Последствия

   Любимая потянулась ко мне, приоткрыв губы. Я бережно прикоснулся к ним, но Гермиона не согласилась с таким подходом: она крепко прижалась ко мне, обхватила левой рукой мой затылок и укусила меня за нижную губу. Двумя руками подхватив ее под попку, погрузился в ощущения страстного поцелуя.

   Чуть отстранив подругу, я освободил от мягкой ткани ее увеличившиеся груди, и мягко провел кончиками пальцев по потемневшим ареолам. Гермиона расстегнула оставшиеся пуговицы домашнего халатика, и выступила из него. Я чуть отстранился, любуясь подругой. У нее по-прежнему не было ни одного волоска ниже шеи. Под моим взглядом Гермиона слегка потупилась. Боюсь, мой взгляд вызвал в ней не самые приятные воспоминания, и я постарался сгладить их, положив руку ей на животик. Уж ЭТОГО у нее тогда точно не было.

   С некоторым трудом я оторвал взгляд от открывшегося мне вида, и посмотрел в медовые глаза.

   - ... - я попытался что-нибудь сказать, и понял, что слов мне решительно не хватает.

   Поняв это, Гермиона улыбнулась, и переместила мою руку с животика вниз, а сама развязала пояс моего халата. Стойкий оловянный солдатик уже пребывал на посту в полной боевой готовности. Я раздвинул пальцами нежные губки и ощутил теплую влагу.

   - Ложись на спину, - тихо шепнула мне Гермиона, покусывая мочку уха.

   Исполнив это пожелание, я увидел, как Гермиона опускается сверху, погружая меня в мягкую влажность. Каждое движение любимой дарило мне несказанное наслаждение. Она поднималась и опускалась, и это было настоящим волшебством, до которого "глупому размахиванию палочкой" не дойти никогда. И мне, получившему такой несказанный выигрыш, казалась совершенно ничтожной ставка, которую пришлось бросить на зеленое сукно игры с неизвестными и ежесекундно меняющимися правилами, именуемой "жизнью".

   Я слегка надавил, и Гермиона расслабила руки, которыми упиралась в пол, поднеся к моим губам роскошную "бутылочку с молоком". Правда, для появления этого молока было еще рановато, но я все равно присосался к ней. Гермиона дернулась, выгибая спину, и там, во влажной глубине я ощутил сильную пульсацию. Я двинул бедрами, еще сильнее насаживая подругу на твердый кол, и начал наполнять ее сладкую глубину...

   В себя я пришел оттого, что мне почему-то стало прохладно. Я с трудом открыл глаза и огляделся. Гермиона все так же лежала справа, закинув на меня ножку, а вот Джинни почему-то поспешила откатиться, и сейчас спешно принимала позу столика. Я с удивлением посмотрел на нее, и только потом услышал негромкий скрип, которым старая лестница, ведущая на второй этаж дома Блэков отзывалась на прикосновение босых ножек. Переведя взгляд на эту самую лестницу, я убедился, что глаза меня не обманывают, и главная засоня моего маленького гарема изволила-таки присоединиться к нам.

   - Привет, - весело блеснула глазами Луна. - Я смотрю, вы уже выполнили комплекс утренней зарядки?

   В отличие от нас с Гермионой, одевавших хотя бы халаты, Луна предпочитала спускаться к завтраку, одетая исключительно в медальон наложницы.

   - С чего ты это взяла? - Гермиона мягко вывернулась из моих рук.

   - Так ведь слышно было, - Луна лукаво улыбнулась, - да и по бедрам у тебя еще течет то, чем тебя накачал "господин наш и повелитель".

   Гермиона тяжело вздохнула, заворачиваясь в халат. Пришлось подниматься, и повторить ее действия. К счастью, Кричер давно объяснил нам, что эльфийское заклинание обогрева никак не зависит от размеров отапливаемого объекта, так что зимний холод в Хогвартсе вызван не технической необходимостью, и не желанием сэкономить, но воспитательными соображениями. Низкая температура была призвана вырабатывать в юных волшебниках высокий моральный дух и умение стойко переносить жизненные трудности.

