Страница 55 из 96
2 Ей песни печальные не удавались, Хоть многое в жизни узнать довелось… Мечты набегали и разбивались На брызги желаний о жизни утес. Был гостеприимен, но чуточку жёсток Взгляд ее серых приветливых глаз. Как будто она — незаметный подросток — Заметила самое важное в нас. И люди, входившие в избу-читальню, Где Лиза заведующей была, Над книгой веселой или печальной Стояли застенчиво у стола. И Чайка, не ударяясь в амбицию, Смотрела прилежно на дело свое, Как медленным шагом входил в эрудицию Товарищ, родившийся раньше ее. И он победит, он упорства не сбавит, Изнемогая в тяжелой борьбе, Когда застревает вязкий алфавит Мелкою буковкой на губе. И легче как будто, и всё незаметней Дорога к высоким вершинам идей Под руководством пятнадцатилетней Девочки — героини моей… 3 Была эта комната невысока, Пахла поленьями сыроватыми, И тусклая лампочка у потолка Светила ничтожными киловаттами. За окнами шла деревенская ночь, Как при Мономахе и как при Романовых; Казалось: Иванушке в горе помочь Приходят былины в сапожках сафьяновых. Казалось, что всё продолжалось, как встарь, Что юность беспечна со старостью рядом… Но эту иллюзию секретарь Развеял международным докладом. Английской грамматики знал он закон: Там все ударенья на первом слоге, Но вместо «Ло́ндон» произносил он «Лондо́н», И это звучало торжественно-строго. Он раны Европы перечислял — Курносый мальчишка Калининской области,— Он ясно увидел и показал Идущих пожаров кровавые отблески. Не знал он тогда, что раздавит война Родную деревню шагами звериными, Немецкими спичками подожжена — И эта вот комната станет руинами! В необходимость свою на земле Он фанатически верил, не ведая, Что шестеро суток в немецкой петле Качаться ему перед самой победою… И эта решимость на плотных губах Такой жизнерадостностью дышала! И кровь, что прольет он в грядущих боях, Румянцем на щеки его проступала… И Лиза среди комсомольцев других Сидела и не шевельнулась ни разу, И, словно незабываемый стих, Звучала в ушах ее каждая фраза. Как будто и Лиза и люди окрест На несколько вдруг приподнялись ступенек… Так слушает мальчик военный оркестр, Так Пушкина слушал его современник… О первый мой ранний приход в Комсомол, Военный порядок неприбранных комнат!.. Куда бы мой возраст меня ни довел — Я буду, я буду, я буду вас помнить! Я буду вас видеть издалека, Вы будете песней звенеть молодою, И тусклая лампочка у потолка — Светиться неугасимой звездою… 4 Счастья называть между другими Чье-то уменьшительное имя, Счастья жить, скрывая от подруг Сердца переполненного стук, Счастья, нам знакомого, не знавшей, Чайкина ушла из жизни нашей. Это счастье быть большим могло бы, Если б вашей встрече быть… Может, он салютовал у гроба — Тот, кого могла б ты полюбить? Может, он, ушедший воевать, Спит сейчас в землянке на рассвете? Может, некому ему писать, Потому что он тебя не встретил? И не только за поселок каждый, За свое сожженное село,— Месть и месть за двух прекрасных граждан, До которых счастье не дошло! 5 Ветром и пылью клубилась дорога, И поле пылало во всю ширину… Животные шли молчаливо и строго, Как будто они осуждали войну: «Мы с гомельских пастбищ, травой знаменитых, Ушли перед самым осенним покосом, Мы, может, сегодня на наших копытах Последнюю мирную землю уносим!.. Не уходить бы! Остаться б! Припасть бы еще Губами к родному, к зеленому пастбищу!..» Обид не прощать и пощады не ждать — Смертельного боя простая наука… И Лиза взглянула на старую мать, — И мать поняла, что настала разлука. Молчание матери русской! Оно В прощанье с детьми зародилось, наверное, При Наполеоне, давным-давно, В глухой деревушке Смоленской губернии. Ярость глухая народного мщения! Ты воскресаешь, в лесах оживая, Опыт внезапного нападения Сквозь три поколения передавая. Ты в эти знакомые лица вглядись: По тропам лесным партизанским отрядом Людей поведет не Давыдов Денис, А Батя, а Дед, а живущие рядом, И, повторяя свой путь боевой, Снова увидишь ты образ любимой, — Лиза идет вдоль опушки лесной Символом нации непобедимой. Издали бой долетает раскатами, Глуше товарищей голоса. Сумрак густеет, и прячут леса То, что должно быть до времени спрятано…