Страница 11 из 14
Маркиз вздохнул с раздражением, определенно вызванным молчанием своей гостьи.
— Полагаю, я был более чем щедр, разрывая наше соглашение. У тебя остаются дом, драгоценности, наряды — я дал тебе вполне достаточно, чтобы в самом выигрышном свете предстать перед следующим покровителем, не правда ли?
Калли охнула, возмущенная тем, как грубо и презрительно он сообщает о завершении любовных отношений.
Ее реакция вызвала лишь надменный смешок маркиза.
— Не стоит разыгрывать из себя падшего ангела. Мы оба знаем, что наивность тебя покинула уже давно. — Когда он отвергал женщину, его тон был совершенно холодным и равнодушным. — Выход ты найдешь сама.
Он повернулся к ней спиной, сел за фортепиано и снова начал играть.
Калли никогда бы не подумала, что сможет пожалеть куртизанку. Они существовали за пределами светского общества, хотя, как правило, пользовались благосклонностью аристократов. Однако она не могла не почувствовать себя оскорбленной за эту конкретную женщину. А ведь она считала Ралстона лучшим представителем мужской породы!
Калли стояла, яростно сжав кулачки и гадая, как же следует поступить. Она знает, что должна сделать. Немедля покинет этот дом и вернется к себе. Но желала она совсем не этого.
А хотелось ей преподать этому мужчине урок. И нешуточный гнев придал Калли храбрости, заставив остаться.
Не оглядываясь, Ралстон спокойно произнес:
— Прошу тебя не делать эту ситуацию еще более неловкой, Настасия.
— Боюсь, что эта ситуация просто обречена стать еще более неловкой, милорд.
Маркиз вскинул голову и резко вскочил с табурета. Если бы Калли не была так раздражена, такая реакция ее бы позабавила.
— Понимаете, я не та, за кого вы меня, очевидно, приняли.
Стоило отдать должное нервам маркиза: его изумление почти мгновенно сменилось сдержанным спокойствием.
— В самом деле, вы не она, мисс... — Маркиз сделал паузу, ожидая, что она назовет себя. Последовало довольно продолжительное молчание, и наконец он произнес: — Похоже, у вас есть преимущество передо мной. Могу я вам как-то помочь?
— Я на это надеялась, однако, после того как увидела, как вы обращаетесь со своими женщинами, предпочту не оказываться в числе облагодетельствованных вами.
Темная бровь Ралстона дернулась и надменно поползла вверх. Калли восприняла это как сигнал к бегству. Не говоря больше ни слова, она резко развернулась и схватилась за дверную ручку, но не успела она и на четверть дюйма приоткрыть дверь, как большая сильная рука возникла над ее плечом и легла на дверную панель, закрывая выход. Она дернула за ручку обеими руками, но дверь даже не шелохнулась.
— Прошу вас, — произнесла она почти шепотом, — отпустите меня.
— Вы говорите так, словно это я вас сюда привел, миледи. Совсем наоборот. Это вы вступили в мои владения. Вам не кажется, что вы должны оказать мне любезность и назвать свое имя?
Он произнес эти слова очень тихо, но его дыхание коснулось краешка ее капюшона и Калли охватила паническая дрожь. Он был в нескольких дюймах от нее — еще немного, и они коснутся друг друга. А может, это уже произошло, ведь она всей своей кожей ощущала тепло его тела. Калли уставилась на дверную ручку, гадая, как же выпутаться из этой ситуации.
Она начала этот вечер как Кальпурния. Теперь ей уже нельзя было останавливаться.
— Мы... — Калли прочистила горло. — Мы знакомы, милорд, хотя и не были представлены.
— Трудно рассчитывать, что я узнаю вас закутанной в этот плащ.
Он слегка потянул за край накидки, и кончики его пальцев неосторожно коснулись тыльной стороны ее ладони. Почувствовав прикосновение, девушка коротко и резко втянула воздух. Его тон стал мягче, в нем появились просительные нотки.
— Ну же, неужели вы действительно думаете, что я позволю вам уйти, так и не узнав, кто вы такая? Простите, но, кажется, вы и так зашли слишком далеко.
