертых рук, островок спокойствия, где воздух был спокойным и неподвижным благодаря сдерживающим заклинаниям. Но затем и маг, и охраняемый им островок исчезли; вал неудержимо накатился, протягивая свои чудовищные полуживые лапы к Абнеру и его пятидесяти людям.
С криком облегчения Лофорд с трудом поднялся на ноги. Затем край волны вихрей ветра и пыли обрушился на людей Запада. Чап ощутил уколы песчинок и удары мелких камешков, воздух вдруг завыл у него в ушах. И яркое солнце, и его друзья внезапно пропали, скрытые пришедшей в движение пустыней. Когда вокруг на мгновение прояснилось, он разглядел, что плотный волчок вихря сместился на несколько сот метров к северо-западу, как раз туда, где должны были находиться силы Абнера. Судя по всему, они все еще были там. Из кажущихся твердыми туч взбесившегося песка поодиночке выбирались восточные солдаты — верхом, на четвереньках, ползком; носились ослепленные и охваченные паникой лошади. Подобные вихри не убивали, по крайней мере, не сразу и не часто, но они безусловно могли сделать беспомощными любые человеческие силы, на которые обрушивались.
Чап воскликнул:
— Ах, если бы нас было два десятка человек, чтобы напасть на них сейчас! — Но ни о каком нападении и схватке в сердце урагана не могло быть и речи, чтобы не попасть в ту же беду, что и противник, и Чап очень хорошо понимал, что его воинственное побуждение должно быть подавлено. Вместо этого Мевик воспользовался выигранным временем, чтобы снова очутиться со своими людьми между Рольфом и немного потрепанным врагом. Рептилии, пострадавшие от ударов вихря больше, чем любое наземное существо, были сметены с неба, и Мевик нашел у крутой зубчатой скалы место, где его люди могли рассчитывать остаться незамеченными, сумей рептилии вернуться, и откуда они могли бы нанести удар по констеблю, когда (и если) тот продолжил бы преследовать Рольфа.
Чап притаился вместе с остальными среди образующих навес скал, закутав лицо от песка плащом. Лофорд снова застонал.
— Теперь и они обратились к помощи более могучих сил, — пробормотал он.
Ветер внезапно утих и поднялся снова, после чего превратился в регулярные сильные порывы. Вглядываясь в небо над врагами, Чап увидел, что восточный колдун наконец смог вызвать какую-то действенную силу. Вихрь разбился на множество более мелких смерчей; каждый из них поднимал облако песка и пыли, но всем им не хватало целеустремленности и мощи, какими обладал единый могучий ураган. Он видел также, что Лофорд не сдавался. Множество смерчей плясали вокруг общего центра и, казалось, постоянно стремились снова слиться воедино.
— Ветер уже не такой сильный, чтобы мы не могли идти или скакать, — прокричал Мевик своим людям, заглушая вой ветра. — Посмотрим, может быть, нам удастся нанести еще один удар!
Абнер от урагана потерял двоих — один был надолго ослеплен песком, другой сошел с ума и мог только хныкать. День был уже в разгаре, когда констебль сумел снова организовать своих людей для похода, бросив безнадежно пострадавших и распределив их лошадей и полезное имущество среди оставшихся. Ветер теперь был как при вполне терпимой буре. Он подумал было разделить свои силы, чувствуя уверенность, что нигде поблизости нет превосходящих сил противника, но решил отказаться от этого, когда колдун заверил его, что ветер должен постепенно улечься.
Констебль бросил последний взгляд на свой сбившийся в кучу отряд (Чармиана, одетая, как солдат, и подобно остальным кутающаяся от песка, улыбнулась ему бодрой, восхитительной улыбкой; ну что ж, он не мог оставить ее в караван-сарае, не зная, когда сможет вернуться обратно) и дал сигнал снова двигаться вперед. Однако они прошли едва ли километр, когда с вершины высившегося впереди холма на них посыпались стрелы. Еще один человек был ранен. По приказу констебля сорок кавалеристов атаковали холм, но теперь его вершина была пуста, а овраги за пригорком обеспечивали укрытие для небольшого отряда и делали возможными последующие засады. Горн констебля протрубил отбой.
Они снова двигались на северо-запад. Первая рептилия, которая смогла вернуться к колонне между мощными порывами ветра, доложила, что впереди более ровная, травянистая местность, в которую непрерывно углубляются двое представителей Запада, а еще семеро остаются на месте между этими двумя и Абнером. Констебль проконсультировался с усталым колдуном, который укрепил его в мнении, что те двое беглецов, что находятся дальше, везут с собой камень огромной важности. Констебль стиснул зубы и в ярости помянул всех демонов. Он не ощущал ни малейшей уверенности в том, что получит драгоценность обратно. Хотя впереди оставался еще длинный летний день, солнце определенно уже миновало зенит.