   Желание переносить эти самые трудности в собственном доме у меня отсутствовало от слова "совсем", так что, заботами Кричера, "носить или не носить одежду" было на Гриммо всего лишь вопросом выбора, но никак не необходимости.

   - Пока вы с Гермионой тут шумели, мне в голову пришла мысль...

   Я вздрогнул. Мысли, приходящие в эту светлую головенку, временами носили настолько разрушительный характер, что оставалось только удивляться тому, насколько прочно строят волшебники. Будь дом на Гриммо, или же Хогвартс построены магглами - от них давно остались бы разве что кратеры соответствующего диаметра.

   - Вот!

   Луна отодвинула "скатерть" и развернула на спине Джинни густо исписанный свиток немаленького размера. Гермиона опустилась на колени рядом с ними и погрузилась в чтение. Некоторое время я любовался гаремом, не делая даже попытки подойти.

   - А что, неплохо! - Гермиона оторвалась от чтения и щелкнула пальцами. В ее руке тут же возникло перо, а пытающийся свернуться свиток придавила тяжелая чернильница. - Только... - любимая что-то аккуратно зачеркнула в свитке, а потом начала вписывать туда что-то свое.

   - Да, пожалуй, - согласилась Луна, - ...но тогда... - она выхватила перо у Гермионы, и внесла еще какие-то правки. Джинни тихо вздрагивала от любопытства, но не двигалась.

   Мне тоже стало интересно. Я подошел и заглянул в свиток через обнаженное плечо наложницы. Азартно спорившие девушки не обратили на это внимания. Я же заинтересованно стал читать оспариваемый текст. Первая же строчка, выведенная аккуратным почерком Луны английским по белому, гласила: "Я устал. Я ухожу".

    Глава двадцать шестая

   Шаг вперед, завеса чар беспрепятственно пропускает меня, и я застываю в удивлении. Как ни странно, но очередная девчонка, "наслаждающаяся" гостеприимством Лорда, была не привязана, не декорирована изящной росписью розгой по коже, и даже не дополнена подходящими предметами в соответствующих отверстиях. Она просто сидит рядом с Повелителем, уложив голову ему на колени.

   Прежнюю Беллатрикс, Неистовую Лейстренж, такая картина немедленно взбесила бы. Меня нынешнюю она совершенно не трогает. Разве что...

   Я подошла поближе, и за каштановые волосы приподняла голову девчонки, вглядываясь в ее лицо. Как я и ожидала, глаза были карие, с уклоном в медовую желтизну. В общем, хотя Анна Спайк, племянница Эйвери и недавняя выпускница Хогвартса, и не была точной копией новой леди Блэк, но определенное сходство однозначно прослеживалось.

   - Не думаю, что Поттер выбирал исключительно по внешним данным... - высказалась я, хотя эти слова и несли в себе некоторую опасность. Несмотря на стабилизацию, мыслительные процессы Лорда оставались слабо поддающимися прогнозированию. - По донесениям наших шпионов в Курином ордене, у мальчишки нынче трое: темненькая, светленькая и рыженькая.

   Лорд Волдеморт, вместо того, чтобы разгневаться, рассмеялся.

   - Молодец, парнишка. Но, вообще-то, это подарок тебе.

   - Мне? - сегодня Лорду раз за разом удается вгонять меня в подобие ступора.

   - Ну да. Я же видел, что тебе хочется закончить то, что ты начала тогда. Так вот тебе замена. И, кстати, вполне себе девственница, готовая избавиться от этого печального недостатка.

   - Вот как?

   В принципе, все было понятно. Племянница у Эйвери появилась после одной не слишком красивой истории с магглорожденной девицей... Когда эта самая история случилась, на жалобы какой-то там девки никто не обратил бы внимания. Да она и сама старалась спрятаться и не высовываться, чудом выжив после рейда Внешнего круга, который вел младший брат главы рода. Но после Падения Повелителя "благоразумному, но действовавшему под действием проклятья Империо гражданину" пришлось признать наличие у его брата дочери-полукровки. Теперь же, когда Лорд вернулся, Эйвери поспешил избавиться от "позора семьи". Тьфу! Впрочем...

   Мои волосы рассыпались по плечам, когда я вынула удерживающую их ленту. Пара взмахов палочкой, и белая лента становится розовой.