Любовь по-английски (ЛП)

- Один выбор эгоистичный, а другой - нет.

- Вера, - сказала она терпеливо. - Ты эгоистична по своей природе. И я тоже. И Матео. Поэтому он и ушел от жены, чтобы быть счастливее. Нет ничего плохого в таком желании и верить, что ты заслуживаешь счастья.

Я покачала головой, отказываясь верить в это.

Она встала и положила руку на мое плечо. - Слушай, я не знаю, кто твердил тебе эти годы, что ты не достойна любви и счастья, но они идиоты. Мы все этого заслуживаем. И если человеку причиняют боль в это время, то это жизнь. Нам всем было больно. Разве это не делает любовь более важной для нашей жизни? Ты когда-нибудь задумывалась, что любовь Матео не была наказанием за что-то неправильное, что ты сделала, а вознаграждением за то дерьмо, которое ты уже пережила? Вера Майлз, ты милый, красивый, забавный, щедрый, прекрасный человек, и я горжусь, что ты моя подруга. Не позволяй ничему больше омрачать это или лишать тебя счастья, которое ты заслуживаешь. Скажи своим голосам в голове заткнуться нахрен.

На что я рассмеялась. Безумные радостные и печальные слезы вырвались наружу, превращаясь в истерику. Я хотела верить Клаудии очень сильно. Я действительно верила. Я хотела сказать, что она была права, и малая часть меня знала, что это так. Та часть, которая горела для Матео, которая по-прежнему верила в нас, верила, что все снова будет хорошо.

Но было слишком поздно.

Я обняла ее, прижимая близко к себе, не желая отпускать.

Глава 31

В субботу ночью, в мою последнюю ночь в Мадриде, Клаудия и Рикардо вытащили меня по барам. Я действительно не выходила из квартиры в течение двух недель, и определенно не ездила в город, так что я чувствовала, что должна была окунуться в Мадридскую атмосферу в последний раз.

Мы шли по мощеным улочкам, ночь мягко обволакивала, воздух был наполненный смехом. Я ловила каждый запах - чеснок, перец чили, рыба - и каждый звук – испанская болтовня, классическая гитара, которая доносилась из баров, крики людей, хорошо проводящих время. Я впитывала все, что задевало мои чувства, потому что знала, я знала, это был мой последний раз, чтобы когда-нибудь еще испытать впечатления от этого места.

Я хотела уйти на хорошей ноте. Я хотела, чтобы Мадрид отпечатался в моей памяти, произвел большое впечатление на мое сердце, которое я не забуду.

И из-за этой очевидности, готовности взять то, что я могла получить, в то время как могла бы получить его, я продолжала думать, что, возможно, благодаря удаче, может быть, случайно, а возможно и благодаря судьбе этих чертовых звезд, я столкнусь с Матео. Просто, чтобы увидеть его в последний раз.

Чего бы я ни отдала, чтобы увидеть его красивое лицо в последний раз.

Мой бог, я любила этого человека.

И в ту ночь я позволила себе прочувствовать каждую частичку этой любви. Все, что он когда-либо заставлял меня чувствовать. Я окунулась в воспоминания, позволяя им оставить шрамы на моей коже. Я переживала их, убеждая себя, что мне посчастливилось быть с ним знакомой, чтобы быть такой любимой, чтобы любить так, как я это делала. Я бы сказала себе, что наша любовь никогда не была свободной, но это была ложь. Я любила его свободно, не сдерживаясь и без ограничений.

Я любила и всегда любила бы Матео Казаллеса.

Не было больше никого.

Клаудия, Рикардо и я проводили ночь в какой-то тихой пивнушке, когда мне позвонил Джош. Я взяла телефон на улицу, немного пошатываясь от выпитой в больших количествах сангрии.

- Алло? – сказала я в трубку, в то время как кучка пьяных телок проковыляли мимо меня.

- Вера, - сказал Джош. – Привет, у тебя есть минутка? – У него немного заплетался язык, что заставила меня подумать, что он был, вероятно, пьян.

- Вроде, - ответила я. – Просто выбрались в город. Последняя ночь и все такое.

- Правильно. Хорошо.

- Джош.

- Да?

- Почему ты позвонил?

- Есть кое-что, чего я не должен говорить тебе.

Я поджала губы на мгновение. - Ну, теперь ты понимаешь, что должен сказать мне, верно?

