Личности в истории

Как часто своим чувством юмора он приводил в негодование сильных мира сего! Иронизируя как-то раз над всевластием афинского демоса, который своим решением превращал незнающих людей в стратегов, Сократ, когда зашла речь о нехватке лошадей, посоветовал и этот вопрос решить на народном собрании – путем голосования превратить ослов в лошадей.

Однако подобные выпады Сократа никогда не означали его желания заменить демократию какой-либо иной политической формой. Речь шла, скорее, о необходимости совершенствования демократии, о возможности иметь компетентное правление. «В государствах те правители самые лучшие, которым граждане наиболее обязаны повиновением законам. И то государство, в котором граждане наиболее повинуются законам, счастливо во время мира и незыблемо во время войны».

Лекторской кафедрой Сократу служил весь город. Иногда агора, рыночная площадь, иногда лавка ремесленника, иногда обычная афинская улочка с видом на Парфенон. Его собеседником мог стать любой, Сократ не делал различий между людьми. «Да будет вам известно, что ему совершенно не важно, красив человек или нет, – читаем у Платона в „Пире“, – вы даже не представляете себе, до какой степени это безразлично ему, – богат ли он и обладает ли каким-нибудь другим преимуществом, которое превозносит толпа».

Однажды Сократ палкой преградил путь молодому незнакомому человеку и поинтересовался: «Куда нужно идти за мукой и за маслом?» Юноша бойко ответил: «На рынок». – «А за мудростью и добродетелью?» Собеседник был смущен и не знал, что сказать. «Следуй за мной, я покажу!» – улыбнулся Сократ. Такой была встреча с Ксенофонтом, который стал не только его другом и учеником, но и будущим биографом.

«Когда я слушаю Сократа, сердце мое бьется сильнее, а из глаз моих от его речей текут слезы… он приводил меня часто в такое состояние, что мне казалось, – нельзя больше жить так, как я живу» – под этими словами знаменитого Алкивиада могли бы подписаться многие собеседники Сократа.

Гетера Ламия сказала с улыбкой: «Поклонники твоей мудрости, Сократ, не расстаются с тобой. И все-таки я сильнее тебя: ведь ты не можешь отбить у меня моих друзей, а я, стоит мне захотеть, переманю к себе твоих». Сократ ответил: «Вполне понятно: ведь ты ведешь их под гору порока, а я заставляю карабкаться на гору добродетели, а это слишком трудная дорога».

У Сократа было много друзей. Но еще больше у него было врагов. Эти люди не желали становиться лучше, чем они были. Однажды они решили, что легче заставить замолчать Сократа при помощи яда цикуты, чем избавляться от того зла, на которое указывал философ.

Донос на Сократа был подписан поэтом-трагиком Мелетом, «молодым и неизвестным, с гладкими волосами, скудной бородкой и крючковатым носом».

«Это обвинение написал и клятвенно засвидетельствовал Мелет, сын Мелета, пифеец, против Сократа, сына Софрониска… Сократ обвиняется в том, что он не признает богов, которых признает город, и вводит других, новых богов. Обвиняется он и в развращении молодежи. Требуемое наказание – смерть». Сократ должен был явиться в суд и выступить в собственную защиту.

Пятьсот один – таково было число присяжных, которые судили Сократа. Среди них были горшечники, оружейники, портные, повара, плотники, корабельщики, мелкие торговцы, учителя, музыканты – все те, с кем на площадях и базарах вступал в разговоры Сократ.

Конкретных обоснованных обвинений не было. Сократ сражался с тенями и слухами.

Ему было уже за 70. Он не пытался разжалобить присяжных своей бедностью, старостью, тремя детьми, которые останутся сиротами, и единственное ораторское искусство, на которое он был способен, – это говорить правду.

Сократ вспомнил о том, что, когда был воином, он, верный приказу, всегда оставался на посту. «Теперь, когда Бог поставил меня в строй, обязав, как я полагаю, жить, заниматься философией, испытуя самого себя и людей… было бы так же позорно оставить строй, как прежде во время сражения… Я вам предан, афиняне, и люблю вас, но слушаться буду скорее Бога, чем вас, и, пока я дышу и остаюсь в силах, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу… И я думаю, что во всем городе нет у вас большего блага, чем мое служение Богу».