Он прав. Глубоко вздохнув, она отпустила дверную ручку и повернулась к маркизу. Тот, сняв руку с двери, сделал шаг назад, и Калли, немного нервно скинув капюшон, открыла лицо. Ралстон внимательно смотрел на нее, словно пытаясь вспомнить, где же видел эту женщину. Через минуту он узнал ее и отступил еще на шаг, не в силах сдержать изумление, отразившееся на его лице и прозвучавшее в голосе.
— Леди Кальпурния?
— Она самая. — Калли закрыла глаза, щеки ее горели; она больше никогда не выйдет из дома.
Он выдохнул с веселым смешком.
— Признаюсь, никогда бы не подумал, что вы можете оказаться в роли моей полуночной гостьи. С вами все в порядке?
— Могу заверить в этом, хотя у вас могло сложиться иное впечатление.
— В таком случае простите мне мой вопрос, но что вы делаете здесь? — До него вдруг окончательно дошло, где именно они ведут этот странный разговор. — Это не самое приличное место для леди. Предлагаю перенести нашу беседу в более... приемлемое место.
Он махнул рукой, будто пытался закрыть спальню от ее взгляда, затем подошел к двери и распахнул ее.
Совершенно не заинтересованная в том, чтобы затягивать ужасную встречу, Калли осторожно отступила в сторону, стараясь насколько возможно увеличить дистанцию, образовавшуюся между ними.
— Ах, оставьте, милорд. Думаю, что вообще нет необходимости продолжать этот разговор. Я оказалась в Ралстон-Хаусе в силу весьма... специфических обстоятельств, и, полагаю, для нас обоих лучше забыть о том, что произошло. Надеюсь, для вас это не слишком сложно.
Возникло неловкое молчание, но Ралстон не собирался нарушать его, обдумывая слова девушки. Во время затянувшейся паузы Калли не осмеливалась взглянуть на него, но маркиз сразу заметил, как нервничает его гостья. Уже скоро на смену изумлению и легкой досаде пришло любопытство, и маркиз заговорил, небрежно прислонившись к дверному косяку:
— Я в этом не уверен, миледи. Вопреки вашему мнению обо мне я не так легко забываю женщин, которые навещают меня в моей спальне. — Ее щеки вновь загорелись румянцем, а он продолжал: — Что привело леди Кальпурнию Хартуэлл в мой дом посреди ночи? Честно говоря, мне кажется, такие экстравагантные поступки совершенно не в вашем духе.
Она с трудом попыталась найти ответ.
— Я... была... поблизости.
— Среди ночи?
— Да. Я оказалась... на улице... и... мне необходимо было... добраться домой.
— Как вы оказались вблизи моего дома и без экипажа?
В его голосе прозвучало небрежное любопытство, и это заставило ее занервничать.
— Я предпочла бы не говорить на эту тему, — ответила Калли и отвела взгляд, мысленно умоляя его не настаивать. Возникла короткая пауза, и девушка даже подумала, что маркиз удовлетворился ее уклончивым объяснением.
Она ошибалась.
Ралстон с некоторым вызовом скрестил руки на груди и произнес с шутливым недоверием:
— И вы, естественно, решили, что постучаться в мою дверь гораздо безопаснее, чем сесть в ближайший наемный кеб.
— В самом деле, милорд. Ведь вы же джентльмен.
Ралстон фыркнул и хитро усмехнулся. Калли бросила на него возмущенный взгляд и воскликнула:
— Вы мне не верите?
— Ни единому слову. — Он окинул ее проницательным взглядом голубых глаз. — Почему бы вам не поведать мне правду?
Калли вновь опустила глаза, отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь, что поможет ей выпутаться из этой щекотливой ситуации.
Он, казалось, прочитал ее мысли.
— Леди Кальпурния.
— Я предпочла бы, чтобы вы называли меня Калли, — торопливо произнесла она.
— Вам не нравится ваше имя? — В его голосе слышалось ленивое любопытство.
Не поднимая глаз, она отрицательно покачала головой.
— Калли... — Он произнес ее имя низким, проникновенным голосом, в котором слышался откровенный соблазн; таким тоном — в этом она была уверена — он обращался к женщинам, когда хотел чего-то добиться от них. Она нисколько бы не удивилась, если бы узнала, что это всегда срабатывало. — Зачем вы здесь?
И тогда — может, от храбрости, или от трусости, или под воздействием выпитого шерри — она решилась ответить ему. В конце концов, хуже уже просто не могло быть.