- Вера, мама не покупала тебе билет на самолет.

- Так...

- Это Матео купил.

Шок.

Я была в полном шоке.

- Что? – зашипела я в трубку. - Почему? Как?

Он вздохнул. - Он позвонил мне на мобильный на днях. Я думаю, он знал номер для чрезвычайных ситуаций или чего-то такого. Он попросил позвать маму.

- Я не понимаю. - Мое сердце начало бешено колотиться, при одной только мысли о том, что Матео звонил моему брату и разговаривал с мамой.

- Мама сказала, что он взял с нее обещание не говорить тебе. Он услышал, что тебе нужно было домой. Затем предложил заплатить за твой билет. Мама все же проговорилась. Он сказал ей, что ты должна быть с людьми, которые любят тебя. Что ему жаль. Что это был подарок. Что ты должна быть со своей семьей.

У меня были абсолютно противоречивые чувства по поводу этого. Полностью разрушенная внутри. Одна сторона меня оценила жест, щедрость Матео, который никогда не подводил меня до сих пор. То, что он был достаточно зрелым, чтобы понять, чего я хотела, чтобы хотеть мне помочь, даже если это будет что-то стоить ему.

Другая сторона меня была разбита на осколки. Ведь он говорил мне, что мой отъезд - это нормально. Он дал мне свое благословение. Билет на самолет был прощальным подарком. Это было все же честно – начнем с того, что это он привез меня в Испанию.

- Вера? - спросил Джош.

- Да, - сказала я, потирая ладонью свой лоб, пытаясь придать какой-то смысл моим мыслям.

- Ты в порядке?

- Думаю, да.

- Мне не следовало рассказывать тебе?

Я размышляла над этим. - Я думаю, если бы ты не... может быть, я задалась бы вопросом, ненавидит ли он меня. Но... теперь я знаю, что это не так. Он просто, наконец, соглашается со мной. С тем, что я сделала все правильно.

- Да. - Он выдохнул. - Наверно. Прости.

Я выдохнула и посмотрела на небо. - Да. Ну, думаю, увидимся через пару дней.

- У меня есть вся информация. Мы с мамой встретим тебя в аэропорту.

Я положила трубку и уставилась на площадь напротив меня, на людей, наслаждающихся ночью субботы, энергией в воздухе. Я всегда чувствовала, что мне здесь комфортно. Даже с дерьмом Матео, которое я пережила, я все еще ощущала, что Мадрид был моим домом. Черт возьми, я чувствовала, что Матео был моим домом тоже. Ни разу не было такого момента, чтобы я подумала, что мне здесь плохо.

Я буду скучать по этому месту, так как оно заставило меня двигаться, заставило танцевать, заставило любить, заставило меня жить. И теперь я уезжала. Я могла только надеяться, что Вере, которая вернется в Канаду, удастся сохранить Испанию где-то глубоко в ее душе.

Я потеряла это однажды. И не хотела снова потерять.

На следующее утро, я проснулась слегка с похмелья - это было подходяще прощание с Испанией. После звонка Джоша я вернулась в бар и решила продолжать пить и танцевать до упада. В конце концов, я сказала Клаудии о покупке Матео. На самом деле она была расстроена, не понимая, почему Матео отправлял меня домой без боя. Это не было похоже на него.

- Может быть, он собирается приехать в аэропорт, - заговорил Рикардо с заднего сиденья, когда Клаудия везла меня в аэропорт.

Я была бы абсолютной чертовой лгуньей, если бы не желала втайне этого все время. Какая женщина не хотела драматической сцены воссоединения в аэропорту, парня подбежавшего к ее выходу на посадку на последней минуте? Я надеялась, что, возможно, это было планом Матео. Оказалось, что я не была единственной.

- Это было бы больше похоже на Матео, - сказала Клаудия. Она одарила меня быстрым взглядом. - Но если этого не произойдет, ты будешь в порядке? Ты должна быть в порядке, если он не появится.

Я втянула воздух и посмотрела в окно на испанский пейзаж, который пролетал. Разумеется, это был приятный и жаркий день, когда я уезжала. А когда я вернусь домой, то, вероятно, будет дождь. И буду ли я в порядке? Буду ли я в порядке без присутствия Матео, возвращаясь в Канаду, как и планировалось, в одиночку, самостоятельно, возвращаясь к рассеянной жизни?