Нетерпеливо слушали присяжные, как старый мудрец сравнивал себя с оводом, которого Бог приставил к государству афинскому: «Но очень может статься, что вы, рассердившись, как люди, внезапно разбуженные от сна, прихлопните меня и с легкостью убьете… Тогда вы всю остальную вашу жизнь проведете в спячке, если только Бог, заботясь о вас, не пошлет вам еще кого-нибудь».

Присяжные вынесли смертный приговор. За оправдание Сократа был подан 221 голос, против – 280.

Сократ остался спокоен. Он сказал, что природа с самого рождения обрекла его, как и всех людей, на смерть. А смерть есть благо, ибо она дает возможность душе встретиться в ином мире с душами великих мудрецов и героев прошлого. «Уже пора идти отсюда, – закончил он, – мне – чтобы умереть, вам – чтобы жить, а что из этого лучше, никому не ведомо, кроме Бога».

Когда его друг Аполлодор, со слезами на глазах возмущался несправедливым судебным решением, Сократ быстро успокоил его: «А тебе приятнее было бы видеть, что я осужден справедливо?»

Месяц ожидал философ в тюрьме исполнения приговора. Ежедневно его навещали преданные ученики, друзья. Предлагали планы побега. Сократ был непреклонен. Он хотел встретить смерть достойно и не противиться решению афинян. Он был верен клятве, которую давал на заре своей молодости и слишком любил родной город, чтобы ради спасания жизни позволить себе нарушить законы Афин и собственные обеты.

Плотин

Илья Барабаш

Есть такие особенные люди… вычеркни их из нашей истории, и она станет намного беднее. По следам, которые они оставили, мы идем до сих пор, даже если не знаем их имен. Один из таких людей – Плотин. Великий философ, родившийся в начале III века в Египте и основавший одну из самых загадочных и глубоких философских школ. Его учение – неоплатонизм – красной нитью прошло через всю историю Европы: идеи Плотина вдохновляли средневековых мистиков, художников Возрождения и поэтов Серебряного века; они воплотились в устремленные ввысь своды готических соборов, пронизанных лучами света, и дали основу интегральному исчислению.

Плотин

Мы не будем вдаваться здесь в глубокую и тонкую метафизику Плотина. Она заслуживает гораздо более внимательного исследования. Философия Плотина – это философия поиска божественного, поиска красоты, рождающей в душе человека любовь. Все мы любим прекрасное, но почему именно прекрасное и почему любим? Может быть, потому что когда-то наша душа соприкасалась с ним, жила рядом с ним, и теперь, когда она созерцает что-то красивое, ее тревожит какое-то воспоминание… Может быть, потому что душа наша сродни этому прекрасному и хочет снова обрести его. И тогда наш путь – это путь воспоминания Красоты, которую мы ищем везде вокруг, но находим только в глубине собственной души. Мы ищем ее в красивых вещах и красивых телах, но вещи и тела стареют и утрачивают красоту… Наши мысли возносятся к небу, подхваченные баховским хоралом или симфонией Моцарта, но звуки смолкают, а что же происходит с красотой? Она продолжает жить? Где же?

Наверное, там, где и жила всегда: в нашей душе. И если мы кого-то любили и любим, то именно потому, что сердце наше интуитивно чувствует священное и прекрасное в другом человеке, настолько сильно и глубоко, насколько оно проснулось в нем самом. Философия Плотина – философия пробуждения красоты в нашей душе.

Ипатия

Елена Косолобова

О ней говорили: «Афина по уму, Гера по величественной осанке, Афродита по красоте». Ипатия была гордостью Александрии, одного из самых культурных городов древности, славившегося своей библиотекой, храмом Муз, поэтической школой. Мало кто знает, что астролябию, по которой моряки ориентировались по звездам, и планисферу, позволяющую рассчитывать время восхода и захода светил, изобрела Ипатия, замечательный математик и астроном.