Страница 14 из 84
— Из моих слов вы могли понять, — продолжал Форжеш, — что принципал Соза воспользовался этим происшествием в Таворе как еще одним поводом для осуждения проводимой лордом Веллингтоном кампании. Это оружие я и имею в виду. Вы должны — если относитесь к тем, кто национальные интересы ставит превыше всего — обезоружить его, дав свои гарантии, которые я прошу. Вы должны также понимать, что я сейчас действую против члена совета, и мне приходится это делать для того, чтобы не пострадала моя страна. Но я повторяю, что говорю с вами откровенно. Этот офицер грубо нарушил закон, что может вылиться во всенародную ненависть к британской армии, если мы не объявим, что британцы первыми осудили виновника и готовы покарать его с предельной строгостью. Скажите мне теперь, могу ли я заявлять везде, что получил ваше официальное заверение, что этот человек будет расстрелян, а я, в свою очередь, обещаю вам, что принципал Соза, лишенный, таким образом, сильнейшего аргумента, потерпит поражение в предстоящей борьбе.
— Я полагаю, — О'Мой говорил медленно, опустив голову, его глухой голос едва заметно дрожал, — я полагаю, что не уступлю вам в верности своему долгу. Можете объявить о моем обещании, что упомянутый офицер будет... расстрелян, когда объявится.
— Генерал, я благодарю вас. Моя страна благодарит вас. Вы можете быть абсолютно уверены в этом деле. — Он чинно поклонился О'Мою, потом Тремейну. — Ваши превосходительства, имею честь откланяться.
Ординарец проводил его, и дон Мигел удалился, чувствуя в душе даже некоторое удовлетворение оттого, что кризис, который, как он понимал, был неизбежен, наконец-то наступил. Потом дон Мигел вспомнил сдавленный голос генерал-адъютанта, когда тот давал слово, и задумался, гадая, в чем тут может быть дело, впрочем, ненадолго, поскольку, так или иначе, это, вероятнее всего, была какая-то несущественная мелочь. Ему сейчас хватало размышлений об ультиматуме, который предстояло изложить правительству.