Пробуждение

   Итак, номер один - Петрович, без него ничего бы и не было. Если человека называют исключительно по отчеству, то обычно воображение рисует такого умудренного жизнью наставника, в данном случае это стопроцентрая правда, без всяких преувеличений. Коллежский секретарь Николай Петрович Федоров обладал всеми положенными настоящему "сенсею" качествами, вот только с электротехникой немного не в ладах, но это устранимо. Сын священника не захотел пойти по духовной и выбрал, благо в тот момент это было возможно, военную карьеру. За несколько лет дослужился до чина поручика, воевал на Кавказе, был тяжело ранен, награжден, и позднее переведен в Малороссию. Провинциальная армейская жизнь ему быстро приелась, летом дрессировка солдат на плацу, зимой - "наливай да пей", больше делать нечего... Поэтому служба в почтовом ведомстве показалась Николаю более привлекательной, романтика путеществий. Покатался бывший офицер специальным курьером по стране от Варшавы до Иркутска. К старости осел на почтовой станции под Петербургом, можно сказать синекура, обзавелся жена-стерва, детьми-ангелочками и застарелым ревматизмом, плюс старые раны дали знать о себе. Эта болезнь в итоге и загнала Петровича в Севастополь, в теплые края.

   Второй - Михаил Кремер, сын мелкого польско-немецкого дворянина. Судьба распорядилась с ним жестоко, после смерти родителей родственники польстившись на наследство, сдали мальчика в кантонисты. Удивительно, он как-то прошел через этот ад, выжил и не сломался, не превратился в "оловянного солдатика".

   Компания подобралась, что надо, особенно порадовал Сашку Петрович познаниями по части "народного бокса", готовый тренер почитай, можно продолжить прерванные тренировки. Михаил зарекомендовал себя профессиональным покорителем сердец местных горничных и кухарок, тоже неплохо, не в портовый бордель же нашему Александру в поисках женского пола, в конце концов? А тут глядишь, что-нибудь и обломится, гитара есть, романсы про "шмель и хмель" из памяти достанет и вперед. По штату должны быть еще и "настоящие" инженер и техники, они давно законтрактованы в Пруссии, вот только не торопятся, похоже и не появятся в ближайшие годы, а там и война не за горами, значит придется обходится собственными силами. Ушлый Петрович сумел пробить для подчиненных ставки телеграфистов, немного, но на скромную жизнь хватит... Поселили наших доморощенных связистов на квартирах у обывателей, был оказывается тогда такой способ размещения войск, очень даже приятный, если хозяева попадутся хорошие.

   Вот только непосредственно с работой получилось не очень, азбуку Морзе и материальную часть аппаратов Юза и Морзе наши друзья освоили, при наличии времени это не проблема. Беда в другом, нет тут на юге в товарных количествах "мужика", силами которого мудрые питерские генералы решили стоить телеграфные линии. Совсем как в сказке "Как один мужик двух генералов прокормил". Александр долго не мог понять, в чем же дело, пока ему, наконец, не разъяснили.

   -А местных, что совсем нельзя привлечь?

   -Сашка ты откуда на мою голову свалился? Десятый раз уже повторяю, это - ИНОРОДЦЫ! В нашем православном царстве рабы только русские! - выходит из себя обычно спокойный Петрович, - ты, что не знал? Только русских мужиков можно согнать на строительство дорог, мостов, и чего там еще начальство пожелает.

   -Нет, но все равно, они же подданные царя или нет?

   -Подданные конечно, только вот я тебе сейчас, одну байку расскажу. В Сибири эта история известна всем. На правом берегу речки Катуни, при устье Аколу, и на верхней Бухтарме, до сих пор живут инородцы, составляющие "Ойманскую управу". Это - "ойманцы беглопоповщинской секты", русского происхождения, потомки беглых солдат и заводских рабочих людей. Придя на Алтай, они бродили с места на место, успешно отбивались от военных отрядов, посланных для поимки, и хотели уйти за границу в Китай. Но им было объявлено в 1791 году, по ходатайству губернатора, человека умного и великодушного, прощение императрицы Екатерины Второй, и было дозволено приписаться в какое-либо податное состояние. Беглецы избрали инородческое, и коренные русские люди славянской крови поселились здесь в Сибири под видом и именем инородцев. Екатерина, простив беглых, принуждена была освободить их сначала от всех налогов кроме небольшого ясака шкурами пушных зверей. Вот так!

