Страница 14 из 55
Чап вслух высказал пожелание:
— Если бы только Кэтрин смогла украсть камень и передать его нам.
Лофорд покачал головой.
— Судя по тому, что Рольф рассказал нам, ей не добраться до шкатулки. Чармиана не из тех, кто небрежно обращается с ценностями.
Они продолжили обсуждение, исходя из предположения, что сами проникли в покои и завладели камнем. Теперь возникала проблема единственной детали, требуя решить, что делать внутри.
Чап:
— Может, никто не обратит внимания на несколько вскриков и на небольшой шум. Такого рода вещи в комнатах моей супруги не в новинку.
— Но а вдруг?
— Тогда… Я все думаю, действительно ли констебль положил на нее глаз? Нельзя ли взять ее заложницей?
Они обсудили и эту идею, и другие. Споры продолжались допоздна, пока не были отставлены ради отдыха. Трое мужчин по очереди продежурили остаток ночи.
Незадолго до рассвета Лофорд вышел наружу, якобы для того, чтобы слегка размять ноги и руки. Там, как было заранее договорено с Мевиком, он изложил суть плана, на котором они остановились, жестами, естественными для человека, проснувшегося с легкой ломотой в суставах. Они собирались следующей ночью бежать через крышу вместе с камнем. Он надеялся, что его жестикуляцию заметила одна из огромных птиц, круживших на распростертых крыльях высоко над стенами. Если им повезло, одна или две птицы смогли встретиться с патрулем Мевика этой ночью.
Остаток ночи прошел без происшествий, большая часть следующего дня тоже. Во второй половине дня Кэтрин, как и было условлено, в последний раз пришла к колодцу. На этот раз Рольф не пошел к ней, а скрытно наблюдал из своей комнаты, как она подала незаметный сигнал, означающий, что ничто не требует изменения планов или последних консультаций. Как и ожидалось, свита констебля не выказывала никаких признаков того, что они собираются уезжать. И люди, и животные в дороге много дней и, несомненно, были рады нескольким дням отдыха.
Опустилась ночь, и в маленькой комнатке на нижнем этаже трое купцов, снова преобразившись в воинов Запада, принялись извлекать из своих тюков дополнительное оружие и снаряжение, чтобы распределить его между собой; затем они завернулись в длинные дорожные плащи. Затем им осталось только ждать у окна.
Время еле ползло. Только Чап открыл рот, чтобы спросить:
— Ты уверен, что она придет… — когда появилась Кэтрин; вынырнув из темного проема лестницы, она двинулась через слабо освещенный двор. Она тоже надела длинный плащ, но ее ноги по-прежнему были босы. Рольф надеялся, что для путешествия девушка наденет хотя бы пару сандалий; не было никакой уверенности относительно того, когда они встретятся с Мевиком и остальными и смогут сесть на лошадей.
План требовал, чтобы девушка подошла к ним открыто, словно была послана к троим торговцам с каким-то сообщением.
— Господа, вас просят прийти, — произнесла она тихо, приблизившись к их открытой двери.
— Просят? — эхом отозвался Рольф. В данный момент он не был уверен, играла ли только Кэтрин роль или Абнер или Чармиана действительно захотели увидеть «торговцев».
— Я прошу, — сказала девушка со значением, переводя взгляд от одного к другому. Капюшон ее плаща был откинут, и ее каштановые волосы были распущены. Глаза казались чуть более припухшими, чем накануне.
— Мы всегда готовы заключить сделку, — сказал Рольф, шагнув вперед к порогу и мягко взяв ее за локоть — и для того, чтобы успокоить, и для того, чтобы не дать не подумавши повернуться и сразу направиться обратно: прежде, чем предстать перед такой знатной дамой, трое торговцев должны были потратить некоторое время на то, чтобы задать несколько вопросов, собрать образцы своих товаров и позаботиться о своем внешнем виде. Рука Кэтрин безжизненно замерла в руке Рольфа; можно было подумать, что ему и раньше доводилось иметь дело с рабами, у которых имелись основания считать его хозяином с Востока. До Рольфа дошло, что в известном смысле эта девушка теперь стала его рабыней, его собственностью, и в этой мысли было немного от запретного удовольствия.
Время допустимой в таком случае задержки истекло, и все четверо направились через двор; трое мужчин неторопливо шли впереди.
— Я не смогла узнать больше ничего, что могло бы пригодиться, — шепнула девушка Рольфу, идя вплотную позади него.
— Хорошо. — Он постарался, чтобы его голос звучал спокойно и ободряюще. — Не колеблясь делай то, что я говорю. Мы вытащим тебя отсюда.
Еще мгновение — и они уже поднимались по лестнице здания, в котором проживали Чармиана и констебль. Проходя мимо открытой двери покоев на втором этаже, через которую было видно несколько младших офицеров, играющих за столом, Лофорд сказал, словно продолжая разговор:
— …мы сможем достать то, что потребуется твоей госпоже, если этого нет в образцах, которые мы захватили с собой. Мы готовы услужить знатной даме в любое время дня и ночи… — он понизил голос до неразборчивого бормотания — они миновали дверь и начали подниматься предпоследним пролетом лестницы. Самый верхний пролет, площадка и двери на верху лестницы все еще были вне поля зрения. Завернув за угол и начав подниматься последним пролетом, они увидели наверху часового. Он холодно глядел на них.
— Прямо вверх, ваши милости, пожалуйста, — отчетливо произнесла Кэтрин из-за спины Рольфа, не сумев скрыть напряжение в голосе. Позади часового были две двери, которые она описывала Рольфу; правая вела в комнаты констебля, левая — в комнаты Чармианы. Из-за правой двери доносился мужской голос, тихий и серьезный, но слишком приглушенный, чтобы можно было разобрать слова.
Часовой был заботой Рольфа, поскольку большее искусство владения мечом Чапа могло пригодиться при встрече с неожиданностью за одной из дверей, а Лофорд мог почти сразу понадобиться для магических действий и все равно был слишком неуклюж, чтобы доверить ему обращение с ножом.
На верхней площадке мужчины попали в затруднительное положение: она была невелика, а охранник, холодно глядя на них, и не подумал отступить. Пока он не питал особых подозрений. Кэтрин проскользнула мимо мужчин к двери Чармианы, постучала и тихо позвала. Было похоже, что Чармиане не нравилось, когда ее заставали неожиданно даже собственные служанки. Рольф стоял напрягшись, пока не услышал, что задвижка двери отодвигается, затем он увидал, как дверь приоткрылась, и в щели показался глаз второй девушки-служанки; затем он повернулся с неторопливой плавностью, отработанной, но еще не совсем легко дававшейся, по крайней мере, ему, вытащил из-под плаща длинный кинжал и решительно вонзил его под ребра часовому.