   -Да уж чудеса. Прости, Петрович не знал, в наших краях все по-другому.

   -Одна надежда может солдат дадут, татар же местных никто ради нас беспокоить не будет.

   Но не тут то, было, если уж самому главнокомандующему генерал-адъютанту, адмиралу и сверх всего светлейшему князю Меншикову в такой просьбе постоянно отказывали. Главком то и дело жаловался царю в донесениях на крайнюю нехватку рук, отсутствие средств и недостаточность предоставленных ему полномочий для постройки укреплений. Нередко случалось, что князь просил того или другого генерала и даже полковника дать ему солдат для производства работ и получал ответ: "Согласно распоряжению его императорского величества нельзя обращать войска на инженерные работы". Прокладка первой линии на Симферополь началась только поздней осенью, когда "защитники отечества" завершили свою боевую подготовку на полях, огородах и хуторах у местных помещиков и арендаторов. Однако скучать этим летом Александру не пришлось, приключения сами находили его...

   С противным треском распахнулась старая дверь, куски засохшей краски полетели на пол, Михаил, одетый "не по форме", только и успел быстро спятаться в чуланчик, а вот Сашка оказался лицом к лицу с целой делегацией пожаловавших на телеграф "золотых погон". Двоих он узнал сразу это адмирал Нахимов и вице-адмирал Корнилов, они известны всему городу, третий - похоже главнокомандующий князь Меньшиков, больше некому, остальные незнакомы, вероятно, это штабные офицеры или адъютанты. Он изо всех сил постарался "бодро и по-молодецки поедая глазами начальника" отдать честь и доложить, "как положено", и к своему ужасу понял, что выдает, какую-то бредовую галиматью, кашу из инструкций, регламентов, описаний на обслуживание аппаратуры радиорелейной магистральной связи и собственных идей щедро приправленную военно-канцелярскими оборотами речи середины 19-го века. Не иначе его память на автомате сама выдала порцию информации.

   -Все, мне конец, - жгло огнем мозг, и чтобы успокоится, он принялся исподволь разглядывать иконостас орденов на мундире Меньшикова и седые усики главкома, -а если начнет расспрашивать, уточнять, он же ученый, даже академик, кажется?

   Но высокое начальство в лице светлейшего князя, осталось довольным, и даже не обратило внимания на некоторое несоответствие действий Александра уставу, "дед" опять испугался и затих, поэтому Ему пришлось срочно вспоминать свой собственный армейский опыт. уже частично подзабытый.

   -Вот посмотрите Павел Степанович, какой молодец! - удовлетворенно отметил потомок известного петровского фаворита, - А вы все противитесь обучению нижних чинов строю. Нет, так дело не пойдет, нельзя более игнорировать указания государя императора.

   В ответ адмирал только раздраженно махнул матросу рукой - занимайся братец своим делом. Как истинный моряк адмирал Нахимов в душе глубоко презирал "фрунт" и его поклонников. Нет, дать им волю, еще и пехотные учения гребным судам устроят, как на Балтике под барабан. И вся компания удалилась, напрочь забыв о первоначальной цели визита, если таковая вообще была.

   -Мишка вылезай, пронесло! - с облегчением выдохнул Александр, - ушли эти черти, надо будет затвор на дверь поставить, чтоб впредь так не палится.

   -Что ты им наговорил? Я ничего не понял, в техническом описании слов таких нет - трансформатор, профилактические работы, дизель-генератор, ВУТ-31/60, аккумуляторы, плотность, мегаомметр, измерение группового времени запаздывания?